ФРАНЦУЗСКИЙ ПЕХОТНЫЙ ТАНК

После Первой мировой войны Франция располагала самым большим танковым парком в мире. Причем главную его часть составляли боевые машины Рено FT17— без сомнения, лучшие танки прошедшей войны, что позволяло не торопиться с созданием и принятием на вооружение новых образцов бронетехники. Тем не менее в 1926 году была разработана первая послевоенная концепция развития танковых войск. На вооружении пехоты предполагалось иметь танки трех типов: легкий, средний (или «боевой»—массой до 20 т) и тяжелый.

Технические требования к легкому танку предусматривали создание боевой машины массой от 9 до 12 т и скоростью 12 км/ч. Проходимость нового танка не должна была быть ниже, чем у FT17, а броня способна защищать от любого пехотного оружия. Вооружение предполагалось из спаренной установки пушки и пулемета, причем огневая мощь повышена за счет установки орудия калибра 47 мм вместо 37-мм у FT17. Каждый танк должен был иметь радиостанцию, а в состав экипажа вводился третий человек—радист. Кроме технических характеристик, в требованиях на новый танк подчеркивались необходимость простоты в изготовлении и невысокая стоимость, так как предполагалось развернуть его массовое производство.

Контракт на проектирование шасси нового танка получила фирма «Рено»—создатель FT17. Башню же поручили фирме «Шнейдер»—определенная логика в этом решении была: вместе с вооружением она представляла собой отдельный законченный блок, что позволяло использовать ее на танках других типов. К этому времени «Рено» разработала танк NС (известный как NC27—развитие FT17) с более мощным двигателем и удлиненным корпусом. Кроме того, коробка передач на нем была установлена традиционно—за двигателем. Танк имел ходовые части двух типов: первый — с металлической гусеницей (как на FT17) и блокированной подвеской на спиральных пружинах, второй—с резиновой гусеницей типа «Кегресс» и блокированной подвеской на листовых рессорах. Танк NC, изготовленный всего в 13 экземплярах, испытывался во многих странах и даже был закуплен Швецией и Японией.

Char de bataille D1

Танк D1 со снятым фальшбортом:

1 — направляющее колесо; 2—ведущее колесо; 3 — коромысло; 4—тележка подвески; 5—задний одинарный опорный каток; 6—передний одинарный опорный каток; 7 — натяжной механизм; 8—пружина подвески

Новый легкий танк решили разрабатывать на основе NC с металлической гусеницей. Первоначально проект получил обозначение NC 1928 года (NC28), в дальнейшем смененное на D (а с началом разработки D2—на D1). Первые проектные проработки не полностью удовлетворяли военных, но в то же время показали, что выполнение их условий по техническому заданию маловероятно. Это обстоятельство подтолкнуло, с одной стороны, к разработке новых требований, приведших к появлению танка D2, а с другой — вызвало сомнения в возможности осуществления программы танкостроения 1926 года по техническим и экономическим причинам. Выходило, что легкий танк, при выполнении всех пожеланий, становится не таким уж легким и достаточно дорогим, а значит, не массовым. Осознание этого привело к необходимости разработки более легкого танка, чем предусматривалось требованиями 1926 года. Но это уже другая история, не имеющая отношения к танку D1.

Тем не менее разработку D1 было решено продолжить, так как только этот проект мог быть осуществлен в ближайшее время. Контракт по нему заключили в мае 1929 года, а уже в декабре выдали заказ на изготовление партии из десяти танков. Не дожидаясь выпуска прототипа, 23 декабря 1930 года был выдан заказ еще на 70 машин. Первый танк изготовили в мае 1931 года, а последний—в ноябре. По мере появления танки проходили испытания, и в конструкцию следующих экземпляров вносились изменения. Первый собранный экземпляр шасси имел выхлопную трубу с левой стороны, как у NC; в дальнейшем на всех D1 ее перенесли на правый борт.

Так как разработка новой башни запаздывала, на первый D1 установили литую пулеметную башню от FT17, но сам пулемет отсутствовал. Не было и антенны. Остальные девять машин начальной партии имели литые или клепаные башни с 37-мм пушками и антенны в задней части корпуса.

В наследство от NC новому танку досталась неудовлетворительная работа трансмиссии. D1 не очень хорошо управлялся и имел дефекты ходовой части.

