КОРВЕТ «КАЛЛИОПА»: ЛЕГЕНДАРНЫЙ «УРАГАННЫЙ СКАКУН»

В английском языке для неодушевленных предметов используется местоимение «it» («оно»), И только для кораблей и судов сделано исключение — их приравняли к людям. Для «бороздящих волны» испольовалось личное местоимение женского рода «she» («она»). Судьбы линкоров и миноносцев, роскошных лайнеров и скромных угольщиков складываются по-разному. Одни получают известность за счет новаторских технических решений, другие завоевывают славу в сражениях, о третьих мир узнает после ужасающих катастроф. А вот британский корвет «Каллиопа» прославился тем, что смог спастись из ловушки, в которую в марте 1889 года превратилась бухта Апиа во время урагана ужасающей силы.

ТОРГОВЛЯ и колонии В ОПАСНОСТИ

Конфронтация 1878 года, вызванная столкновением интересов Великобритании и России (в основном — из-за Константинополя и Проливов), и чуть не переросшая в военный конфликт, вынудила правящие круги Туманного Альбиона обратить более пристальное внимание на защиту своих заморских владений и торговли. С целью изучения этих вопросов, в сентябре 1879 г. из флотских, военных и гражданских экспертов правительство сформировало мощный комитет, вошедший в историю как «Комитет Карнарвона».

Выводы его членов подействовали на высокопоставленных чиновников как сильный разряд электрического тока, — флот оказался совершенно не готов к решению поставленных задач, как количественно, так и качественно. Отсутствовали необходимые материальные запасы и требуемая разветвленная сеть угольных станций. Большая часть кораблей, находящихся за границей, устарели и обладали ограниченной боевой ценностью, поэтому они не могли эффективно бороться с новыми русскими и французскими крейсерами. Но главное, их численный состав совершенно не соответствовал тем боевым задачам, которые возлагались в случае войны на эти силы.

Материалы, представленные комитетом, оказались настолько шокирующими, что их немедленно засекретили и непредавали гласности до созыва конференции по колониям 1887 года. А для усиления сил в заморских владениях, несмотря на проводимую кабинетом Гладстона политику сокращения военно-морских расходов, на британских верфях в 1880 — 1884 годах заложили 19 «защитников торговли» различных классов и типов (начиная от 925-тонных композитных паровых шлюпов типа «Долфин», несших всего по две 6- и 5-дюймовые пушки, и заканчивая броненосцами 2-го класса для службы на дальних станциях «Уорспайт» и «Имперьюз» водоизмещением в 8500 длин, т с четырьмя 9,2” и десятью 6” орудиями). Среди этих боевых единиц оказались и два стальных корвета типа «Нью Корделия». В литературе их часто причисляют к серии «Комус», или, как еще иногда называют, корветы типа «С» (поскольку названия всех 11 кораблей начинались именно с этой буквы английского алфавита), однако это не совсем правильно. Хотя конструктивно они были действительно очень близки, но все же заметно отличались по своим тактикотехническим характеристикам.

К проектированию «Комусов» Натаниэль Барнаби, занимавший в то время пост директора военного кораблестроения флота Ее Величества, приступил в конце 1875 года. В качестве прототипа он выбрал парусно-паровой композитный корвет «Опал» (типа «Эмеральд»), По первоначальному проекту, датированному январем следующего года, Барнаби планировал изменить набор корпуса и увеличить запас топлива на 100 длин. т. Но вскоре он решил снабдить новые корабли в средней части корпуса плоской защитной полуторадюймовой железной палубой, расположенной на 0,76 -1,07 м ниже уровня воды. Благодаря этой новинке, главный кораблестроитель флота рассчитывал надежно прикрыть котлы, машины и зарядные погреба от вражеских снарядов.

