ОДИССЕЯ КОРВЕТА «ОЛИВУЦА»

В начале XIX вена в русском флоте появились корабли нового класса — корветы, имевшие три мачты с полным парусным вооружением и обладавшие хорошей скоростью и маневренностью. На открытой батарее они несли до 32 орудий. Корветы использовались для разведки, посыльной службы, крейсерских операций. По своим размерениям и вооружению эти корабли занимали промежуточное положение между фрегатами и бригами.

30 мая 1839 года на стапеле Севастопольского Адмиралтейства был заложен 20-пушечный корвет. Чертежи корабля лично утвердил главный командир Черноморского флота и портов Михаил Петрович Лазарев. Адмирал уделял большое внимание строительству новых кораблей, утверждая проекты закладывающихся на верфях судов и контролируя ход строительства. При М.П. Лазареве Черноморский флот значительно укрепился, многие его корабли вызывали восхищение не только русских, но и иностранных моряков. Руководил постройкой корвета подполковник корпуса корабельных инженеров А.П. Прокофьев. Этот талантливый судостроитель более пятидесяти лет посвятил морской службе. Он построил 13 кораблей в Севастопольском Адмиралтействе и впоследствии в звании генерал-майора возглавлял корабельных инженеров Черноморского флота и местный Ученый кораблестроительный комитет. 2 ноября 1841 года корвет был спущен на воду. Новому кораблю дали имя «Менелай» (согласно древнегреческой мифологии — спартанский царь, участник Троянской войны). Следует отметить, что черноморские корветы традиционно носили имена мифологических героев Древней Греции.

Новый корабль имел длину по гон-деку (нижней палубе) 39,4 м, а по килю — 35,2 м, ширину — 10,7 м, максимальную осадку (по ахтерштевню) в полном грузу — 5,0 м. Вооружение его состояло из двадцати 24-фунтовых пушек-карронад.

После достройки и вооружения «Менелай» вошел в состав Черноморского флота. Первым командиром его был капитан-лейтенант И.Г. Арищенко. Весной 1 842 года корвет вышел из Севастополя к берегам Абхазии. В составе отряда судов Абхазской экспедиции он крейсировал у побережья, прерывая связи горцев с Турцией и английскими покровителями. В следующем году «Менелай» пришел в Николаев и, приняв на борт учеников Черноморской штурманской роты, вышел в практическое плавание. Корвет рассекал форштевнем ласковое Черное море, будущие штурманы брали высоты светил, изучали береговые ориентиры, прокладывали курс корабля, а в Севастополь из столицы мчался фельдъегерь с пакетом. Командующему Черноморским флотом было предписано приготовить «Менелай» к октябрю 1843 года для посылки из Черного моря в восточный океан. Но не суждено было корвету совершить дальнее плавание. В августе император Николай I своим приказом отменил экспедицию.

И все же летом следующего, 1844 года «Менелай» отправился в заграничное плавание. Правда, на этот раз не в Тихий океан, а в Эгейское море. Под командованием капитан-лейтенанта П.И. Кислинского корвет шел в Пирей стационером. В этом порту, морских воротах греческой столицы, постоянно, сменяя друг друга, находились русские корабли. Они использовались русским посланником для доставки депеш в Россию, для плаваний на острова Архипелага и т.п. В конце июня «Менелай» вошел в гавань Пирея, а стоявший там бриг «Персей» ушел в Севастополь. В том же году корвет получил новое имя — «Оливуца»: в ту пору на острове Сицилия в местечке Оливуца отдыхала царская семья, и корабль использовался для прогулок по Средиземному морю.

В Палермо «Оливуца» присоединилась к отряду вице-адмирала Ф.П. Литке. Он состоял из кораблей Балтийского флота «Ингерманланд» и «Князь Варшавский». Отряд совершал заграничное плавание с Великим князем Константином Николаевичем. По воле своего отца — императора Николая I — он предназначался к военно-морской службе. Почетное звание генерал-адмирала он получил в младенчестве — в 4 года, а первый офицерский чин мичмана — в 7 лет. В 1 832 — 1 853 годах Великий князь воспитывался под руководством Ф.П. Литке. Для морской практики наследника ежегодно формировались отряды кораблей разных классов. Константин Николаевич совершил плавания по Балтике, Черному морю, Атлантике, Средиземноморью, северным морям до Архангельска, изучая особенности морских театров, «азы» управления кораблем и соединением, знакомясь с портами различных стран.