Фирма «Шнейдер» тем временем разработала башню ST1, которая и была заказана в количестве десяти штук в ноябре 1930 года. По конструкции она повторяла башню одного из прототипов танка В, но вместо правого 7,5-мм пулемета была укомплектована 47-мм пушкой SA34. Следует отметить, что башни ST1 использовались не только в программе D1, а устанавливались и на прототипы танков В и D2. Поэтому не все десять попали на изготовленные шасси D1.

Испытания шасси D1 с башней ST1 показали, что новый танк можно принять на вооружение после устранения некоторых дефектов. Так, на вновь изготовляемых машинах требовалось устанавливать новый двигатель мощностью 74 л.с. (что, впрочем, так и не было выполнено), увеличить площадь радиатора, изменить передаточные отношения на 5-й и 6-й передачах, усилить ходовую часть и… разработать новую башню.

Испытания модернизированного шасси прошли вполне успешно, и все экземпляры из партии, заказанной в 1930 году, были изготовлены с вышеперечисленными изменениями (кроме комплектации 74-сильным двигателем). Очередной заказ еще на 30 танков последовал 12 июня 1932 года, а последний (на 50 машин)—16 октября 1933 года. Поставки танков начались в январе 1932 года. Причем башня все еще не была готова, и поступавшие в войска танки временно получали башни от все того же FT17.

Тем временем были разработаны два новых варианта башни—ST2 и SТЗ. Для подстраховки решили делать обе. В 1933 году они были готовы и прошли испытания. Лучшие результаты показала SТ2, и хотя она не полностью удовлетворяла военных, было все же решено пустить ее в серию, правда, вновь внеся изменения. В исходном варианте командирская башенка была неподвижной, но зато могла откидываться. Еще один люк имелся на боковой стенке SТ2. В серийном варианте командирская башенка вращалась, но уже не откидывалась. Таким образом, эпопея с созданием первой серийной французской танковой башни со спаренной установкой вооружения завершилась и D1 стали получать предназначенную для них башню прямо на сборочной линии. Заменили башни и на выпущенных ранее танках. К концу 1930-х годов танк D1 с башней SТ1 сохранился только в танковой школе в Версале.

Серийное изготовление D1 проходило неспешно, и последние танки покинули сборочный цех только в начале 1935 года, когда уже был развернут выпуск более современных машин. Всего было изготовлено 160 танков, считая и первые 10.

Корпус D1 собирался на каркасе из уголков с помощью клепки. Толщина лобовой, бортовой и кормовой брони составляла 30 мм, днища и крыши—10 мм. Между водителем (слева) и радистом (справа) в отделении управления размещался закрепленный неподвижно в корпусе 7,5-мм танковый пулемет «Шательро» образца 1931 года (Chatellerault М1931), огонь из которого вел водитель. Последний размещался в особой рубке, в лобовом листе которой имелся люк с откидной крышкой, оборудованный, в свою очередь, смотровым лючком. Подобная конструкция крышки люка применялась и на некоторых FТ17 при модернизации их до уровня FТ31. Кроме того, у водителя для наблюдения имелись две смотровые щели в боковых стенках рубки, а на крыше корпуса мог быть установлен перископ. Такой же перископ имел и радист—он, собственно, и был его единственным средством наблюдения. Круглое отверстие в лобовом листе перед радистом не служило бойницей для стрельбы из личного оружия (таких бойниц D1 вообще не имел), а предназначалось для крепления фары, перевозившейся внутри танка и использовавшейся по мере надобности.

Танк D1:

1—башня SТ2; 2—зеркальные смотровые приборы; 3—антенна радиостанции; 4—«хвост»; 5—буксирный прибор; 6—47-мм пушка; 7—7,5-мм пулемет; 8—крышка люка механика-водителя; 9—крышка люка радиста; 10—командирская башенка; 11 —кормовой люк башни; 12—глушитель

Радиостанция ЕR52 или ЕR52bis имела необычную антенну в виде Л-образной рамы в кормовой части корпуса. Больше ни на одном французском танке такая антенна не применялась, да и с D1 их сняли после перемирия 1940 года.

Командир танка был единственным обитателем литой башни SТ2. Толщина ее брони составляла около 40 мм. Спаренная установка 47-мм пушки SА34 с длиной ствола 20 калибров и 7,5-мм пулемета Chatellerault М1931 допускала отсоединение от прицела как пушки, так и пулемета. Такое, на первый взгляд, странное решение позволяло в случае отказа пулемета продолжать стрельбу из пушки или, когда целей для орудия не было, вести огонь из одного пулемета. По горизонтали башня разворачивалась с помощью червячной передачи, по вертикали оружие наводилось вручную. Бронебойный снаряд покидал ствол пушки с начальной скоростью 450 м/с (бронебойный выстрел был принят на вооружение еще в 1892 году для морского орудия). 7,5-мм пулемет «Шательро» имел магазинное питание. Этот пулемет выпускался в двух вариантах: с левым или правым подсоединением магазина. В D1 применялось два пулемета с правым дисковым магазином на 150 патронов каждый.

