ЛОДКИ И ПОДВОДНИКИ «НИЗИННЫХ ЗЕМЕЛЬ»

Вспоминая о потугах «лимитрофных» государств на предмет создания пусть крохотных, но своих подводных сил, не стоит забывать о куда как более значительных — по сравнению с этой «мелкотой» морских держав «третьего ранга». Такие страны часто имели в давно (или даже не очень давно) прошедшие времена продолжительную и славную морскую историю, а к началу XX века потеряли мировое значение, но сохранили некоторые из прошлых имперских владений, как и определенные амбиции. Здесь наиболее ярким примером являлась Голландия. Некогда её эскадры под руководством таких адмиралов, как Тромп, Де Рёйтер, Ван Хеемскерк наводили ужас на торговые суда и боевые флоты таких «морских монстров», как Испания и Франция. Да и сама «Владычица морей» — Британия, когда не выступала в союзе с голландцами, не раз терпела от них чувствительные поражения.

Но все проходит; прошла и пора славы «Низинных государств» как великой морской державы. Однако и в последующие столетия Голландия старалась поддреживать свой, пусть сильно уменьшившийся военно-морской флот в должном порядке. А моряки и кораблестроители Нидерландов продолжали пользоваться заслуженным признанием не только во времена Петра Первого. Отошедшая в тень держава тем не менее сохранила обширные колониальные владения — Голландскую Ост-Индию, она же нынешняя Индонезия. И владельцам «Страны тысячи островов» с ее многочисленными морями, бесчисленными островами, заливами и портами требовалось предохранять эту богатую колонию как от врагов внешних, так и от попыток обрести независимость. В такой ситуации небольшой стране весьма опасно ориентироваться лишь на чужую помощь в развитии вооруженных сил и прежде всего — ВМС. Поэтому Голландия стремилась сохранять самостоятельность в разработке проектов всех классов кораблей, хотя при том частенько прибегала к зарубежному опыту в тех случаях, когда дело касалось дорогостоящих новшеств. Что отнюдь не мешало (да и не мешает сейчас, в эпоху едва ли не тотального стремления к «всемирной интеграции») создавать собственные корабли весьма удачных проектов и обладать отдельными «ноу-хау» в военно-морской области.

Все это в полной мере относится к развитию голландских подводных сил, значительными расстояниями и многочисленным населением. Даже первая их единица, являвшаяся чистокровной «холландкой» — в смысле, продуктом деятельности американской фирмы «Электрик Боут», основанной Д. Холландом, строилась она на отечественном заводе «Де Шельде» во Флиссингене. Причем в весьма оригинальном варианте, как «частный заказ» под красивым латинским девизом «Люктор эт Энерго». Постройка заняла 2 года, и летом 1906-го лодка перестала быть «частной» и была куплена Королевским военно-морским флотом и получила обозначение «О-1». Характеристики, конечно же, выглядели крайне скромными: при водоизмещении чуть больше 100 тонн «единичка» несла всего один торпедный аппарат нестандартного калибра 250 мм. В сущности, для Голландии она являлась чисто экспериментальной. Как и подавляющее большинство первых субмарин всех держав, приступавших к такому спорному и неоднозначному тогда процессу, как создание подводных боевых сил. Однако важно, что небольшой флот со столь давними традициями не только решился обзавестись модным новшеством, но и не остановился на этом «образце». Моряки, понятное дело, совершенно не удовлетворенные боевыми возможностями «первой игрушки», обратились к поискам более эффективных вариантов.

С виду подходящий нашелся в довольно неожиданном месте. Хотя Британия в то время сама занималась постройкой модифицированных «Холландов» для своего флота, ее конструкторы не прекращали собственных разработок. Причем в самых разных местах. В частности, на чисто «торпедной» фирме Уайтхеда, находившейся в то время в австрийском порту Фиуме. Там инженер Марли Хэй предложил чертежи своего варианта субмарины, многие черты которой явно повторяли «классику» от Холланда. Но в отличие от «Электрик Боут», дравшей с заказчиков три шкуры, Хэй и Уайтхед продали свои чертежи подешевле. И голландцы не устояли, заложив на основе полученной «добычи» четыре единицы на той же верфи «Де Шельде», ставшей главным поставщиком подводных кораблей для страны. Они изначально получили обозначения «О-II» — «О-V», позже преобразованные в «О-2» — «О-5», о чем речь пойдет чуть ниже.

Первые субмарины предназначались исключительно для службы в прибрежных водах «Низинных земель». По вполне понятным причинам: их характеристики оставались не особо высокими, несмотря на значительный прогресс. «Хэевско-уайтхедовские» лодки имели надводное водоизмещение в 130 тонн, но, в отличие от «О-1» уже оборудовались парой шестицилиндровых 350-сильных дизелей германской фирмы «MAN», известнейшего производителя двигателей этого типа. Что позвояло развивать 11 узлов на поверхности при 8,5 узлах в подводном положении, где работал электромотор в 200 л.с. И, главное, лодки получили нормальное вооружение из двух 450-мм торпедных аппаратов. Что, впрочем, ко времени их готовности стало нормой: серия строилась изрядно долго. (С момента закладки первой единицы в 1909 году до ввода в строй четвертой в 1914-м прошло более пяти лет).

