«НАЁМНИКИ» — ГОЛЫШОМ И В ЛАТАХ

Мы уже рассказывали о том, что средиземноморские державы, Италия и Франция, после Первой мировой войны оказались практически без современных крейсеров-разведчиков, оказавшихся по итогам сражений совершенно необходимым классом боевых судов. Такое положение с каждым годом становилось всё более неприемлемым. При решении этой проблемы каждая из стран выбрала свой путь. Французы приступили к массовой постройке очень крупных суперэсминцев, которые предполагалось использовать и в составе отрядов, и в индивидуальных атаках, и для отражения неприятельских нападений, и для ведения разведки.

Итальянцы уже имели некоторый опыт в постройке весьма крупных эсминцев, запустив в начале 1920-х годов серию из двенадцати лидеров типа «Навигатори».Они понимали, что даже такие большие эсминцы едва ли смогут совладать с ещё более мощными «французами», да и их способность полностью заменить настоящие крейсера вызывала сомнение. Поэтому главные заказчики — адмиралы «Супермарины» избрали другой путь и вполне резонно пришли к выводу, что хорошим вариантом будет асимметричный ответ. Было решено снабдить свои новые «эсплоратори» (разведчики) мощной артиллерией — восемью 6-дюймовками с очень хорошей баллистикой, не жертвуя при этом ни одним узлом скорости. В таком варианте шансы в бою против столь неприятных французских лидеров с их пятью 138-миллиметровками сразу стремительно возрастали. Однако, по традиции вопрос упирался в цену: понятно, что даже при почти полном отсутствии защиты (а её предполагалось свести к минимуму) водоизмещение выходило далеко за отпущенные лидерам пределы и никак не могло оказаться менее 5000 т.

Пришлось пойти на различные ухищрения, как удачные, так и не вполне. Вторых оказалось побольше; так, позаимствованный у «младших братьев» — лидеров типа «Навигатори» — корпус (а его конструкторы просто пропорционально увеличили) имел слишком острые обводы и недостаточную для крейсера прочность. Следствием стали значительная вибрация на больших скоростях и постоянные опасения в том, что корабли просто переломятся на сильном волнении. Чересчур облегчённой оказалась и механическая установка, имевшая рекордную мощность в расчёте на одну турбину — почти 50 тысяч «лошадей». Мощные (но и очень большие по размерам) котлы пришлось расположить не попарно, как практически на всех крейсерах мира, а по диаметральной плоскости. Боевую устойчивость несколько скрашивало эшелонное расположение (первая группа — два котла, затем ещё два котла, турбина, за ней — вторая: два котла и турбина), но «хрупкость» механикам преодолеть не удалось. Итогом стал своеобразный парадокс: номинально скоростные корабли оказались в результате отнюдь не быстроходными.

А начало выглядело просто превосходно: вся четвёрка «кондотьеров» (разведчики получили имена итальянских средневековых «генералов»-наёмников, по сути своей — атаманов больших «военных шаек», покупавшихся оптом правителями княжеств) заметно превысила запланированные 37 узлов. Рекордсменом стал «Альберико да Барбиано», в течение получаса рассекавший спокойное Средиземное море на скорости 42 узла! Блестящий результат, если на минуту забыть о том, что при рекордном забеге крейсер не имел не только большей части вооружения и оборудования, но и половины орудийных башен. А вот на реальной службе скорость даже в скромные 31 — 32 узла считались очень хорошим достижением; по большей же части, командиры старались ограничиваться 30 узлами, не подвергая хрупкие механизмы и конструкцию корпуса непосильным нагрузкам.

Понятно, что все эти попытки сэкономить в весе, где можно и где нельзя, сказались прежде всего на защите. Хотя, вопреки суждениям современников, её нельзя назвать совсем нулевой. Более того, сам принцип, выбранный итальянцами, был весьма оригинальным. Он состоял в разнесении бортовой брони по двум «эшелонам». Снаружи борт прикрывал пояс из хромоникелевой стали, а примерно в 2 м в глубине от него шла броневая противоосколочная переборка Сверху вся эта конструкция прикрывалась палубой, образуя по бокам от жизненно важных механизмов своеобразные броневые «коробки». Идея, в общем, совсем неплохая; губили же её на корню явно недостаточные толщины преград: 24 — 20-мм — у пояса, всего 18 мм — у переборки и на 2 мм больше — у палубы. Такая защита «протыкалась» любым снарядом среднего калибра с замедлением почти на всех реальных дистанциях боёв лёгких сил. Столь же символическое прикрытие имела и артиллерия, впервые на итальянских крейсерах установленная в башнях.