Для наблюдения в распоряжении командира танка имелись три зеркальных смотровых прибора в стенках башни. Поскольку такие приборы устанавливались на французском танке впервые, они на всякий случай дублировались смотровыми щелями. В крыше башни находилась вращающаяся командирская башенка с одной смотровой щелью. Правда, огонь из пушки или пулемета можно было вести сидя или с колена, смотреть в зеркальные наблюдательные приборы—только стоя, а для того, чтобы воспользоваться командирской башенкой, надо было вообще встать на сиденье! Поэтому при избытке наблюдательных приборов командир часто следил за полем боя только сквозь прицел. В открытом положении крышка люка в боковой стенке башни образовывала сиденье, которым командир мог воспользоваться на марше. Крышка имела пружинный компенсатор для облегчения открывания. Боковое размещение позволяло использовать крышку и при покидании всем экипажем поврежденного танка: развернутая люком от противника башня защищала от пуль.

4-цилиндровый карбюраторный двигатель «Рено» мощностью 65 л.с. был слабоват для 11-тонного танка. Для временного повышения мощности использовали отключение глушителя. Сейчас о таком способе почти забыли, но в начале прошлого века подобными устройствами часто оснащали автомобили. Дело в том, что, понижая уровень шума, глушитель создает и дополнительное сопротивление для выхлопных газов, немного снижая мощность мотора. Два радиатора размещались по бокам двигателя, перпендикулярно ему. Воздух через них прогоняли два осевых вентилятора, размещенных в перегородке, отделяющей мотор от трансмиссии. Забор воздуха для охлаждения происходил через броневые жалюзи, расположенные за башней, а выброс—через жалюзи в крыше над трансмиссией. Вся наклонная крыша над двигателем представляла собой два люка и могла откидываться. На этих люках имелись крепления для ЗИП. В трансмиссионном отделении устанавливались шестискоростная коробка передач, дифференциал и бортовые редукторы. Над коробкой передач располагался 165-литровый бензобак, обеспечивавший запас хода по топливу до 90 км. Бензобак был покрыт толстым слоем резины, что сохраняло его герметичность при поражении малокалиберным снарядом или осколком брони.

Танк D1 с башней танка FТ17

Отказавшись от хвоста на танке NC, на D1 к нему снова вернулись, так как повышение профильной проходимости посчитали более важным, чем ухудшение поворотливости. На конце хвоста крепилось подпружиненное буксирное приспособление, а по бокам — крючья для буксирных цепей.

Ходовая часть танка D1 была выполнена по типу танка NC и морально устарела уже к началу разработки, а уж к концу серийного производства стала полным анахронизмом. Траки гусеницы имели ширину 325 мм и выполнялись сборными: к плице трака приклепывались пластины, образующие беговую дорожку для катков. От спадания гусеницы удерживали не гребни на траках, а реборды на катках.

Ленивец с винтовым механизмом натяжения располагался в передней части, а ведущее колесо—в задней части корпуса. Одинарный зубчатый венец ведущего колеса не снимался, как на современных танках, но так как скорость движения D1 была небольшой, то он почти и не изнашивался. Поддерживающих катков не было, а верхняя ветвь гусениц скользила по стаканам подвески и специальным желобам. Подвеска танка блокированная, применительно к одному борту состояла из трех коромысел, к каждому из которых крепились две тележки (по два катка в каждой). Кроме этого, между передним коромыслом и ленивцем, а также между задним коромыслом и звездочкой находилось по одному опорному катку со своей собственной системой подвески. Интересно, что при нормальных условиях работы эти катки (а точнее, траки гусениц, на которые они опирались) не касались земли, а играли роль натяжных роликов—требования к натяжению гусеницы у D1 были очень жесткими, так как при малейшем провисании она соскакивала с реборд катков. По твердой дороге танк двигался, опираясь на грунтозацепы гусениц, большая площадь которых позволяла это делать, не разрушая дороги. На мягком грунте грунтозацепы заглублялись, и танк опирался уже на плицы гусениц (12-ю катками с каждого борта). И только на очень слабом грунте гусеница настолько проваливалась, что в работу вступали последние две пары катков, увеличивая длину опорной поверхности до максимума.