Выйдя из Палермо, отряд совершил плавание по маршруту: Неаполь — Тулон — Алжир — Гибраптар — Лиссабон — Портсмут — Копенгаген. 23 июня 1 846 года моряки «Оливуцы» ступили наконец на родную землю. Но это был не солнечный Севастополь, покинутый три года назад, а суровый Кронштадт. Корвет был перечислен в Балтийский флот и три кампании плавал по Финскому заливу. В конце лета 1850 года «Оливуца» начала готовиться к плаванию в Тихий океан. В эти годы участились случаи браконьерства англичан и американцев в дальневосточных водах России. Их суда вели промысел китов в Охотском море, у берегов Камчатки и Русской Америки. Китобои, кроме того, вырубали ценные породы деревьев на малонаселенных берегах, притесняли местных жителей. Россия имела на Дальнем Востоке Охотскую флотилию. Но она была малочисленной, суда ее были небольшими и слабовооруженными. Сказывалось отсутствие промышленности на этой окраине России. Флотилия не могла пресечь незаконные действия иностранцев. Поэтому, для защиты интересов России, на Тихий океан направлялись корабли с Балтики.

Наконец все приготовления к дальнему плаванию закончились, и 23 сентября «Оливуца» вышла в море. В Тихий океан ее вел новый командир капитан-лейтенант И.Н. Сущев. За кормой остались Балтика, Копенгаген, Скагерак, Северное море. 19 октября корвет пришел в английский порт Плимут. После почти месячной стоянки корабль надолго покинул Европу. Выйдя на океанский простор, «Оливуца» взяла курс на Южную Америку. 24 декабря традиционным праздником моряки отметили пересечение экватора. Новый, 1851 год корвет встретил в 500 милях от Рио-де-Жанейро. 4 января он бросил якорь на рейде тогдашней столицы Бразилии. После двухнедельного отдыха, пополнив запасы провизии, «Оливуца» покинула гостеприимный рейд Рио и взяла курс на юг. Южнее широты 40° корабль был встречен сильными ветрами. Пройдя между берегом Патагонии и Фолклендскими островами, корвет 11 февраля достиг Огненной Земли. Здесь стихия устроила серьезную проверку русскому кораблю и его экипажу. Штормы, сильные встречные ветры изматывали экипаж. Подчас после суток лавировки корабль не продвигался и на милю вперед. Только на 28-е сутки упорной борьбы с океаном мыс Горн остался за кормой. Не всегда морякам удавалось пройти этим более «быстрым», но опасным и трудным маршрутом. В свое время шлюп «Диана» так и не смог выйти в Тихий океан и от мыса Горн повернул к мысу Доброй Надежды.

Двухнедельная стоянка в Вальпараисо, и снова в море, к российским берегам. 29 мая «Оливуца» вошла в Авачинскую бухту, на рейд Петропавловска. Переход из Кронштадта занял 8 месяцев и 25 дней. Больных в экипаже не было — довольно редкий случай в дальних плаваниях.

После непродолжительного отдыха «Оливуца» опять вышла в море. Корвет перевозил грузы и пассажиров между Петропавловском, Аяном и Петровским. Во время переходов сигнальщики с салингов зорко осматривали горизонт, но браконьеров не обнаружили.

23 сентября во время стоянки в Авачинской бухте произошел нелепый, но трагический случай. Командир корабля Сущев на восьмерке (8-весельном яле) съезжал на берег. Шлюпка перевернулась, Сущев и три матроса погибли. В память об этом случае по сей день имя Сущева носят бухта и два мыса — в Охотсном и Беринговом морях. В командование «Оливуцей» вступил старший офицер лейтенант И.Ф. Лихачев — в будущем видный мореплаватель, основатель Владивостока, вице-адмирал. В ноябре корвет перешел в столицу Русской Америки Ново-Архангельск, где остался на зимовку.

Весной пришло распоряжение морского министерства о том, что «Оливуца» поступает в 46-й экипаж, то есть причисляется к Охотской флотилии. В апреле 1852 года с началом навигации корвет ушел на Камчатку, а затем в Охотск. 1 июля, преодолев битый лед, «Оливуца» вошла в Охотский порт. Здесь на нее были погружены дела Управления Охотского порта и флотилии, поскольку решено было перевести главный порт в Петропавловск.

