СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ОШИБКА ИМПЕРИИ

Непросто оценить ситуацию в мире, которая сложилась после завершения Первой мировой войны. Поверженная Германская империя — самая большая страна Западной Европы сошла с дистанции во вселенской гонке амбиций и борьбе за первенство. Недалеко от дна «ямы» находилась и Россия, обескровленная почти шестью годами боевых действий и революцией. Формальные победители — Британия и Франция понесли за четыре года «великой мясорубки» слишком большие потери и в людях, и в средствах. Роль ведущей мировой державы всё более переходила в руки «заокеанского дядюшки». Будущее казалось смутным и непонятным.

Впрочем, ситуация на морских просторах выглядела несколько по-другому С практически полным уходом со сцены германского, австро-венгерского и русского флотов позиция Англии представлялась незыблемой. Особенно предпочтительной являлась ситуация в классе крейсеров. Адмиралтейство впервые за многие годы могло упиваться тем, что почти 90% мирового «парка» кораблей этого класса находится под его руководством. Огромная империя с опутавшими весь мир морскими торговыми путями находилась в почти безопасном состоянии.

Однако внешнее благолепие напоминало огромный старинный шкаф, полностью источенный жуком-древоточцем, который надо срочно реставрировать или выбросить и заменить другим. Практически все британские крейсера строились для совместных действий с Гранд-флитом, которые в ближайшие годы не планировались. Конечно, они являлись достаточно универсальными, но для традиционной исторической роли «охранителей торговли» кораблям «буквенных» серий всё же не хватало дальности. В планах новых соперников и «старых друзей» Британии намечалось создание более крупных кораблей, способных неплохо разделаться со скромными по размерам «англичанами». Появление у них рейдеров могло оставить «за бортом» всю армаду империи, представленную многими десятками крейсеров. Выдержать же следующую неограниченную гонку морских вооружений Британии уже было не по силам. Даже эксплуатация огромного числа существующих кораблей висела «тяжёлой гирей на ногах» «владычицы морей». Ведь её флот сразу после войны имел 42 линкора и линейных крейсера, 120 крейсеров, 527 эсминцев и 147 подводных лодок. На кораблях и на берегу к моменту подписания перемирия в Компьене насчитывалось 438 тысяч британских военных моряков. Мало того, Гранд-флит готовился принять ещё тысячу кораблей различных классов, находящихся в различных стадиях постройки! Но даже запланированное сокращение, в соответствии с которым, в частности, число крейсеров уменьшалось вдвое, проблемы «гири на ногах» не решало.

В такой обстановке в 1921 году состоялась конференция, получившая в истории название Вашингтонской, по месту её проведения. Участники (а основные страны представляли весьма весомые фигуры из числа политиков и военно-морских специалистов), помимо прочих вопросов, попытались найти выход из послевоенной экономической депрессии путём ограничения морских вооружений. Нельзя сказать, что согласие наступило быстро и стало полным. Британия не хотела дальнейшего сокращения своего флота, но новый «главный игрок», Соединённые Штаты, выдвинули убийственный аргумент, состоявший в том, что они легко могут построить на каждый английский корабль два своих. В конце концов, число и тоннаж линейных кораблей удалось утрясти с точностью до корабля. С крейсерами же подобной договорённости не получилось. И не последнюю роль здесь сыграло упрямство англичан. Они хотели закрепить своё превосходство надолго, не поступившись ни одной важной единицей. Поскольку самыми большими в мире современными крейсерами являлись «елизаветинцы», чьё водоизмещение превышало 9000 т, вооружённые 190-мм орудиями, то в итоге их и взяли в качестве верхнего предела, приличия ради несколько округлив цифры — до 10 000 т и 8 дюймов соответственно. Британия добилась своего не только по качеству, но и по количеству: общему ограничению крейсерский тоннаж не подлежал.

Однако, как вскоре выяснилось, победа империи оказалась пирровой. Сразу по завершении Вашингтонской конференции в начале 1922 года все основные морские державы как по команде объявили о желании строить крейсера только предельного размера и с максимально разрешёнными 8-дюймовыми пушками. Британии, огромный крейсерский флот которой состоял в основном из небольших единиц водоизмещением менее 5000 т, ничего не оставалось делать, как последовать примеру соперников. Причём для поддержания превосходства требовалось сразу взять высокий темп.

