КОРАБЛИ «ДИВИЗИОННОЙ» ЛИНИИ

События в первом крупном морском бою Первой мировой войны для англичан складывались весьма удачно. Ворвавшись рано утром 28 августа 1914 года в Гельголандскую бухту, крейсера «Аретуза», «Фирлесс» и 33 новейших эсминца застали дозорные германские миноносцы врасплох. Правда, те избежали гибели и сумели скрыться в тумане. И вот тогда на пути британских кораблей появилось несколько небольших суденышек — бывших миноносцев, безнадежно устаревших и использовавшихся для траления. Казалось, что под огнем почти сотни современнейших скорострельных четырехдюймовок им оставалось существовать считанные минуты. На ближайший D-8 обрушился град снарядов: свыше 600 штук! Хотя волнения первого боя отрицательно сказались на меткости стрельбы, все равно немецкий корабль получил более десятка попаданий. Английский отряд устремился вперед в твердой уверенности, что их противник в считанные минуты пойдет ко дну. Однако D-8 удержался на плаву и добрался до порта собственным ходом. На нем насчитали 13 убитых и 20 раненых — две трети всего экипажа. Так продемонстрировал свою феноменальную живучесть один из первенцев немецких торпедных кораблей «открытого моря».

Любопытно, что Германия приступила к серийной постройке эскадренных миноносцев раньше «владычицы морей», но при этом ее адмиралы исходили из совершенно других соображений. В середине 80-х годов XIX века, разворачивая массовое производство миноносцев, немецкие морские теоретики предложили придавать каждому дивизиону один дополнительный корабль, заметно более крупный и мореходный, способный принять на борт штаб и выполнять роль лидера в походе и атаке. Новый тип получил название «дивизионного миноносца». Первые четыре «дивизионника» (D-1—D-4), в сущности, представляли собой увеличенный в размерах стандартный миноносец фирмы «Шихау» с более высоким бортом. Они имели водоизмещение около 300 т, скорость чуть более 20 узлов и несли три 350-мм торпедных аппарата и шесть малокалиберных скорострелок. Для того чтобы выступать в роли «истребителей», этого было явно маловато. Следующая четверка, включавшая и героя Гельголанда D-8, была больше на 100 т и быстроходнее на 2 узла. Вооружение же осталось неизменным, разве что на последней паре, D-7 и D-8, калибр торпед возрос до 450 мм. Неудивительно, что в большинстве книг по истории кораблестроения эти довольно крупные носители минного оружия не признаются настоящими «дестройерами»; ни скорость, ни вооружение не позволяли им рассчитывать на безусловную победу над более многочисленными миноносцами неприятеля. Но двумя необходимыми качествами они уже обладали: неплохой мореходностью и отличной живучестью.

Можно сказать, что «дивизионные миноносцы» как бы задавали общее направление развития эсминцев кайзеровского флота, всегда имевших, по сравнению с их английскими «коллегами», более слабое артиллерийское вооружение и несколько меньшую скорость, но не уступавшие им в мореходности и числе торпедных труб. Последний из представителей этой любопытной ветви, D-9, получил к тому же прямой форштевень и приподнятый полубак, что еще более улучшило его поведение на волне. Но артиллерия этого 450-тонного корабля по-прежнему не впечатляла — всего три 50-мм пушки против, к примеру, двух 76-мм и четырех 57-мм на чуть более поздних японских «истребителях» английской постройки, имевших к тому же в полтора раза меньшее водоизмещение и превосходивших «немца» в скорости на 7 узлов.

Однако прочность и мореходность германских кораблей в глазах кайзеровских адмиралов перевешивали сомнительные, на их взгляд, преимущества более мощной артиллерии, которую было непросто задействовать в свежую погоду. Купив у англичан классический 30-узловый «дестройер» Торникрофта (получивший обозначение D-10), германские конструкторы переняли для своего проекта только двухвальную механическую установку. В остальном серийные эскадренные миноносцы, к постройке которых Германия приступила в 1898 году, несли все отличительные черты «дивизионных» кораблей.