Недостаток защиты попытались не просто уравновесить, но явно пере-компенсировать чрезмерно мощными орудиями. Фирма «Ансальдо», с пришествием к власти фашистов стремившаяся отойти от своих «английских корней» и во всём превзойти былых учителей, разработала шестидюймовку с феноменальной для того времени начальной скоростью — около 1000 м в секунду Но столь броский на первый взгляд успех оказался во многом дутым: нарезы ствола настолько быстро «стирались» чудовищно разогнанными снарядами, что баллистика пушек менялась прямо на глазах, в процессе одной стрельбы. Понятно, что такая «специфика» в бою вполне могла стать роковым препятствием для попадания в цель. Тем более, что этот недостаток орудия дополнялся неудачной конструкцией башни. Стволы располагались в общей люльке почти впритык, на расстоянии около 750 мм, так что при стрельбе залпом снаряды буквально сбивали с пути друг друга потоками обтекающего их с огромной скоростью воздуха, не говоря уже о тех колебаниях, которые передавал на них лафет. Рассеяние «чудо-пушек» оказалось очень большим, но сделать что-либо существенное по преодолению дефекта было уже поздно. Итальянцы заметно снизили начальную скорость у орудий «рекордсменов», начали применять задержку при стрельбе залпами, но окончательно устранить недостатки так и не смогли. Так главный козырь неожиданно оказался краплёной картой, что и подтвердила Вторая мировая война.

Всё это было обидно, поскольку итальянские конструкторы попытались вложить в свои небольшие по водоизмещению корабли максимум актуальных для того времени новшеств. К ним относится и вполне современная система управления огнём с двумя равноценными командно-дальномерными пунктами (КДП) для главного калибра и ещё двумя — для универсального. (Стоит вспомнить хотя бы тяжёлые крейсера англичан, которые первоначально ограничивались единственным постом управления огнём.) Да и универсальный калибр выглядел вполне внушительно — три спаренных установки 100-мм пушек, одна из которых могла вести огонь на оба борта. Вполне по моде того времени итальянские «скауты» имели и палубную авиацию. Правда, размещалась она не слишком удобно: старт производился с расположенной вровень с палубой катапульты, находившейся перед носовыми башнями. Понятно, что хранить на ней самолёт было неразумным даже в мирное время: волны быстро расправились бы с хрупкой авиатехникой. Самолёт находился в ангаре, расположенном под катапультой, и процесс извлечения его оттуда являлся делом долгим и сложным. На специальной тележке аппарат перемещали сначала по внутренним помещениям, затем поднимали на лифте на палубу, стараясь не сильно мешать артиллеристам, после чего перегружали с тележки на катапульту и уже там приводили его в пригодный для подъёма в воздух вид. Неудивительно, что даже на тренировках процедура занимала не один десяток минут, а на практике приходилось либо рисковать и держать «авиацию» непосредственно на катапульте, либо же обходиться в бою без неё.

Менее сложным, но так же опасным в использовании выглядело оборудование крейсеров средствами для минных постановок. Правда, и здесь итальянцы размахнулись не на шутку: «кондотьери» могли принимать до 84 тяжёлых мин или до 138 относительно лёгких, весивших тоже свыше полутонны. Рельсы для размещения этого «хозяйства» «обтекали» обе задние башни, так что постановка мин очень плохо сочеталась с работой артиллерии. Кроме того, уже перед самой войной на корме разместили ещё и пару бомбомётов для глубинных бомб, окончательно загромоздив там палубу. Вообще, «техника» на итальянских лёгких первенцах явно доминировала; условия жизни и службы экипажа являлись далеко не приятными. Кубрики оказались тесными и душноватыми, и «эсплоратори» не пользовались большой популярностью среди «потомков гордых римлян».

Тем не менее, сразу же за первой четвёркой последовала ещё одна пара «кондотьеров». «Луиджи Кадорна» и «Армандо Диас» отличались от первенцев очень немногим; в основном конструкторы попытались избавиться от очень уж очевидных недостатков исходного проекта. К ним относилась и пресловутая носовая катапульта, которая на «Кадорне» переехала на традиционное место — между трубами. Слишком узкий корпус не позволял разместить нормальный поворотный механизм, и самолёт запускали всегда под одним и тем же углом с правого борта. Чуть «подштукатурили» и защитные элементы, добавив одну главную водонепроницаемую переборку и усилив бронирование башен до 40 мм. В остальном вторая пара полностью повторяла первую, сохранив все недостатки не очень надёжных, хотя и мощных механизмов. Они также превысили на испытаниях 39 узлов, а вот на службе давали на 7 — 9 узлов меньше.