Адмиралтейство так и поступило. Решение о постройке «каунти», или «графств», как обозначили новый тип (они несли названия графств Англии и Шотландии), успели принять ещё в конце того же 1922 года, после чего работы над проектом стартовали с хорошим «напором». Как потом выяснилось, темп пошёл в ущерб качеству. У конструкторов первой морской державы мира возникли те же проблемы, что и у их коллег в других странах. Сочетание ограниченного 10 тыс. тонн водоизмещения и мощной артиллерии в совокупности с планируемой высокой скоростью (иметь менее 30 узлов новым крейсерам считалось просто неприличным) поставило их в тупик: тоннажа на защиту практически не оставалось. Поэтому в Адмиралтействе решили сделать главной «изюминкой» проекта новые восьмидюймовки. Их предполагалось установить в двухорудийных башнях и снабдить полуавтоматической системой заряжания, чтобы достигнуть невиданной для такого калибра скорострельности. Вначале в сообщениях прессы проскочила совсем уж фантастическая цифра — до 20 выстрелов в минуту, но специалисты совершенно справедливо сочли это невозможным. Тогда планку снизили до 10 — 12 выстрелов в минуту. Военно-морские теоретики смело утверждали, что такой крейсер сможет засыпать снарядами своего противника с дистанции 15 миль за считанные минуты. Однако действительность разительно отличалась от прожектов. Мало того, что в проект артиллерийских установок заложили высокую степень механизации, так ещё и захотели, чтобы они могли вести огонь по воздушным целям! Конечно, столь раннее предвидение нового главного врага кораблей вызывает уважение, но вот реализация проекта не могла не потерпеть крах. Сложность техники просто опережала время. В муках испытаний выяснилось, что даже за значительно уменьшенную скорострельность (5 — 6 выстрелов в минуту) придётся изрядно побороться. В конце концов, после нескольких лет службы и переделок, даже в идеальных условиях, орудия могли давать залп в 12 секунд. Однако в результате отчаянной борьбы с непослушной механикой масса каждой башни увеличилась на 50 т, то есть практически на треть. Хотя стволы восьмидюймовок действительно могли задираться вверх до 70 градусов, скоростей наводки никак не хватало для ведения огня даже по неторопливым самолётам конца 1920-х годов. В итоге британские суперустановки оказались вполне рядовыми, примерно на том же уровне технического развития, что и у соперников.

И это стало ещё неплохим результатом, поскольку остальными качествами британские «вашингтонцы» отнюдь не блистали. Они имели самую малую скорость среди «одноклассников», хотя англичане оговаривались, что отныне не собираются проводить дутые испытания облегчённых кораблей, достигая рекордов, которые никогда не будут повторены на службе. Действительно, «каунти» могли поддерживать свои 29 — 30 узлов и десятилетие спустя, причём и в плохую погоду, на сильном волнении, чему в немалой степени способствовал очень высокобортный корпус. Он даже чисто внешне выглядел настолько вместительным, что во вполне серьёзных морских журналах указывалось, что британские крейсера могут перевозить в своих обширных помещениях до 1000 солдат на любые расстояния, причём без потери боеспособности. Конечно, здесь англичанам удалось в очередной раз лихо обмануть своих будущих противников, но условия для команды действительно были вполне приличными.