Так как скорость движения D1 по сравнению с FТ17 возросла, танк пришлось оборудовать крыльями. Закрыть всю верхнюю ветвь гусеницы инженеры фирмы «Рено» не решились, и крылья были только в задней ее части. На левом крыле крепился глушитель мотора, а на правом обычно перевозился брезентовый тент.

Поставки D1 в вооруженные силы Франции, как было сказано ранее, начались в январе 1932 года и закончились в начале 1935-го. Из этих танков сформировали три батальона (ВСС) по 45 танков. Их штатная структура была одинаковой. Отдельный танковый батальон состоял из трех рот и резерва из шести боевых машин. Рота состояла из четырех взводов, по три танка в каждом, и танка командира роты. Вспомогательные подразделения включали около сотни единиц автотранспорта, однако ремонтные подразделения были слабы, а гусеничных тягачей для эвакуации подбитых танков просто не было.

Первоначально танковые батальоны, вооруженные D1, были размещены на территории Франции. Но с поступлением на вооружение более современных машин D1 стали переводить с Северную Африку. Переброска танков в Тунис началась в 1937 году и завершилась в 1939-м. Всего в Африку было переброшено 152 танка D1, а во Франции осталось только восемь машин, которые, вероятно, использовались для учебных целей. В Тунисе D1 получили три танковых батальона—61, 65-й и 67-й ВСС. 61-й и 67-й батальоны базировались в Бизерте, а 65-й — в Габесе. В Габесе же находился так называемый РЕВ (Parc d’enngins blindes — парк бронированных машин), где хранились остальные 17 танков. Этот парк осуществлял не только хранение, но и ремонт, позволяя поддерживать постоянный состав танковых батальонов (танк, нуждающийся в ремонте, поступал в РЕВ, а на его место из парка поступал другой). Эти части предназначались для прикрытия восточной границы Туниса от итальянцев, которые с приходом Муссолини к власти пытались играть доминирующую роль в регионе. В случае конфликта D1 являлись бы грозным противником для итальянских танкеток, поскольку эти танки были самыми мощными из французских танков в Северной Африке. Но война началась не в Африке, а в Европе.

1 сентября 1939 года германский Вермахт перешел границу Польши и началась Вторая мировая война. Польша была быстро оккупирована нацистской Германией. Гарантии безопасности, предоставленные ей Францией и Англией, оказались простыми декларациями. Хотя эти страны и объявили Германии войну, реальная помощь Польше ограничилась попытками поставки вооружения и незначительными демонстрациями силы на границе. На западе шла «странная война». Предложение Гитлера о мире было отвергнуто Англией и Францией, но масштабных боевых действий не велось. Италия, хотя и являлась союзником Германии, но не находилась в состоянии войны с Англией и Францией. Однако ясности с позицией Муссолини не было—вступит ли он при удобном случае в войну на стороне Германии или останется нейтральным? В таких условиях оголять границу в Тунисе французы не решались, и вопрос о возвращении D1 в метрополию пока не стоял (кроме этого, танк считался устаревшим для европейского театра военных действий).

Компоновка танка D1:

1—7,5-мм курсовой пулемет; 2—сиденье механика-водителя; 3—сиденье радиста; 4—47-мм пушка; 5 —телескопический прицел; 6—жалюзи забора воздуха; 7—двигатель; 8—радиатор; 9—бензобак; 10—жалюзи выброса воздуха; 11 — коробка передач

Наконец, «странная война» закончилась и начался «блицкриг». После катастрофы в Дюнкерке французы, наконец, решились перебросить один танковый батальон, вооруженный D1, в метрополию. 67-й ВСС был отправлен морем из Бизерты в Тулон. История боевого применения танков D1 в кампании 1940 года достаточно коротка. Фактически батальон перестал существовать через несколько дней с момента прибытия на фронт.

Немцы захватили 18 D1 в состоянии, допускающем введение их в строй, но нет никаких данных о том, что они пытались это сделать. Устаревшая машина, к тому же ужасно тихоходная, была им просто не нужна. Возможно, они использовали башни от D1 при строительстве оборонительных сооружений, но свидетельств этого также не найдено. После заключения перемирия с Германией и Италией 61-й и 65-й ВСС были расформированы, а вся техника поступила на хранение под контролем Италии. К моменту подписания перемирия в Тунисе имелось 107 танков типа D1, 20 из них с линии Марет в Тунисе французам удалось незаметно вывести в Алжир, и итальянцы о них ничего не знали. Эти машины стали «секретными» танками французской армии. 10 D1 были в таком техническом состоянии, что исключали возможность эксплуатации, но французы все же не заявляли о желании поставить их на хранение. Возможно, их в дальнейшем разобрали на запчасти. Таким образом, с лета 1940 года на хранении под итальянским контролем находилось 77 танков D1.

