ГАЛЕОН «ПЕЛИКАН», ОН ЖЕ «ГОЛДЕН ХАЙНД»

Выдающийся мореплаватель и флотоводец Френсис Дрейк стал человеком-легендой еще при жизни, а испанцы называли его Эль Драго — Дракон. Согласно хроникам, когда в 1596 году король Испании узнал о смерти Дрейка, то распорядился, чтобы по всей стране звонили колокола. Иногда Дрейка называют пиратом, ведь он вел действия против государства, с которым его родина не находилась в состоянии войны. Однако после знаменитого кругосветного плавания королева Елизавета I не только посвятила его в рыцари, но и распорядилась сохранить в качестве памятника его корабль, к тому времени носивший имя «Голден Хайнд». В 1493 году, вскоре после обнаружения Колумбом неведомых доселе земель за Атлантическим океаном, Папа Римский «узаконил» раздел мира между Испанией и Португалией. Еще через год эти страны в городе Тордесильясе подписали «окончательный» договор о разграничении мира и вновь открытых земель. Но другие государства — особенно Англия и Франция — согласиться с этим не пожелали. Французский король однажды сказал: «Пусть мне покажут тот пункт в завещании Адама, в силу которого Новый Свет должен быть разделен между моими братьями, королями Испании и Португалии, а я должен быть лишен своей доли наследства». И в XVI веке французские пираты и корсары вышли на «большую морскую дорогу», начав охоту за судами конкурентов. Вскоре за французами последовали англичане, чье противостояние с испанцами обуславливалось не только корыстными интересами, но и религиозной рознью.

Среди «джентльменов удачи» елизаветинской эпохи самым выдающимся по праву считается Френсис Дрейк. Точная дата рождения человека, ставшего кошмаром Испании, неизвестна. Обычно указывается «около 1540 года», хотя порой приводятся более конкретные даты, например, 1545 год. Френсис был старшим из 12 детей в небогатой семье. Его родители — ревностные протестанты (отец, Эдмунд Дрейк, позднее стал судовым священником), в годы правления Марии Кровавой испытали немало трудностей. Но после вступления на престол в 1558 году Елизаветы I ситуация изменилась, и в 1561 году Эдмунд Дрейк получил место викария в Кенте. К этому времени Френсис уже стал моряком — он начал службу на торговом судне в возрасте 10-12 лет юнгой. Судовладелец столь высоко ценил грамотного, энергичного и влюбленного в море парня, что завещал ему свою «Юдифь».

Впоследствии Френсис участвовал во многих дальних плаваниях, в том числе в экспедиции под началом Джона Хокинса. Это весьма авантюрное и явно противоречащее нормам современной морали предприятие (а как еще назвать поход, сочетавший элементы каперства и работорговли) могло принести большие доходы, но из-за коварства испанцев завершилось в 1568 году жестоким боем в Сан-Хуан-де-Улоа. Хотя Хокинс и Дрейк сумели вырваться из организованной испанцами ловушки, оба они решили отомстить коварным «идальго».

В начале следующего десятилетия Дрейк отличился во время успешного рейда в Центральную Америку и к середине 1570-х годов заслуженно пользовался репутацией не только храброго человека, но и умелого командира и очень опытного моряка. Считается, что именно он стал первым англичанином, увидевшим Тихий океан (непосредственно до океанского берега отряд Дрейка тогда не добрался).

Тем временем отношения между Англией и Испанией стали откровенно враждебными, многие видные английские политики считали войну неизбежной. В результате был разработан план посылки небольшой флотилии для удара по владениям Испании в Новом Свете, причем не со стороны Атлантики, а на берегах Тихого океана. Дрейк, назначенный руководителем готовящегося предприятия, получил тайную аудиенцию у королевы Елизаветы. Она не только полностью поддержала замысел нападения на испанские колонии, но даже выделила изрядную по тем временам сумму денег на организацию «предприятия». 15 ноября 1577 года ближе к вечеру Дрейк во главе флотилии из пяти кораблей тихо и незаметно вышел в море из Плимута. Под его командой находились флагманский «Пеликан» (Pelican), «Элизабет», «Мэриголд», «Суон» и совсем маленькая пинасса «Кристофер». Их экипажи насчитывали 164 человека.