Другая «неправда» о данных «каунти» не потребовала от Адмиралтейства ничего, кроме полного важности молчания. Речь идёт о защите. В литературе того времени британские десятитысячники часто фигурируют как бронепалубные крейсера, со скосами палубы, достигающими толщины 102 мм! Моряки других стран довольно долго полагали, что «владычица морей» создала своеобразный современный вариант «Пауэрфула» и «Террибла». Однако фактически дела обстояли куда как хуже. Более или менее прилично удалось прикрыть бронёй только зарядные погреба (в Англии хорошо помнили, как их броненосные и линейные крейсера взлетали на воздух от пожаров пороха в Ютландском бою). Остальная площадь огромного корпуса оставалась практически незащищённой не только от орудий крейсеров, но и от пушек современных эсминцев. Единственным прикрытием машинных и котельных отделений являлась 25-мм утолщённая обшивка борта. Не слишком солидной выглядела и 35-мм броневая палуба без скосов. Весьма оригинальной была и защита артиллерии. На бронирование и так перетяжелённых башен просто не оставалось веса, и специалисты родили теорию, что их лучше не бронировать вообще. Дескать, бронебойные снаряды будут спокойно пробивать обе стенки и выходить наружу, если только не заденут сами орудия. Поэтому внушительные на вид «коробки» на деле были изготовлены из тонких 25-мм листов, предохранявших разве что от не слишком крупных осколков. В общем, по защите «графства» вполне можно отнести к категории «консервных банок». Скромные достижения дополняла весьма примитивная система управления огнём и более чем сомнительная подводная защита, состоявшая из размещённых снаружи корпуса булей. А к числу невидимых сразу недостатков добавились довольно резкая качка (хотя легенда о хорошей артиллерийской платформе поддерживалась всё время службы) и сильная вибрация на больших ходах, особенно в кормовой части. Советский посол в Англии И. Майский, путешествовавший на «Кенте», никак не мог уснуть в шикарном адмиральском салоне. Ходуном ходило всё, хотя крейсер держал отнюдь не максимальный ход. А очень высокий борт сказался и на стрельбе торпедами: «рыбки», выброшенные с высоты восьми с лишним метров, ломались или, как минимум, сбивались с курса, создавая опасность для самого корабля. Проблему удалось решить не без труда, усилив конструкцию самих торпед и тщательно подобрав угол, под которым они входили в воду.

160. Тяжёлый крейсер «Дорсетшир» (Англия, 1930 г.)

Строился на верфи ВМС в Портсмуте. Водоизмещение стандартное — 9950 т, полное — 13 425 т, максимальная длина — 192,93 м, ширина — 20,12 м, осадка — 6,37 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки — 80 000 л.с., скорость —32,25 узла. Бронирование: борт 25 мм, палуба 35 — 38 мм, погреба и рули 102 — 25 мм, башни и барбеты 25 мм. Вооружение: восемь 203/50-мм орудий, четыре 102/45-мм зенитные пушки, один четырёхствольный 40-мм зенитный автомат, четыре 47-мм салютные пушки, два четырёхтрубных 533-мм торпедных аппарата. В 1930 г. построено две единицы: «Дорсетшир» и «Норфолк». Модернизированы в 1937 г. с установкой новой зенитной артиллерии: четыре спаренных 102-мм орудия и два четырёхствольных 40-мм автомата. «Дорсетшир» потоплен японской авианосной авиацией в апреле 1942 г., «Норфолк» сдан на слом в 1950 г.

161. Тяжёлый крейсер «Нортумберленд» (Англия, проект 1930 г.)

Должен был строиться на верфи ВМС в Девонпорте. Водоизмещение стандартное — 10 000 т, полное — 12 665 т, максимальная длина — 182,87 м, ширина — 19,51 м, осадка — 6,55 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки 60 000 л.с., скорость 30 узлов. Бронирование: борт 140 мм, палуба 35—76 мм, погреба 76—140 мм, рули 37 мм, башни и барбеты 25 мм. Вооружение: восемь 203/50-мм орудий, четыре 102/45-мм зенитные пушки, два четырёхствольных 40-мм зенитных автомата, четыре 47-мм салютные пушки, два четырёхтрубных 533-мм торпедных аппарата, два гидросамолёта. В 1930 г. планировалось заложить две единицы: «Нортумберленд» и «Сэррей» 4-й серии типа «каунти». Постройка отменена в связи с подписанием Лондонского морского соглашения и изменением кораблестроительной политики.

162. Тяжёлый крейсер «Лондон» (Англия, 1930 г.) (вид и данные после модернизации 1938 — 1941 гг.)