За шесть лет в строй вошло 32 единицы, внешне практически неразличимые, хотя первые из них (S-90— S-101) имели водоизмещение 390 т, тогда как последние — почти на 90 т больше. Приподнятый короткий полубак, две широко расставленные трубы и палубный торпедный аппарат, располагавшийся между полубаком и мостиком (последний из-за этого заметно «съехал» к середине корабля), стали отличительными признаками последующих немецких эсминцев, строившихся вплоть до начала Первой мировой войны.

Интересно отметить, что сами немцы упорно продолжали считать свои новые торпедные корабли всего лишь «большими миноносцами». По-прежнему их артиллерия состояла из трех 50-миллиметровок, а скорость составляла только 26,5—28,5 узла. Последнее неудивительно, поскольку германские кораблестроители продолжали применять в качестве топлива для котлов уголь, а в качестве главных механизмов — тяжелые паровые машины тройного расширения. Исключением стал турбинный S-125, вошедший в строй в 1904 году. Но инженеры «Шихау» (а три из четырех новых судов строились на верфях именно этой фирмы) не спешили с массовым введением английского новшества. Несмотря на слабое вооружение и не слишком высокую скорость, «большие миноносцы» первого поколения в составе флота оказались весьма полезными кораблями. Об их активном участии в войне 1914—1918 годов говорят и потери: треть из 32 единиц погибла в ходе «мировой мясорубки», причем первый из серийных кораблей, S-90, нашел свой конец на другом конце света, в Китае, при осаде германской базы Циндао японцами и англичанами. В артиллерийских боях германским корабликам приходилось плохо: несмотря на то что на некоторых из них вместо 50-мм установили 88-мм орудия, противник явно превосходил их.

В то же время конструкторов фирмы «Шихау» никак нельзя упрекнуть в том, что они могут создавать только «тихоходы». Вскоре после сокрушительного поражения Китая в войне с Японией, приведшего почти к полному уничтожению китайского флота, из «Поднебесной империи» поступил заказ на строительство четырех миноносцев. Одним из условий стало достижение ими 30-узловой скорости. Германские инженеры разработали проект легкого, удлиненного корабля (соотношение длины к ширине приближалось к 10, тогда как на «дивизионных» миноносцах оно составляло около 8,5), без проблем превысившего на испытаниях контрактную скорость на три с лишним узла. Головной «Хай-Хоа» достиг 33,6 узла, став в 1898 году одним из наиболее быстроходных кораблей мира. При этом водоизмещение новых единиц китайского флота равнялось всего 280 т, а на вооружении они имели шесть 47-мм скорострельных орудий и два палубных торпедных аппарата. Интересно, что разработчики почти полностью сохранили общую компоновку германских «истребителей» с двумя широко расставленными трубами.

Вероятнее всего, китайские миноносцы должна была покрыть завеса забвения — такова общая судьба технически совершенных боевых судов, попадавших во флоты отсталых стран с неумелым персоналом, где через несколько лет они теряли свои отличные свойства. Однако история распорядилась иначе. Еще не прошло двух лет с момента передачи кораблей Китаю, как им пришлось сменить своего хозяина. В ходе «боксерского» восстания 1900 года соединенная эскадра всех ведущих европейских стран блокировала базу китайского флота в Таку (Дагу), а британский десант под командованием будущего адмирала Роджера Кийза прямо со шлюпок взял на абордаж быстроходнейшие корабли мира. Победители разделили миноносцы между собой: по миноносцу досталось Англии, Франции, России и авторам проекта — немцам. Не обошлось и без своеобразного конфуза: в спешке дележа англичане, французы и немцы даже не запомнили экзотические китайские наименования (до настоящего времени так и не установлено, кому именно отошел конкретный корабль), и все трофейные единицы во всех флотах назвали одинаково — «Таку», по имени китайского порта.

Английский и французский трофеи после тщательного обследования быстро перевели в резерв; их дальнейшая судьба не представляет особого интереса. Германский «Таку» дожил до осады Циндао и был уничтожен своей командой перед сдачей крепости. Попавший же в русский флот «Хай-Хоа», переименованный в «Лейтенант Бураков», ждала короткая, но яркая служба. Оказавшись к началу русско-японской войны в Порт-Артуре, «Бураков» стал самым быстроходным кораблем этой войны. Он неоднократно прорывал блокаду и доставлял важные депеши русского командования. Его «карьера» завершилась в июле 1904 года, когда севший на мель и оставленный командой миноносец прикончили японские минные катера.