Все недостатки первых «кондотьери» ярко проявились в их боевой деятельности Ещё задолго до выхода Италии из войны вся четвёрка «коллеони» покоилась на дне Средиземного моря. «Титульный» корабль серии пал в артиллерийском бою. Вполне честном, но далеко не почётном. «Коллеони» в паре с «Банде Нере» наткнулись у мыса Спада на британский отряд, состоявший из австралийского крейсера «Сидней» и 5 эсминцев (далеко не лучших — «алфавитных» типов). Итальянцы никак не уступали, если не превосходили противника в артиллерийской мощи, однако, они предпочли… бегство. По техническим возможностям и своим соображениям они легко уходили.

Но фактически «кондотьеры» оказались немощными: не могли развить хотя бы свою проектную скорость. «Сидней» медленно, но верно настигал их. В конце концов «Коллеони» получил сначала снаряд от «австралийца» в машинное отделение, а затем, потеряв ход, ещё и торпеду с эсминцев, которые и добили «атамана». Оказавшийся чуть более проворным «Банде Нере» спасся главным образом потому, что англичане расстреляли почти весь боезапас.

Но спасся он ненадолго. После сражения в заливе Сирт совершенно не пострадавший в бою «картонный» корабль попал в шторм (не очень-то и сильный) и… вышел из него с заметными повреждениями. Настолько значительными, что они требовали немедленного ремонта в доке. «Хромую утку» сопровождали эсминец и миноносец, которые всё же не смогли помешать британской подводной лодке выпустить прицельный залп по «Банде Нере», из которого две торпеды поразили цель. Уже основательно потрёпанный штормом, корабль переломился пополам и мгновенно затонул.

187. Лёгкий крейсер «Эманюэле Филиберто дука д’Аоста» (Италия, 1936 г.)

Строился фирмой «Ансальдо» в Генуе. Стандартное водоизмещение— 8610 т, полное—10 670 т, максимальная длина — 186,9 м, ширина— 17,5 м, осадка — 6,5 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки, проектная—110 000 л.с., скорость

36.5 узла. Бронирование: борт 70+35 мм, палуба 35 — 30 мм, башни 90 мм, барбеты 70 — 50 мм, боевая рубка 100 мм. Вооружение: восемь 152/53-мм орудий, шесть 100/47-мм зенитных пушек, восемь 37-мм автоматов и двенадцать 13,2-мм пулемётов, два трёхтрубных 533-мм торпедных аппарата, 1 — 2 гидросамолёта. Всего в 1935 г. построено 2 единицы: «Эманюэле Филиберто дука д’Аоста» и «Эуженио ди Савойя». После войны переданы СССР и Греции соответственно.

188. Лёгкий крейсер «Альберико да Барбиано» (Италия, 1932 г.)

Строился фирмой «Ансальдо» в Генуе. Стандартное водоизмещение— 5170 т, полное — 6850 т, максимальная длина — 169,3 м, ширина—15,5 м, осадка — 5,3 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки, проектная — 95 000 л.с., максимальная при форсировке—до 120 000 л.с., проектная скорость — 36.5 узла, на испытаниях около 39 узлов, на службе 30 — 32 узла. Бронирование: борт 24+18 мм, палуба 20 мм, башни 23 мм, барбеты 20 мм, боевая рубка 40 — 25 мм. Вооружение: восемь 152/53-мм орудий, шесть 100/47-мм зенитных пушек, восемь 37-мм автоматов и восемь 13,2-мм пулемётов, два двухтрубных 533-мм торпедных аппарата, 1—2 гидросамолёта. Всего в 1931 —1932 гг. построено 4 единицы: «Альберико да Барбиано», «Амберто ди Джуссано», «Бартоломео Коллеони» и «Джованни делле Банде Нере». Все погибли в 1940— 1942 гг.

189. Лёгкий крейсер «Раймондо Монтекукколи» (Италия, 1935 г.)

Строился фирмой «Ансальдо» в Генуе. Стандартное водоизмещение— 7400 т, полное — 8855 т, максимальная длина— 182,2 м, ширина—16,6 м, осадка — 6,6 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки, проектная— 106 000 л.с., скорость 37 узла. Бронирование: борт 60+25 мм, палуба 30 — 20 мм, башни 70 мм, барбеты 50 — 30 мм, боевая рубка 100 мм.