Строился на верфи ВМС в Портсмуте. Водоизмещение стандартное — 11 015 т, полное — 14 580 т, максимальная длина — 192,03 м, ширина — 20,12 м, осадка — 6,91 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки 80 000 л.с., скорость 32 узла. Бронирование: борт 89 — 114 мм, палуба 35 — 38 мм, погреба и рули 102-25 мм, башни и барбеты 25 мм. Вооружение: восемь 203/50-мм орудий, четыре двухорудийные 102/45-мм зенитные установки, два четырёхствольных 40-мм зенитных автомата, позднее добавлены шесть 40-мм и двадцать 20-мм автоматов. В 1929 г. построено четыре единицы: «Девоншир», «Лондон», «Шропшир» и «Сассекс», однако переоборудование по указанному проекту успел пройти только «Лондон». Все сданы на слом в 1950 — 1955 гг.

Впрочем, «болезни» такого рода оказались характерными практически для всех «вашингтонских» первенцев, построенных в 1920-е годы. К несомненным достоинствам британских крейсеров следует отнести прочность и надёжность постройки, отличную мореходность, очень большую дальность — качества, востребованные на службе ничуть не меньше, чем мощь артиллерии и толщина брони. Неуклюжие с виду высокобортные «лайнеры» с тремя высокими трубами (первоначально они имели умеренную высоту, но их быстро нарастили на 4,5 м для того, чтобы отвести дым подальше от мостиков и поста управления огнём) прекрасно подходили для плавания в северных водах и пользовались симпатией в Ройял Неви.

Хуже обстояло дело с количеством. Адмиралтейство выразило желание заказать сразу не менее 17 «десятитысячников», но экономические трудности заставили всё более урезать потребности. Уже в октябре 1923 года ограничились восемью кораблями, сроки постройки которых растянулись на пять лет. А в январе следующего года последовало сокращение заказа уже до пяти единиц. На счастье империи, желание иметь пару таких же кораблей выразила Австралия, так что окончательный объём заказа составил семь крейсеров типа «Кент». Всего же за восемь лет, до 1930 года, было построено только 13 «вашингтонских» крейсеров трёх серий, отличия между которым, впрочем, оставались незначительными. Урезание аппетитов адмиралов вполне объяснимо: «каунти» получились очень дорогими. Каждый стоил примерно 2 миллиона фунтов стерлингов (из которых почти треть приходилась на «чудо-башни»), то есть тройка «вашингтонцев» соответствовала по цене огромному линейному крейсеру «Худ». Ещё такую же сумму приходилось выложить за 8-10 лет службы каждого «графства».

Во второй и третьей сериях Адмиралтейство попыталось избавиться от явных слабостей у своих первенцев, но серьёзные намерения всегда выливались в чисто косметические изменения. У конструкторов оставалось слишком мало пространства (точнее, веса) для манёвра. Так борьба за более высокую скорость приводила к почти полному «раздеванию» и так не блиставшего защитой корабля. Поэтому ограничились уборкой булей внутрь корпуса, выиграв тем самым пол-узла скорости, а также усилили броню снарядных погребов, ранее прикрытых только 25-мм экранами.

Между тем зарубежные конструкторы после первых столь же обескураживающих результатов с новым классом крейсеров постепенно создавали всё более и более могучие и уравновешенные проекты. Главное, японцам, американцам, французам и итальянцам удалось обеспечить свои корабли вполне приличной защитой. «Графства» на фоне второго поколения «вашингтонцев» выглядели просто бледно. Пришлось, наконец, раскачиваться и англичанам. Проект четвёртой серии «каунти» значительно отличался от своих предшественников. Они наконец-то приобрели серьёзный броневой пояс и более современный внешний вид, но ценой снижения проектной скорости до 29-30 узлов. «Жестяными» оставались 25-мм орудийные башни. Но всё же «Сэррей» и «Нортумберленд» могли являть собой заметный шаг вперёд.