До сентября 1852 года корвет поддерживал связь между российскими портами и окончил кампанию, зазимовав в Петропавловске. Весной следующего года был получен приказ выйти в Гонолулу на соединение с эскадрой Е.В. Путятина. В марте 1853 года на «Оливуцу» был назначен новый командир — капитан-лейтенант Н.Н. Назимов. Под его командованием 31 марта «Оливуца» вышла к Сандвичевым островам.

26 апреля 1853 года корвет вошел в гавань Гонолулу, причем во время этого перехода скорость «Оливуцы» достигала 11 узлов. В Гонолулу стали ждать прихода эскадры Е.В. Путятина, состоявшей из фрегата «Паллада», шхуны «Восток» и транспорта Российско-Американской компании

«Князь Меньшиков». После встречи с эскадрой все корабли пошли к островам Бонин в 850 милях от японского порта Нагасаки. Затем они участвовали в гидрографической съемке островов Байли. 4 августа эскадра, закончив съемки, снялась с якоря и спустя пять дней прибыла в Нагасаки.

В начале 1 854 года «Оливуца» уже самостоятельно продолжила плавание по южным морям до Манилы. Только в марте корвет взял курс к берегам Сибири. В Японском море у берегов Кореи моряками корабля была открыта скала, названная в честь своего корвета Оливуцей. Зайдя в Императорскую гавань и залив Анива, 26 мая 1854 года «Оливуца» вернулась в Петропавловск из заграничного плавания. Еще в Маниле из почты, полученной с испанского парохода, экипаж корвета узнал о славной Синопской победе русского флота на Черном море. Но эта победа влекла за собой войну с Англией и Францией. Поэтому в Императорской гавани командиру корвета был вручен пакет с распоряжением генерал-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьева о подготовке Петропавловска к обороне. По приказу губернатора генерал-майора В.С. Завойко команда «Оливуцы» приняла активное участие в сооружении укреплений Петропавловского порта на случай возможного нападения англо-французского флота.

19 апреля 1854 года в Петропавловск пришел фрегат «Аврора», однако половина его команды была больна цингой, поэтому идти далее — в Де-Кастри — фрегат не мог и туда, к Е.В. Путятину, была направлена «Оливуца». 27 июня все матросы корвета, прекратив участие в строительстве береговых батарей Петропавловска, вернулись на «Оливуцу», и корвет вышел в море, прибыв 30 июля в Де-Кастри. Таким образом, корвет не смог участвовать в знаменитой обороне Петропавловска в 1854 году, прославившей его защитников. Однако представители корвета все-таки участвовали в сражении. Лейтенант с «Оливуцы» Д.П. Максутов был назначен Завойко для обучения волонтеров из местного населения артиллерийскому делу. Во время боя он командовал батареей № 2, самой мощной в системе обороны порта. В Де-Кастри от казаков узнали, что Е.В. Путятин с другими кораблями находится в 80 милях — у мыса Лазарева.

Вновь в Петропавловск корвет вышел только 19 августа, по дороге он осматривал китобоев и к 1 сентября подошел к Петропавловску. Накануне с корвета в тумане видели мачты нескольких кораблей — это была англо-французская эскадра, бесславно покидавшая Петропавловский рейд. Однако на следующий, 1855 год Англия и Франция решили направить для овладения Петропавловском более сильную эскадру в составе 26 кораблей, включая один 84-й пушечный линейный. Русское командование заблаговременно узнало об этом, однако успешно защитить Петропавловск от этой армады оно не имело сил. Поэтому 3 марта 1855 года в Петропавловск прибыл курьер генерал-губернатора Восточной Сибири с предписанием об эвакуации. Было приказано — вооружить суда, погрузить на них все имущество, весь гарнизон вместе с семьями и ранней весной покинуть Камчатку. Пункт назначения русских кораблей, для сохранения военной тайны, был объявлен только одному контр-адмиралу В.С. Завойко: это было устье Амура, таким образом, судам предстояло пройти более 1 000 миль. С 4 марта закипела работа — времени на сборы и погрузку оставалось совсем мало. Приходилось с огромными трудностями спускать с берега пушки и везти их к кораблям на салазках по гнущемуся от тяжести и готовому провалиться мартовскому льду. На корабли грузилось все — имущество порта и жителей, продовольствие, оружие. Противнику оставлялись только голые стены домов. Одновременно с погрузкой матросы прорубали во льду проход для выхода эскадры из Петропавловской гавани. Проход надо было сделать достаточно широким и свободным ото льда, приходилось работать по 8—10 часов без отдыха, на сильном ветру. Проход к чистой морской воде был открыт только к 29 марта.