«Пеликан», построенный в Альде-бурге (Саффолк) и спущенный на воду незадолго до экспедиции, в 1576 году, представлял собой сравнительно небольшой галеон, набор которого был сделан из лучшего дуба. Также из прочных пород дерева была и обшивка. Согласно сохранившимся сведениям, он имел следующие размерения: водоизмещение — от 150 до 300 т, длина по килю — 21,3 м, ширина по миделю — 5,8 м. У корабля было три мачты, и встречающиеся на некоторых старинных гравюрах изображения, где присутствует четвертая мачта (бонавентур-мачта или бонавентура) — ошибочны. Фок- и грот-мачта несли прямые паруса в два яруса, бизань-мачта — косой, так называемый латинский. Под бушпритом ставился еще один прямой парус — блинд. Как и все галеоны, «Пеликан» имел сравнительно низкую носовую и очень высокую кормовую надстройку. На транцевой корме — украшение: в полном соответствии с названием там изображался пеликан, кормящий птенцов.

Артиллерийское вооружение галеона состояло из 14 четырехфунтовых пушек на главной палубе и четырех двухфунтовых фальконетов в носу и корме. Их дополняли четыре пушки совсем малого калибра. Последние обычно в общем подсчете не учитываются, а потому «Пеликан» считался 18-пушечным кораблем.

Начало экспедиции оказалось неудачным — из-за сильного встречного ветра пришлось возвращаться в море. Вторично в поход отправились 13 декабря, на сей раз вполне успешно, и к Рождеству корабли достигли Могадара в Марокко. Там случился любопытный эпизод: на берегу марокканцы захватили в плен моряка Джона Фрея. Однако местный султан, узнав о том, что ему в руки попал подданный враждующей с Португалией страны, не только освободил пленника, но и отослал его назад с богатыми подарками для Дрейка. Поскольку флотилия уже ушла дальше, султан распорядился отправить Фрея на родину на зашедшем в эти воды английском судне.

Тем временем Дрейк, захватывая встреченные испанские и португальские суда, продолжал плавание. С призов забирали, в первую очередь, карты, книги по навигации и навигационные приборы, порой — что-либо нужное англичанам, но без «тотального» грабежа. Затем захваченные суда отпускали (за единственным исключением), не причиняя вреда их командам. С собой англичане забрали только опытного португальского навигатора Нуньеша да Сильву. Забегая вперед, отметим, что его отпустили во время плавания вдоль Тихоокеанского побережья Америки. При этом сам португалец на свободу вовсе и не рвался, и на берег его высаживали едва ли не силой! Впоследствии Дрейк говорил, что в ходе этого плавания не пролил кровь ни одного испанца.

Несмотря на различные проблемы, сопровождавшие в то время практически любое дальнее плавание, англичане добрались до бухты Сан-Хулиан. А там разыгралась трагедия, напомнившая о мятеже во время плавания Магеллана. На сей раз в попытке мятежа обвинили одного из капитанов, Томаса Доути. Состоялся суд, Доути признали виновным и, по свидетельству одного из участников плавания, ему было предложено на выбор: казнь на месте, оставление в Патагонии или отправка в Англию для суда Тайным советом королевы. Доути выбрал казнь и был обезглавлен.

В путь к Магелланову проливу отправились только три корабля: пинасса стала ненужной, а «Суон» после перегрузки с него всех полезных предметов сожгли, такая же судьба постигла и взятый с собой испанский приз. Причем «Пеликан» по решению Дрейка был переименован в «Голден Хайнд» (Golden Hind, в переводе — «Золотая Лань»), Судя по всему, это было сделано в честь одного из организаторов экспедиции, лорда-канцлера Кристофера Хаттона, на гербе которого была изображена лань. Дрейк также заимствовал и фамильный девиз Хаттона — «Cassis Tutis Sima Virtus» (в вольном переводе с латыни «Храбрость — лучшая защита»).

22 августа 1578 года корабли вошли в Магелланов пролив, успешно преодолели его и 6 сентября вышли в Тихий океан. Но уже 7-го числа началась сильнейшая буря, разметавшая корабли и погубившая «Мэриголд». Капитан Винтер на «Элизабет», потеряв Дрейка, решил вернуться в Англию. Шторм продолжался целых 52 дня! Когда погода улучшилась, англичане поняли, что их отбросило на восток и отнесло к югу — так Дрейк и его спутники по воле случая открыли пролив, в наши дни именуемый проливом Дрейка. Стало понятно, что Огненная Земля не выступ Южного материка, как считалось в то время, а архипелаг, за которым простирается открытое море.