Однако шаг этот так и не удалось сделать. Вновь вмешалась политика. В начале 1930 года в Лондоне прошла очередная морская конференция по разоружению, на которой после долгих «сражений» удалось достичь согласия по общему тоннажу крейсеров. И согласие это оказалось весьма невыгодным для Британии. Все крейсера поделили на две категории, отнеся к классу «А» (ставшему несколько лет спустя тяжёлыми крейсерами) корабли с артиллерией главного калибра свыше 155 мм. Англия получила квоту всего на 146 800 т таких кораблей, и уже существующие единицы заполнили её почти до предела. Так к «вашингтонской» стратегической ошибке в морской политике и кораблестроении прибавилась ещё и «лондонская». От более или менее приличной четвёртой серии пришлось отказаться.

Чтобы совсем не отстать от соперников, британцы перешли к модернизации существующих «каунти». Ввиду явной недостаточности бронирования своих тяжёлых крейсеров флот предложил, прежде всего, дополнительно защитить их. После неоднократной проработки проектов (от конструкторов требовали уложиться всё в те же 10 000 т стандартного водоизмещения, хотя допускали «небольшую перегрузку» в 200 т) «вашингтонцы» обрели наконец броневой пояс. Причём довольно солидный по толщине — 114 мм, что в совокупности с имевшейся 25-мм обшивкой давало определённую защиту даже от восьмидюймовых снарядов. Однако он представлял собой лишь довольно короткую и очень узкую (1,8 м) полоску брони, прикрывавшую только верхнюю часть турбин и котлов. Однако даже такой пояс спас «Бервик» в бою с германским тяжёлым крейсером «Адмирал Хиппер»: немецкий снаряд ухитрился таки попасть в узенькую «набедренную повязку», пробить которую не смог. Кроме того, корабли получили новую зенитную артиллерию, включая четырёхствольные 40-мм автоматы «пом-пом», оружие для того времени весьма приличное, а также гидросамолёты.

Для компенсации массы всего этого богатства на части единиц понизили переднюю надстройку, а на «Камберленде» и «Саффолке» пошли на более суровую меру, срезав корпус в корме позади башен на одну палубу (кстати, вместе с адмиральскими и командирскими помещениями). Предполагалось ещё объединить все три трубы в одну общую или ограничиться объединением только двух задних, но это давало всего десяток тонн выигрыша за большие деньги, так что от проведения такой «хирургической операции» отказались. Как ни странно, но затраты на модернизацию оказалась довольно скромными, менее 10% от исходной стоимости кораблей.

Гораздо более серьёзную переделку предстояло претерпеть единицам второй и третьей серий. К их модернизации готовились более двух лет, и в итоге наступившая война не позволила осуществить её, кроме как на головном «Лондоне», да и тот удалось ввести в строй только в 1941 году. Лорды Адмиралтейства долго решали, надо ли заменять все турбины и котлы на более новые, или только поменять местами кочегарки и машинные отсеки, улучшив живучесть. В итоге сделали что-то среднее, обновив все котлы и часть турбин. Внешне же корабль изменился очень сильно. Он получил совершенно новые надстройки, включая массивную переднюю, две трубы и треногую мачту, приобретя типичный облик новых британских лёгких крейсеров.

Англичане надеялись, что такой «волк в овечьей шкуре» может стать неприятной неожиданностью для любого более слабого «лёгкого» противника, или же, наоборот, тот будет шарахаться от всякого корабля с таким обликом. Впрочем, изменился крейсер не только внешне: он получил 89-мм пояс, причём, в отличие от узенького «кентского», более серьёзных размеров, глубоко погружённый в воду. В джентльменский набор вошли также новые 102-мм зенитки и многоствольные «пом-помы».

У проведённой модернизации обнаружились не только розы, но и шипы. Сократилась дальность, поскольку уменьшился объём топливных цистерн. Но с этим можно было бороться, а вот потеря прочности корпуса в результате перегрузки, приведшая к разрывам и трещинам в конструкциях, заставила загнать корабль обратно на завод после недолгой службы в полярных водах. На службу «Лондон» вновь попал только в середине 1943 года, можно сказать, к шапочному разбору.

Небольшие переоборудования всех «каунти» продолжались в ходе всей войны. В результате крейсера приобретали новые радиолокаторы и усиленное зенитное вооружение.