К сожалению, китайский вариант творчества «Шихау» попал в руки наших моряков слишком поздно; возможно, произойди это на пару лет раньше, его ходовые свойства могли бы повлиять на выбор спецификации для новых русских эскадренных миноносцев. Но в апреле 1898 года Морской технический комитет принял для них весьма умеренные характеристики. При большом водоизмещении (350 т) контрактная скорость равнялась 27 узлам, а вооружение состояло из одной 75-мм и пяти 47-мм пушек. Неудивительно, что германские заводчики первыми стали в очередь на получение выгодного заказа. В течение года «Шихау» построила четыре корабля типа «Дельфин», без проблем достигших на испытаниях требуемых 27 узлов. В октябре 1901 года доверху нагруженные разнообразными запасами эскадренные миноносцы отправились в «полукругосветку» на Дальний Восток и без особых приключений прибыли в Порт-Артур. Переименованные в 1902 году в «Бесстрашный», «Беспощадный», «Бдительный» и «Бесшумный» они хорошо проявили себя в ходе осады Порт-Артура. «Бдительный» получил повреждения от взрыва мины и его пришлось взорвать при сдаче крепости. Остальные три корабля благополучно прорвали блокаду и достигли Киао-Чао (Циндао), где они были интернированы, поскольку достичь отечественных портов без надлежащего снабжения и обеспечения в пути они не могли.

На российское Морское ведомство старая добрая компоновка германских «дивизионников» с их возвышенным полубаком произвела хорошее впечатление. Поэтому, когда с началом войны остро встал вопрос о необходимости быстро построить большое число мореходных эскадренных миноносцев, фирма «Шихау» вновь оказалась в первых рядах подрядчиков.

Экстренный заказ, заключенный в обстановке большой секретности в ноябре 1904 года, предусматривал быструю постройку десяти единиц по типу «Дельфина». Оговаривалось, что немцы будут доставлять готовый комплект деталей и блоков в упакованном виде в Россию. «Пакеты» предполагалось везти через всю страну во Владивосток, где представители фирмы должны были руководить сборкой. Первый корабль планировалось получить в марте 1905 года — всего через полгода после заключения контракта. Немцы выполнили условия, но единственная железная дорога до Владивостока оказалась настолько загруженной, что первые два комплекта миноносцев отправились туда только в августе. К тому же Морское министерство резонно предположило, что сборка кораблей на необорудованном берегу бухты Улисс может оказаться небыстрой и некачественной, и потому решило не торопиться. Действительно, оба миноносца владивостокской сборки, «Капитан Юрасовский» и «Лейтенант Сергеев», вступили в строй после окончания войны и на испытаниях либо не достигали проектной скорости, либо развивали ее с большим трудом.

Значительно меньше проблем оказалось с оставшимися восемью кораблями типа «Инженер-механик Зверев», которые по измененному контракту достраивались на «родном» заводе «Шихау». Все они без труда достигли 27,5—28 узлов; кроме того, полугодовая задержка благотворно сказалась на их вооружении. По опыту боевых действий, на них решили установить вторую 75-мм пушку вместо одной 47-мм. Все «шихаусские» «истребители» вошли в состав Балтийского флота, но, увы, спустя год после завершения войны.

К удачному германскому опыту в постройке потомков «дивизионных» миноносцев обратилась не только Россия. Италия, давно сотрудничавшая с «Шихау», заключила в начале 1899 года контракт на постройку шести кораблей. Сравнивая проект «Лампо» с русским «Дельфином», легко заметить, насколько не дотянул со своими требованиями наш Морской технический комитет. Итальянцы постарались выжать из поставщика максимум возможного. В результате их «истребители» имели на 10 процентов меньшее водоизмещение, при этом развивали свыше 31 узла, а артиллерия, помимо традиционной трехдюймовки в носу, включала пять 57-мм пушек вместо 47-мм.

Тем не менее, все эскадренные миноносцы «Шихау» первого поколения показали себя прочными, живучими, и, как следствие, стали довольно долговечными. Те из них, кому удалось пережить сражения Первой мировой войны, благополучно досуществова-ли до 1920-х годов, активно выполняя различные боевые и учебные задачи.

В.КОФМАН