«Голден Хайнд» повернула на север, и начался самый невероятный пиратский рейд в истории. Причем сперва все складывалось неудачно: в случайной стычке с индейцами погибли два англичанина, в числе раненых оказался и сам Дрейк. Но он не разрешил обстрелять индейцев из пушек, поскольку пришел к выводу, что на англичан они напали ошибочно, приняв их за испанцев… Поскольку на корабле не имелось врача, лечением раненых занялся сам Дрейк, и ему удалось спасти почти всех пострадавших.

В начале декабря галеон вошел в гавань Вальпараисо, где его приняли за испанский корабль. Это позволило захватить первый приз и взять неплохую добычу. А вот поиски соплавателей, о судьбе которых ничего не было известно, результата не дали, поэтому путь вдоль американского берега «Золотой Лани» пришлось продолжить в одиночестве. Появления англичан в считавшихся совершенно безопасными водах испанцы не ожидали, поэтому вели себя беспечно и оказать сопротивление при нападениях не могли. Поскольку Дрейк отпускал пленных, то испанцы вскоре узнали, с кем они имеют дело. Но легче им от этого не стало, их немногочисленные хорошо вооруженные корабли встретить «Голден Хайнд» не сумели, а прочие сами становились легкой добычей.

Количество захваченных ценностей стремительно росло, особенно богатым оказался груз на «отловленном» 1 марта 1579 года галеоне «Нуэстра Сеньора де ла Консепсьон». Интересно, что сами испанские моряки дали этому кораблю малопочтенное прозвище «Какафуэго» (Cacafuego, перевод звучит вполне цензурно, но довольно пошло). По различным оценкам, стоимость взятой добычи колебалась между 360 000 и 400 000 песо — на корабле перевозили 26 тонн серебра в слитках, 13 сундуков серебряных монет, 80 фунтов золота и украшений, а также еще много чего дорогостоящего. Испанские моряки никак не ожидали, что в ранее безопасных водах появится неприятель, а потому корабль Дрейка смог совершенно спокойно подойти к своей жертве на небольшую дистанцию.

Несмотря на растерянность, вызванную неожиданным нападением, на предложение сдаться без боя испанский капитан Сан Хуан де Антон ответил отказом. Тогда англичане открыли огонь из пушек, и первыми же выстрелами хорошо подготовленные артиллеристы сбили на «Какафуэго» бизань-мачту. В бой были готовы вступить и стрелки, но окончательно растерявшиеся испанцы прекратили сопротивление и капитулировали. Приз отвели поближе к берегу, и в спокойной обстановке победители в течение шести дней перегружали добычу на «Голден Хайнд».

Верный своим принципам — избегать ненужного кровопролития и бессмысленной жестокости — Дрейк после перегрузки драгоценной добычи позволил «Нуэстра Сеньора де ла Консепсьон» продолжить плавание, и судно благополучно добралось до порта. Капитан, офицеры и пассажиры (из числа благородных, разумеется) испанского галеона впоследствии рассказывали, что обращались с ними вежливо и вполне по-доброму — намного лучше, чем можно было ожидать от «страшных английских пиратов и еретиков». Им даже вручили подарки!

В чем Дрейку не повезло, так это в попытках выручить попавших в плен к испанцам товарищей — Джона Оксенгема и его спутников, первых англичан, добравшихся до Тихого океана. Даже угрозы начать казни пленных испанцев и массовое уничтожение судов и населенных пунктов не помогли. К тому же, Дрейк зверствовать все равно не стал.

Плавание на север продолжалось, теперь уже с исследовательскими целями. Достигнув 48-й параллели (так далеко еще не забирался никто из европейцев), англичане попали в тяжелые условия. Один из участников плавания писал: «Когда мы приближались к берегу, мы видели голые деревья и землю без травы, и это в июне и в июле… Берег неизменно отклонялся к северо-западу, как будто шел на соединение с Азиатским материком… Нигде не видели мы следов пролива… Тогда решено было спуститься в более теплые широты: мы находились под 48°, и десять градусов, пройденные нами, перенесли нас в прекрасную страну с мягким климатом».