Вооружение: восемь 152/53-мм орудий, шесть 100/47-мм зенитных пушек, восемь 37-мм автоматов и восемь 13,2-мм пулемётов, два двухтрубных 533-мм торпедных аппарата, 1 —2 гидросамолёта. Всего в 1935 г. построено 2 единицы: «Раймондо Монтекукколи» и «Муцио Аттендоло». Последний потоплен в декабре 1942 г. Союзной авиацией в гавани Неаполя, «Монтекукколи» после войны переоборудован в учебный корабль и исключён из списков в 1964 г.

Ещё менее почётным оказался конец «Барбиано» и «Джуссано». В декабре 1941 года у итальянских войск, находившихся в Ливии, положение с топливом стало настолько критическим, что для его доставки решили использовать быстроходные боевые корабли. Парочку «кондотьеров» загрузили бочками с бензином и отправили в Триполи. Наиболее опасный промежуток между Сицилией и Африкой они проходили в ночное время, но эта предосторожность стала роковой. Сказалось полное отсутствие радиолокационного оборудования; а вот британские эсминцы «Маори», «Сикх» и «Лиджен» и голландский «Свирс» его имели. Несмотря на то что двое из «британцев» имели по единственному торпедному аппарату, атака оказалась удачной. «Барбиано» получил две торпеды, «Джуссано» ограничился одной, но опасный груз добавил неприятностей, и оба крейсера затонули буквально в считанные минуты, унеся с собой девять сотен жизней.

Что касается следующей пары, то лично «Кадорне» повезло: уже в начале 1942 года его переквалифицировали в учебный корабль, а после капитуляции Италии использовали в качестве быстроходного транспорта под контролем союзников. Так бывший крейсер стал для них в какой-то мере «своим», и после окончания войны довольно естественным образом остался в составе сильно урезанного итальянского флота. Куда как меньше повезло «Диасу», которого ждала та же судьба, что и «Банде Нере». Тоже притаившаяся британская субмарина, пара торпед, разломившийся корпус и почти мгновенная гибель с большинством команды.

Хотя все эти события были ещё далеко впереди, итальянские специалисты прекрасно понимали, что их лёгкие крейсера являются уж слишком «лёгкими». Проект следовало переработать в сторону усиления живучести и защиты, за что и взялись столь известные специалисты, как военный теоретик и инженер Леонардо Феа и главный конструктор флота Умберто Пульезе. Воплощать их задумки на «кондотьере» серии «С» «Раймондо Монтекукколи» выпало на долю известной фирмы «Ансальдо», которой пришлось запастись изрядным терпением. Уже после закладки чертежи неоднократно «перекраивали», в результате чего головной крейсер находился на стапеле почти три года, а вторую единицу серии, «Муцио Аттендоло», заложили только полтора года спустя. Зато его постройка шла уже почти без задержек, и оба «систершипа» вступили в строй практически одновременно.

Корабли выглядели отличными от предшественников даже внешне. Главным «гвоздём» конструкции стала передняя надстройка, выполненная в форме усечённого конуса, ставшего характерным отличием подавляющего большинства итальянских тяжёлых кораблей и перекочевавшая затем в наш флот. Внутри этой довольно компактной «башни» располагались все органы управления кораблём и его оружием, а венчал её бронированный КДП. Полностью изменили силуэт широко расставленные дымовые трубы, выдававшие всё то же эшелонное расположение механизмов. Стоит отметить, что теперь каждый котёл находился в отдельном отсеке, что практически исключало ту неприятность, которая произошла с «Коллеони».

Однако наиболее существенно улучшилась защита. Большая часть солидного «приварка» водоизмещения в две тысячи тонн пошла на усиление бронирования. Саму схему разнесённого пояса посчитали удачной, но вот толщину бортовой защиты значительно увеличили. Общая толщина преград достигала теперь 85 мм, а выше главного пояса борт выполнялся из 20-мм стали. Но вот горизонтальная защита всё ещё оставалась скудной, всего 30 мм (в оконечностях ещё меньше — 20 мм). Удалось заодно и немного усилить лёгкую зенитную артиллерию. Хотя скорости, достигнутые на испытаниях, выглядели немного бледно по сравнению с более ранними «кондотьерскими» рекордами («Муцио Аттендоло» даже чуть-чуть не дотянул до проектных 37 узлов), зато они оказались не такими «дутыми». И в войну единицы серии «С» могли развивать 34 узла, превосходя в этом отношении крейсера своих грозных противников — англичан.