Следует отметить, что до этого на крейсерах всех мировых держав, за исключением броненосных (в России -полуброненосные фрегаты), защита жизненно важных частей существовала лишь номинально. Проектировщики и военные во всех странах рассчитывали только на то, что на дистанциях боя того времени вполне достаточно поместить механизмы и крюйт-камеры под ватерлинию. К тому же, дополнительное прикрытие для котлов и машин обеспечивали угольные ямы. Однако Барнаби считал такие конструктивные ухищрения недостаточными. Дело в том, что запасы топлива истощались по мере удаления «защитника торговли» от своей базы, и могло случиться так, что на момент боя бункеры оказались бы почти пустыми, особенно после долгой погони за противником. Толща же воды, по мере совершенствования орудий и с увеличением дистанции ведения эффективного огня, переставала быть 100-процентной гарантией безопасности от снарядов с всевозрастающими углами падения. Такие снаряды, пробив борт над ватерлинией, могли через палубу проникнуть к жизненно важным частям корабля.

Конечно, вероятность развития событий по такому сценарию считалась не очень большой, но все же заметно отличной от нуля. Для крейсеров это усугублялось еще и тем, что бой им предстояло вести в открытом море, т.е. практически всегда на качке. А любой крен в сторону неприятеля увеличивал возможность поражения палубы над котлами, машинами и погребами боезапаса. Купировать это за счет введения броневого пояса достаточной толщины и ширины не представлялось возможным, поскольку привело бы или к заметному росту водоизмещения, а следовательно, стоимости кораблей, или же к ухудшению их отдельных тактических характеристик. Ведь в отличие от броненосцев, «защитникам торговли» приходилось по несколько месяцев держаться в море, а это вынуждало иметь на их борту, помимо достаточного количества угля и пресной воды для механизмов, боеприпасов и запасных частей для оборудования, еще и немалые запасы продовольствия и питьевой воды для экипажа. В довершение всего, и самой команде требовалось обеспечить сносные условия обитания в течение долгого времени, причем в различных климатических зонах. И это на фоне все более возрастающего веса вооружения (из-за удлинения орудий), энергетических установок (хотя и более мощных), а также бронирования.

Последнее приходилось делать все толще и толще, поскольку ко второй половине 1870-х годов артиллерийские системы достигли такой мощи, что бортовой пояс, ранее считавшийся «избыточным», теперь легко «прошивался» пушками не самых крупных калибров. В результате, даже на линкорах площадь броневой защиты буквально на глазах стала «съеживаться». Итог был волне закономерен: при попытке ограничить водоизмещение пояса становились все уже и короче. Несмотря на это, броненосные крейсера постоянно увеличивались в размерах, а следовательно, возрастала их стоимость. Так, первенец этого класса в Королевском флоте -5670-тонный «Шеннон», вошедший в строй в 1877 году, обошелся казне в 302 707 фунтов стерлингов. Достроенный год спустя «Нортхемптон» имел водоизмещение уже в 7630 длин, т, а его цена достигла 414 441 фн. ст. Расходы же на сооружение заложенного в 1881 году «Имперьюза», который «подрос» до 8500 длин, т, превысили 540 000 фунтов. Массовая постройка таких кораблей оказалась не по карману даже самой богатой на тот момент державе. Обойтись же всего парой-тройкой «защитников торговли» Британская империя, над которой «никогда не заходило солнце», не могла. И корветы с защитной палубой стали одним из приемлемых решений этой проблемы.

КОРВЕТЫ С ЗАЩИТНОЙ ПАЛУБОЙ

По предварительным прикидкам корпус и оборудование будущего «Комуса» подорожали бы относительно прототипа чуть больше чем на 8500 фн. ст., с 91 462 до 100 000 фунтов, а водоизмещение составило бы 2383 длин, т — вместо 2144 у «Опала». При этом длина между перпендикулярами увеличивалась на 1,52 м и максимальная ширина корпуса — на 1,37 м, чтобы сохранить в пределах нормы остойчивость и «впихнуть» энергетическую установку в 2300 инд.л.с., необходимую для обеспечения 13-узловой скорости. Рост стоимости и водоизмещения диктовался не только введением защитной палубы, добавившей 125 длин, т к весу корпуса, но и желанием Барнаби построить последний из железа или стали, что увеличило бы его прочность и долговечность. Но такое решение, помимо указанных плюсов, имело и явные минусы. Для предотвращения обрастания во время долгого пребывания в отдаленных водах корпусу требовалась дополнительная обшивка из дерева и меди. Это делало его более тяжелым по сравнению с композитным (1146 длин, т, без учета защитной палубы, против 1086 длин, т у «Опала»), к тому же, металл стоил намного дороже дерева.