Повернув на юг, галеон сделал остановку в районе современного Сан-Франциско. В течение нескольких недель моряки ремонтировали свой корабль. Индейцы с интересом наблюдали за англичанами, а к самому Дрейку отнеслись с большим почтением и даже возвели его в ранг местного вождя. Оценив обстановку, мореплаватель решил объявить эти земли владением королевы Елизаветы: «…От имени королевы Дрейк взял в руки скипетр и венок, а вместе и власть над всей страной, назвав ее «Новым Альбионом», на что были две причины: белый цвет прибрежных скал и желание связать страну с нашей родиной, которая некогда так называлась». На берегу был поставлен столб, к которому прикрепили медную пластинку. На ней вырезали имя королевы Елизаветы, даты прибытия англичан в страну и провозглашения Нового Альбиона английским владением. Интересно, что в 1920-е годы эта медная пластинка была найдена…

Затем «Голден Хайнд» направилась к Марианским островам. В отличие от Магеллана, оказавшегося не готовым к чрезвычайно длительному и трудному переходу через Тихий океан, Дрейк знал, что его ожидает, и неплохо подготовился к дальнему плаванию. В октябре экспедиция достигла Филиппин, а в начале декабря подошла к Молуккским островам. Местный правитель, узнав о появлении врагов испанцев и португальцев, принял англичан как лучших друзей. Шла активная взаимовыгодная торговля, на «Золотую Лань» погрузили много пряностей.

Дальнейшее плавание едва не закончилось катастрофой — 9 января 1580 г. галеон наскочил на риф. Ему чудом удалось спастись, чтобы разгрузить корабль пришлось выкинуть за борт восемь пушек и часть груза гвоздики. На Яве прекрасно принятые местным султаном англичане пополнили запасы продовольствия, и «Голден Хайнд» взяла курс на родину. Стоит особо отметить, что Дрейку очень повезло как с погодой, так и с попутными ветрами.

Уже на подходах к родному порту моряки заметили рыбацкую лодку. О том, что происходит в Англии, Дрейк и его люди не имели ни малейшего представления, но вопрос рыбакам они задали всего один: «Жива ли королева?» Узнав, что с Ее Величеством все в порядке, Дрейк сразу же решил, что теперь все будет хорошо. В Плимут «скитальцы морей» вошли 26 сентября, завершив второе в истории кругосветное плавание. Король Испании, чья страна понесла огромные убытки, объявил английского капитана пиратом и потребовал от английской королевы наказать «преступника». Впрочем, в действительности размер нанесенного «злодеями» Испании ущерба оказался несоизмерим с теми убытками, которые причинили испанской казне свои же: согласно исследованиям, Дрейк доставил в Англию менее 30 тонн серебра, в то время как по «донесениям с мест» потери превышали 250 тонн! О судьбе остального драгметалла можно только догадываться (жителям нашей страны вряд ли понадобятся дополнительные пояснения)…

Экспедиция принесла огромные прибыли королеве Елизавете I и всем пайщикам, вложившим средства в организацию экспедиции. Способности ее командира получили свою оценку 4 апреля 1581 года, когда на палубе «Голден Хайнд» королева возвела Френсиса Дрейка в рыцарское достоинство (это привело испанцев в ярость, но поделать они ничего не могли). Также она распорядилась сохранять галеон, и его действительно сберегали много десятилетий. Но во второй половине следующего столетия корабль пришел в полную негодность и был разобран.

Уже после Второй мировой войны в Британии построили две реплики прославленного галеона. Несмотря на сомнения в соответствии их внешнего вида и размерений оригиналу, эти суда вполне успешно участвовали в киносъемках, однако в дальних плаваниях они задействованы не были. Иначе сложилась судьба третьей реплики «Золотой Лани», построенной в 1973 году. На сей раз англичане постарались использовать сохранившиеся сведениями о корабле Дрейка как можно более полно, что позволило говорить даже не о реплике, а о почти точной копии.

Спустя 400 лет после знаменитого плавания «Голден Хайнд-ІІ» повторила поход великого пирата, преодолев 225 000 км. С 1996 года этот галеон находится на вечной стоянке в лондонском районе Саутварк и служит музеем. Впрочем, это не единственная существующая ныне реплика. В частности, еще одна «Золотая Лань» с 1963 года стоит в гавани города Бриксхэм в Девоншире.

Борис СОЛОМОНОВ