Не желая связывать боевые корабли с тихоходными транспортами, В.С. Завойко решил первыми отправить последние — «Иртыш» и «Байкал». Они вышли из Петропавловска 4 апреля, а 6 апреля в путь отправились остальные суда — фрегат «Аврора», транспорт «Двина», бот и корвет «Оливуца». Местом встречи кораблей была назначена бухта Де-Кастри на побережье Татарского пролива в 100 милях южнее устья Амура.

Жестокие штормы и густые туманы встретили русскую эскадру. Шторм — враг моряка, но туман стал союзником русских — из-за него удалось избежать встречи с вражескими кораблями. Когда англо-французская эскадра вошла в Авачинскую бухту — там побеждать ей было уже некого. Тогда ее силы были брошены на поиски русских кораблей вдоль побережья Камчатки, в Охотском море и у берегов Кореи. К 5 мая все русские корабли собрались в Де-Кастри. Здесь пришлось ожидать вскрытия ото льда Амурского лимана.

На рассвете 8 мая три английских корабля коммодора Эллиота появились у входа в Де-Кастри. По количеству пушек русские имели некоторое превосходство, однако у противника был винтовой корвет, и преимущества в маневре у него были бесспорны. Русские решили драться насмерть. Английский винтовой корвет «Хорнет» направился к русской эскадре — с ним в бой вступила «Оливуца», и англичанин бежал. Громовое «ура» раздалось на русских кораблях. Эллиот отправил винтовой корвет за подкреплением, а сам, с фрегатом и бригом, остался в Татарском проливе для наблюдения за русскими кораблями. Англичане и французы полагали, что Татарский пролив является заливом и доступ к устью Амура возможен только с севера.

Между тем 15 мая на русской эскадре получили сообщение, что Амурский лиман освободился ото льда. На следующий день, пользуясь густым туманом, русские корабли покинули Де-Кастри и ушли на север. Ушли вовремя — через 14 часов после их ухода англичане получили подкрепление, и шесть вражеских кораблей были готовы вступить в бой. Но, как и в Авачинской бухте, побеждать было уже некого. Русская эскадра, включая «Оливуцу», 26 мая благополучно вошла в Амурский лиман.

Лондонская газета «Таймс» так оценивала действия своего флота: «Русская эскадра под командой адмирала Завойко переходом из Петропавловска в Де-Кастри и потом из Де-Кастри нанесла нашему британскому флагу два черных пятна, которые не могут быть смыты никакими водами океанов вовек».

Подписанием в марте 1856 года Парижского мирного договора была поставлена точна в крымской войне. Эта война вынесла окончательный приговор парусному флоту. На верфях Санкт-Петербурга и Архангельска спешно строились корабли с паровыми двигателями. «Оливуца» была еще крепким судном, но боевой ценности уже не представляла, поэтому было решено отправить ее на Балтику. На корвет был назначен новый командир — напитан 2-го ранга В. А. Римский-Корсаков. Воин Андреевич происходил из старинного морского рода. В 1852—1854 годах он, командуя паровой шхуной «Восток», совершил переход из Англии в Тихий океан и произвел опись западного берега Сахалина. Младший брат его Николай, тоже морской офицер, больше известен как великий русский композитор.

18 сентября «Оливуца» покинула Де-Кастри. Зайдя в Хакодате, корвет пошел на юг вдоль восточного берега Японии. Более месяца простоял он в бухте Синода, где почти два года назад во время землетрясения погиб фрегат «Диана». 2 декабря корабль вышел в море. Пройдя мимо Тайваня, посетив Макао, Гонконг и Манилу, «Оливуца» через Зандский пролив вышла в Индийский океан. Остались за нормой Кокосовые острова, Маврикий, и 7 июня 1857 года корвет обогнул мыс Игольный, а 26 июля в четвертый раз пересек экватор. Короткие стоянки на Даунском рейде и в Копенгагене и, наконец, 16 сентября «Оливуца» пришла в Кронштадт, завершив кругосветку, начавшуюся семь лет назад. Больше в море корвет не выходил. С 1 858 года он числился «сверх штата», а 11 сентября 1863 года был исключен из списков Российского флота.