Помимо этого, новый корвет получил более мощное вооружение. На нем планировалось поставить батарею из двух 90-квинталовых (7”) и 12 64-фунтовых (6,3”) дульнозарядных нарезных орудий -вместо 14 64-фунтовок, которые нес прототип. При этом 7-дюймовки, располагавшиеся в оконечностях под полубаком и полуютом, предполагалось смонтировать на поворотных платформах, что позволило бы им стрелять не только в направлении траверза, но и через специальные порты параллельно линии киля в нос, для погонной пушки, а также прямо по корме, для ретирадной. Кроме того, будущий «Комус» получил форштевень со шпироном, что в совокупности с предусмотренной возможностью уборки внутрь корпуса бушприта, позволяло ему действовать в качестве тарана.

Хотя относительно «Опала» мощность машин увеличилась на 200 инд.л.с., а нормальный запас топлива всего на 10 т (до 270 т), дальность плавания экономическим 10-узловым ходом осталась прежней и равнялась 2440 милям. При заполнении же всех угольных ям, включая резервные, новый корабль мог бы пройти на той же скорости 3340 миль, т.е. на 540 больше, чем прототип. Для дальних переходов «усовершенствованный «Опал» имел три мачты, несших парусное вооружением барка с общей площадью парусов 1277,42 м2.
Проект поступил на рассмотрение Контролера флота (Третьего морского лорда, отвечающего за материальную часть Ройял Нэви) 6 июня 1876 года. Идея с защитной палубой ему очень понравилась, и он попросил Барнаби проработать вопрос о ее удлинении до штевней, не выходя за рамки объявленного водоизмещения. Однако некоторые технические решения главного кораблестроителя в глазах начальства оказались чрезмерно смелыми. В частности, это касалось винторулевой группы. Предложенные Барнаби подводный руль собственной конструкции и движитель с поворотными лопастями были отвергнуты, так как они еще не прошли испытаний. В связи с этим, для корабля, которому в море большую часть времени предстояло проводить под парусами, с целью уменьшения сопротивления воды при движении под воздействием силы ветра, посчитали крайне важным иметь подъемный винт. Чтобы воплотить в жизнь высказанное требование, было необходимо сделать колодец, куда бы и убирался движитель, а также установить соответствующие механизмы для проведения этой операции. Так что помощникам Барнаби пришлось в значительной мере изменить планировку и конструкцию кормовой части. Семидюймовую пушку под полуютом отодвинули от ахтерштевня, а вместо порта по диаметральной плоскости появились по одной амбразуре с каждого борта, аналогичных тем, что имелись на прототипе. Правда, после внесения в чертежи исправлений, орудие утратило возможность вести огонь прямо по корме, и теперь могло стрелять в этом направлении только параллельно линии киля.

Все варианты, предложенные Барнаби, с целью улучшения защиты и живучести спроектированных корветов одобрения Контролера флота не получили. Первый из них предусматривал, как и хотел Третий морской лорд, удлинение броневой палубы до штевней. Это требовало увеличения водоизмещения еще на 70 длин, т (позднее при более детальном обсчете эта цифра возросла до 84 длин. т). Но дальнейшее удорожание корабля не отвечало планам Адмиралтейства. Во втором предлагалось компенсировать вес дополнительных участков палубы за счет вооружения, масса которого составляла 155 длин. т. Однако отказываться от 7-дюймовых орудий и части 64-фунтовок, значительно ослабляя огневую мощь, Контролер категорически не желал. Наконец, были представлены два альтернативных проекта. Один из них вместо защитной палубы имел броневой пояс такой же длины толщиной 165 мм и высотой 1,83 м, из которых над водой выступало бы от 0,76 до 0,91 м брони. В другом — пояс утончался до 83 мм, и поверх него укладывалась палуба из 19-мм стальных листов. В последнем случае за счет замены 7-дюймовых пушек 64-фунтовыми предлагалось сделать настилки платформ в оконечностях стальными и водонепроницаемыми, что так же, несомненно, положительно сказалось бы на живучести крейсера. Но и эти эскизные проекты не нашли одобрения в «высоких кабинетах». В результате к постройке утвердили чертежи стального парусно-винтового корвета с защитной палубой с средней части корпуса нормальным водоизмещением 2383 длин, т, с энергетической установкой мощностью 2300 инд.л.с. и подъемным винтом.