Несомненно, «Монтекукколи» и его напарник оказались куда как более сбалансированными кораблями по сравнению с первенцами класса. Однако на следующей паре, заложенной ещё до входа их в строй, защита подверглась дальнейшему улучшению. Крейсера, кстати, получившие громкие имена уже не наёмных рубак, а знаменитых полководцев — «Эманюэле Филиберто дука д’Аоста» и «Эуженио ди Савойя», стали тяжелее ещё на 900 т, и вновь заметная часть этого веса пошла на броню. Общая толщина по-прежнему «двухслойного» борта составляла теперь 100 мм, такую же толщину имела боевая рубка, а башни уступали им всего 10 мм. Однако палуба вновь оказалось слишком тонкой для такой солидной вертикальной защиты. Конструкторы продолжили «чистку» проекта уже в деталях. Так, было устранено «неравноправие» первого и второго блоков механики, характерное для всех более ранних «кондотьеров», на которых передняя группа имела четыре котла, а задняя — вдвое меньше. Теперь они имели одинаковое количество котлов — по три, причём каждый из них располагался в отдельном отсеке. В целом серия «Д» выглядела весьма сбалансированно, хотя стандартное водоизмещение при этом достигло весьма серьёзной цифры — около 8 с половиной тысяч тонн. Почти 23% от этого веса приходилось на бронирование и защиту. В полном грузу «Аоста» и «Савойя» заметно превысили знаковый рубеж в 10 тысяч т — «вашингтонское» ограничение этого «стандарта».

Пожалуй, теперь уже можно было говорить о некоторой слабости вооружения. Дело в том, что его изменения по сравнению с первыми «кондотьєри» оставались незначительными: главный калибр по-прежнему состоял из пресловутых форсированных 152-миллиметровок «Ансальдо», расположенных в тесной единой люльке. Впрочем, сетования в адрес плохой стрельбы итальянских лёгких крейсеров можно считать несколько преувеличенными. Просто за исключением несчастного боя у мыса Спада, когда погиб «Коллеони», у итальянцев было немного случаев для реального использования своих орудий. (Кстати, первого попадания и в том бою достиг не «Сидней», а «Банде Нере», который затем отличился и в сражении в заливе Сирт, где его снаряд поразил британский крейсер «Клеопатра».) Там же, где возможности имелись, «кондотьеры», особенно последних серий, действовали своими пушками не так уж и плохо. В июне 1942 года в бою у острова Пантеллерия «Монтекукколи» и «Савойя» вместе с пятью эсминцами потопили британский эскадренный миноносец из числа крупных и хорошо вооружённых «трайблов» — «Бедуин» и повредили другой корабль того же класса. Успех, в принципе, достаточно скромный, но для многострадального «флота дуче» — один из немногих реальных.

Из маститых «генералов» двух последних серий погиб только «Муцио Аттендоло», который в августе 1942 года попал под торпеды очередной британской подлодки. Крейсер лишился носовой оконечности, однако смог дойти до порта. Но увы, три месяца спустя при атаке Неаполя американской авиацией он пошёл на дно у стенки и больше не восстанавливался А вот его собрат, «Монтекукколи», благополучно пережил войну, остался в составе флота «демократической Италии», был солидно отмодернизирован и прослужил до 1964 года.

«Савойя» и «Аоста» сумели при капитуляции Италии без повреждений удрать на Мальту, под крыло бывших противников. «Аоста» даже поучаствовал в войне против Германии, патрулируя в Атлантике в поисках прорывателей блокады своего союзника по фашистским идеям. Удачи он, однако, не снискал, а после завершения войны пришла расплата. Вместе со своим «систершипом» крейсер попал в число кораблей, предназначенных для раздачи победителям. «Аоста» достался Советскому Союзу, где ещё достаточно современный корабль пришёлся ко двору, и довольно долго, до 1959 года, плавал в составе Черноморского флота под названием «Керчь». Ещё более желанным стал «Евгений Савойский» для греков. Он получил наименование «Элли» и стал ни много ни мало флагманом небольшого флота. Почётная служба его продолжалась до 1965 года, когда судьба гордого крейсера резко изменилась: вместо сдачи на слом его оставили в качестве плавучей тюрьмы. Несчастный промучился в этой роли еще восемь лет, после чего завершилась «земная жизнь» последнего из «кондотьєри».

Безусловно, итальянские лёгкие крейсера сложно назвать лучшими в своём классе. Однако, как мы видели, они претерпели длительную и весьма целенаправленную эволюцию, и последние из них находились уже вполне на уровне своих зарубежных современников. Первоначально почти «голые», итальянские «вожди наёмников» обрели наконец свои «латы» и должную солидность. Но далеко не все и слишком поздно.