«Оливуца» оставила заметный след в истории нашего флота. Это был единственный корабль, входивший в состав трех разных флотов. Тысячи моряков прошли на ней хорошую мореную практику, многие ее офицеры достигли высоких постов. В. А. Римский-Корсаков стал контр-адмиралом, Директором Морского корпуса, контр-адмиралами стали участники кругосветного плавания П. Л. Овсянкин, А. С. Маневский, вице-адмиралами стали И. Ф. Лихачев — командующий первой русской броненосной эскадрой на Балтике, А. Е. Кроун — командующий Сибирской флотилией в 1 870-х годах.

Сам же корвет, вернее его корпус, был затоплен на северном фарватере Кронштадта, чтобы предотвратить возможность прорыва вражеских кораблей к столице.

А.ЧЕРНЫШЕВ, А.ИСПРАВНИКОВ

РЕКОМЕНДАЦИИ ДЛЯ ПОСТРОЙКИ МОДЕЛИ

Чертежи корвета «Оливуца» разработаны на основе документации, хранящейся в Российском Государственном архиве Военно-морского флота. Можно сказать, что этому кораблю «повезло»: в отличие от многих его ровесников, сохранились подлинные чертежи, по которым строился корпус корвета, а также схема парусности, подробные таблицы рангоута, чертежи всех металлических деталей, что в конечном счете позволило воссоздать облик корвета с высокой степенью достоверности. Не сохранился лишь вид с кормы, и поэтому оформление кормовой раковины пришлось восстанавливать по косвенным изображениям — как, впрочем, и некоторые элементы рангоута и такелажа.

Корвет был построен в то время, когда парусные военные корабли достигли предела совершенства, и все их параметры были жестко регламентированы документами, созданными на основании опыта многих поколений кораблестроителей. Корпус в подводной части обшивался медными листами размером 2×1 фут (610×305 мм), надводный борт красился в черный цвет с белой полосой, подчеркивавшей линию орудийных портов, рангоут (колонны мачт, марсы, салинги, бушприт) красили в белый цвет, реи, гик и гафели — в черный, а стеньги, брам- и бом-брам-стеньги, утлегарь лакировали или покрывали горячей олифой. Фальшборт изнутри и артиллерийские станки по указу от 23 июля 1827 года должны были быть зелеными, как в сухопутной артиллерии.

Пушки-нарронады (не путать просто с карронадами) могли отливаться как из чугуна, тан и из меди. Насчет «Оливуцы» точных данных нет, но известно, что во времена Лазарева 80% кораблей Черноморского флота имели медную артиллерию. Так что логично предположить, что 24-фунтовые пушки-карронады корвета были из так называемого «пушечного металла» (93% меди и 7% цинка), то есть были красноватого цвета, почти чистой меди.

Носовое и кормовое украшения, а также переплеты фальшивых окон на корме красились золотистой охрой; шлюпки снаружи были черными, а внутри — цвета натурального дерева («престижная» гичка внутри полировалась, а остальные покрывались олифой). Стоячий такелаж тировался (то есть покрывался специальным составом) и в итоге имел черный цвет, бегучий такелаж — цвет натуральной пеньки. Цепной такелаж, шлюпбалки, руслени, ватерштаги — белые или черные, в зависимости от цвета борта или рангоута в месте их крепления.

Следует обратить внимание на то, что бом-утлегарь корвета был отогнут такелажем вниз, чтобы компенсировать напряжения, возникающие в нем при ходе под всеми стакселями и кливерами.

О технологии изготовления модели уже не раз рассказывалось на страницах «М-К». Достаточно вспомнить публикации, посвященные шлюпам «Восток» и «Мирный», фрегату «Паллада», транспорту «Байкал».

ВНИМАНИЮ МОДЕЛИСТОВ!

К сожалению, объем журнала не позволяет опубликовать чертежи корвета в полном объеме. Поэтому желающие могут приобрести их (4 листа форматом 60×40 см, корпус в масштабе 1:100, деталировка 1:50 и 1:25, подробные таблицы рангоута) индивидуально. Для этого просим прислать заявку в адрес редакции с обязательной пометкой на конверте: «Эврика».

А. ЗАЙЦЕВ