Британские «графства» активно участвовали в войне и оказались счастливыми кораблями. Ни один из них не погиб ни от снаряда, ни от мины или торпеды. На дно пошли только два из них, причём от бомб самого достойного противника. «Дорсетшир» и «Корнуолл» в начале 1942 года вошли в состав разношёрстного Восточного флота, наспех сколоченного для того, чтобы противостоять активно стремящимся в Индийский океан японцам. Несколько британских отрядов до поры до времени благополучно уклонялись от разведчиков с авианосного соединения вице-адмирала Нагумо, уже имевшего на своём счету американские линкоры, атакованные в Пёрл-Харборе, и английские «Принс оф Уэльс» и «Рипалс», потопленные на ходу в открытом море. Аналогичная судьба постигла и парочку «каунти», пытавшихся спастись после налёта японцев на базу в Коломбо на Цейлоне. Утром 5 апреля 1942 года на несчастные корабли налетели 53 пикирующих бомбардировщика. Англичанам не помогли многоствольные «пом-помы»: японцы один за другим аккуратно заходили на свою цель прямо с носа, со стороны солнца, слепившего наводчиков, и сбрасывали бомбы с высоты всего 300 м. За 19 минут японцы поразили крейсера девятнадцатью бомбами. Оба «вашингтонца» быстро и безропотно пошли ко дну; единственным утешением служило большое число спасённых — более 1100 человек.

В остальных боях «графства» показали себя с лучшей стороны, хотя некоторым из них пришлось побывать и под огнём линкоров. А «Норфолку» даже дважды: он поучаствовал в бою с «Бисмарком», выпустив в германский линкор более пяти сотен снарядов, а через год сражался с «Шарнхорстом», получив от него два 283-мм «подарка» без особых последствий. «Шропшир» попал под залпы японских линкоров «Фусо» и «Ямасиро» в проливе Суригао в 1944 году в ходе знаменитого сражения в заливе Лейте, оказавшись единственной заметной целью, так как с завидной скорострельностью выпускал залп за залпом с использованием пороха, дававшего хорошо видимые вспышки. Спасла его, пожалуй, только быстрая гибель неприятельских кораблей. «Каунти» продемонстрировали неплохую живучесть. Так, «Австралия» стала любимой целью для камикадзе: в неё врезались шесть японских самолётов, но корабль остался на плаву и даже сам добрался до порта. Как и «Саффолк», поражённый прямым попаданием 500-кг бомбы и несколькими близкими разрывами и почти сутки хромавший 15-узловым ходом до Скапа-Флоу. Или «Кент», торпедированный итальянским торпедоносцем. Зато и ремонтироваться всем им пришлось долго и упорно. Но в целом стратегические ошибки, казавшиеся очень существенными в 1930-е годы, на деле обошлись Британии минимальными последствиями. В войну «графства» оказались нужными и ценными кораблями.

После Второй мировой войны судьба совсем устаревших кораблей стала совершенно очевидной. Бывшая великая империя быстрыми темпами сокращала свой флот, места в котором для «каунти» никак не находилось. Один за другим их исключали из списков флота и отправляли на слом. Повезло только «Камберленду». В 1947 году его переоборудовали в опытовый корабль, лишив трёх башен главного калибра. На крейсере осталась лишь носовая возвышенная башня, которую, впрочем, тоже вскоре сняли. Бывшего «вашингтонца» использовали теперь в качестве плавучей платформы для испытания вооружения. Он попеременно нёс на борту то одинокую 114-мм башню-спарку новой конструкции, то пару одиночных 114-миллиметровок, а затем на нём установили вооружение для новых крейсеров типа «Тайгер»: башню с двумя универсальными 76-мм орудиями, которую сменила двухорудийная же 152-мм башня. С новыми решётчатыми башнями он выглядел современно и даже импозантно, но никакой боевой ценности, естественно, уже не имел. «Камберленд» стал последним из уцелевших «каунти», уйдя «на вечный покой» в 1959 году, спустя 30 лет после того, как вступил в строй.