По программе 1876 — 1877 годов на частной верфи в Глазго, принадлежавшей Эльдеру, заложили сразу шесть таких кораблей, получивших названия «Комус», «Чемпион», «Кэрисфорд», «Клеопатра», «Кюрасао» и «Конквест». Постройку еще одного корвета этого типа начали в Чатемском адмиралтействе в 1878 году. Он получил имя «Констанс». А на следующий год в рамках все той же программы 1878 — 1879 годов вместо планировавшегося крейсера большого водоизмещения на казенной верфи в Портсмуте заказали «Канаду» и «Корделию».

НОВЫЕ ВРЕМЕНА — НОВЫЕ ТРЕБОВАНИЯ

До 1880 года, когда возникла необходимость срочного усиления крейсерских сил в заграничных водах, в составе флота Ее Величества «Комусы» считались самыми совершенными «защитниками торговли» умеренного водоизмещения (из числа имевших броневую защиту). Но проект, родившийся в 1876 году, из-за лавинообразного прогресса в военном деле по прошествии четырех лет уже существенно устарел. На кораблях утвердилось торпедное оружие, и началось строительство первых относительно мореходных его носителей. Для отражения атак миноносок появились скорострельные малокалиберные пушки и картечницы. Все большее распространение на флотах получало электричество, как для освещения внутренних помещений и палуб, так и для запитывания боевых прожекторов — без них эффективно противостоять в ночное время носителям торпед, шестовых и буксируемых мин представлялось невозможным. Все эти нововведения не только приводили к росту веса вооружения и вспомогательных механизмов, но и к увеличению численности экипажей, со всеми вытекающими последствиями. К тому же, с 1879 года британский флот начал переход на казнозарядные длинноствольные орудия (с более тяжелыми снарядами и зарядами), нуждавшиеся в новых прочных станках. Это не могло не сказаться негативно на массе артустановок и боезапаса.

Помимо того, максимальная скорость «Комусов», изначально взятая по самому нижнему пределу, который допускался для крейсеров, перешла в категорию «недостаточная». Также требовалось увеличить и запас топлива, поскольку вспомогательные механизмы, расходуя его на повседневные нужды, заметно сокращали дальность плавания.

Частично указанные выше изменения начали воплощать в металле на трех последних кораблях серии. Однако при сохранении прежних длины и ширины, усовершенствования достигались только увеличением осадки, что отрицательно сказывалось на максимальной скорости и дальности хода, мореходности, а также уменьшением калибра или числа пушек в батарее.

Барнаби ничего не оставалось, как спроектировать для программы 1881 -1882 годов на основе «Комуса» новый корабль, получивший рабочее наименование «Нью Корделия». По желанию Первого морского лорда адмирала сэра Купера Ки (занял этот пост в 1879 году), ему было необходимо обеспечить скорость в 13,75-14,00 узлов, дальность плавания не менее, чем у предшественника, и вооружить новыми казнозарядными орудиями. Также следовало обеспечить сносные условия обитания для экипажа, который по предварительным оценкам возрастал до 280 человек против 221 моряка на родоначальнике серии и 264 — на «Корделии». Главный кораблестроитель флота решил удлинить корпус между перпендикулярами на 3,05 м, увеличив нормальное водоизмещение до 2835 длин, т, за счет чего разместить в нем энергетическую установку мощностью 3000 инд.л.с. и довести нормальный запас угля до 320 длин. т. Основное вооружение по проекту должны были составить четыре 6” орудия на спонсонах и 12 калибром 5” — в батарее между ними.
После утверждения чертежей нового корвета, первый из двух кораблей, получивший наименование «Калипсо», заложили 1 сентября 1881 года на казенной верфи в Чатеме. Закладка второго, названного «Каллиопа», состоялась 1 октября того же года в Портстмутском адмиралтействе.

Александр АЛЕКСАНДРОВ