В октябре 1940 года французы обратились к итальянцам с просьбой разрешить ввести в эксплуатацию 62 легких танка, мотивируя это необходимостью защиты своей колониальной империи. Необходимое согласие они получили, но D1 в числе этих машин не было. К концу декабря 1940 года итальянцы позволили эксплуатацию еще 50 танков, но опять-таки без D1. Разрешение разблокировать 62 D1 итальянцы дали только летом 1941 года, причем при условии перевода этих танков в Алжир. Иметь эти достаточно мощные танки у себя под боком в Тунисе итальянцы опасались, и поэтому согласия на разблокировку еще 15 D1 для службы в Тунисе французами так и не было получено.

В 1942 году танкам D1 пришлось пострелять по американцам, высадившимся 9 ноября у Орана. Главной задачей десанта, кроме окружения города, был быстрый захват аэродромов, куда планировалось перебросить союзную авиацию. Поэтому уже в 9.00 легкая бронетанковая колонна полковника Уотерса, выступившая из района залива Арзев, начала движение с целью захватить аэродром Тафараци. В 11.00 колонна достигла аэродрома, где и была контратакована французами. В скоротечном бою американцы уничтожили 14 французских танков, и уже через час Уотерс доложил, что аэродром готов к приему самолетов из Гибралтара. В горячке боя американцы определили уничтоженные танки как «Рено» R35 и с тех пор эта легенда кочует по американским и английским книгам о сражениях в Северной Африке. На самом деле в Оране R35 вообще не было (как, впрочем, и Н35). Однако сражение с французами за аэродром оказалось нелегким делом. О своих потерях американцы распространяться не любят, но после захвата аэродрома Тафараци колонна полковника Уотерса потеряла способность наступать и остановилась. Потери американцев чуть ли не вдвое превысили французские.

В Тунисе высадки союзных войск не производилось, и командующий французскими силами армейский генерал Жорж Барре не знал, как ему поступить. С одной стороны, все предвоенные планы были рассчитаны на прикрытие Туниса от итальяно-немецких войск. С другой стороны, события развивались не так, как предполагалось. В ноябре 1942 года немецкие и итальянские войска начали высадку в нескольких городах Туниса. Правда, и французские части были приведены в состояние боевой готовности, и в их числе 15 танков D1. Барре понимал, что рано или поздно, а сражаться с немцами придется, и готовился к развертыванию своих войск в горах западнее города Туниса, фронтом на восток, однако не вступая при этом в прямую конфронтацию с немцами и пытаясь тянуть время. Девять танков D1 в составе сводной группы заняли Меджез-эль-Баб, чтобы задержать продвижение немцев к Алжиру. 11 ноября 1942 года англичане захватили порт Бужи, за фронтом французских частей, а 16 ноября вступили в контакт с войсками генерала Барре. Подразделению, занявшему Меджез-эль-Баб, удается немного задержать немецкие части, не вступая в бой, но в конце концов ему приходится уйти к Меджезу. Но долго такая игра в «кошки-мышки» продолжаться не могла. Немцы отправляют к Барре своего представителя с требованием безоговорочно стать на их сторону. Барре это требование отклоняет, и немецкий представитель заявляет, что с 7 часов утра 20 ноября немцы начинают военные действия против французских войск. На следующий день французы вступают в бой с немцами, стремящимися занять Меджез, в обороне которого активно принимают участие и танки D1. В конце концов французам приходится отойти, но они впервые вступают в сражение в Северной Африке на стороне союзников.

В дальнейшей борьбе за Тунис все оставшиеся D1 были сведены в одну боевую группу. Они еще могли применяться в обороне, но, когда союзники сами перешли в наступление, устарелость этих тихоходных машин стала очевидной. Поэтому уже в начале марта 1943 года все D1 были выведены в резерв, а их экипажи приступили к переучиванию на английские танки «Валлентайн». Так что разгром итало-немецких сил в Северной Африке произошел уже без их участия. Тем не менее служба D1 еще не была завершена. После окончания боевых действий на этом театре 10 D1 было отремонтировано и включено в состав охраны Туниса. Но это был уже конец истории этого танка.

К сожалению, до настоящего времени не сохранилось ни одного экземпляра танка D1.

В. МАЛЬГИНОВ