Тем не менее, проект Хэя приглянулся голландцам. Но обставновка в Европе не благоприятствовала давним связям. На носу была мировая война, в которой Голландии посчастливилось избежать «всемирной мясорубки». Однако к тому времени Уайтхед и его завод в Фиуме оказались в разных лагерях и уже ничем не могли помочь своему контрагенту. А вот Хэй перебазировался в Шотландию, на верфь фирмы «Денни» в Думбартоне. Именно это предприятие и поучаствовало в доработке проекта. И в мае 1914 года по измененным чертежам во Флиссингене и Фейенорде удалось заложить пару следующих «хэевских» лодок, «О-6» и «О-7». Водоизмещение подскочило под 200 т, а к двум носовым торпедным аппаратам добавился один кормовой. Впервые голландские лодки получили «артиллерию», правда, всего лишь в лице одинокого пулемета. Строили же их по-прежнему не быстро, до ввода в строй в конце 1916-го прошло более двух с половиной лет. Одной из причин этого являлся бушевавший вокруг «мировой пожар»; в частности, уже заказанные дизели фирмы «MAN» задерживались немцами, которые предпочитали устанавливать их на своих лодках, необходимых для борьбы с судами Антанты.

Голландские субмарины первых серий с их характеристиками просто не могли покинуть страну, чтобы защитить её заморские колонии. Дальность плавания экономическим ходом «на бумаге» у типа «О-2» составляла 500 миль, но фактически была вдвое меньше. На последней «хэевской» паре запас хода возрос в полтора раза, но все еще оставлен прибрежным. Что никак не позволяло совершить полукругосветный переход через два океана до ост-индских владений. Для службы в столь удаленных морях требовались более крупные подводные корабли. Голландские конструкторы пошли простым путем: взяв в качестве прототипа «хэй» своей выделки для отечественных вод и увеличив его в размерах. Разница пошла на увеличение мореходности и дальности. (И в собственных индонезийских владениях даже простые переходы значительно превышали по протяженности возможные боевые выходы для прикрытия берегов собственно Голландии, занимавшей всего сотню миль европейского побережья). Так появилась первая «колониальная» единица, «К-1».

Здесь уместно сделать небольшое отступление по поводу этого обозначения. Для идентификации своих лодок, предназначенных либо для «домашнего», либо для «удаленного» применения голландцы приняли довольно сложную систему. Изначально субмарины бесхитростно обозначались буквой «О» — от «ондерзеебоот» (Onderzeeboot) и порядковым номером в римском исчислении. Но после появления «заморских» подлодок единицы, предназначенные для метрополии, по-прежнему обозначались буквой «О», но теперь уже с порядковым номером в виде арабских цифр, став своеобразной «калькой» с германских «У-ботов». А субмарины, на долю которых выпала служба в Ост-Индии, получали в качестве обозначения букву «К» — «колониальная» (Koloniaal) и номер в виде римских цифр. Обе нумерации были сплошными, по порядку номеров, друг от друга не зависели и никак не отражали принадлежность лодок к определенной серии. Которые, ввиду ограниченных возможностей страны в финансах и кораблестроительных возможностях, получались немногочисленными. В итоге подводный флот Голландии представлял собой весьма пёструю смесь разнообразных единиц, взаимосвязь между которыми по обозначениям проследить непросто. Не говоря уже о неудобстве использования римских чисел, как говорится, в обиходе, а особенно — в военное время. В конце концов, не особо удобная система перестала нравиться самим хозяевам, и в 1937 году Морское министерство постановило, что отныне все субмарины, независимо от того, для какой службы, «домашней» или «колониальной», они предназначены, будут обозначаться буквой «О» и «арабским» номером. При этом уже имеющиеся единицы сохраняли свои обозначения! (Ведь переименование, даже если «имя» выглядит столь лапидарно, как «О-10» или «К-VIII» — нехороший знак для суеверных моряков). В итоге, ситуация с классификацией запуталась окончательно: теперь уже различить «отечественные» и «колониальные» лодки по названию стало невозможно в принципе.

Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что к концу 1930-х размеры субмарин заметно возросли, так что практически все новые лодки, даже «домашние», действительно могли использоваться по всему миру. Но к тому времени голландские кораблестроители прошли длинный путь. Вернемся к первой единице, предназначенной для Ост-Индии. Надводное выодоизмещение «К-1» выросло более чем в два раза по сравнению с типом «О-2», но вооружение оставалось скромным: три торпедных аппарата и пулемет, как на «О-6». Но заметно улучшились ходовые харакетристики: в 4 раза более мощные дизели германского производства могли разогнать лодку на поверхности до 16 узлов. Но, что самое важное, резко возрасла дальность. При нормальном запрасе топлива «К-I» могла пройти 1500 миль, а загруженная под завязку — до 2250 миль. Что уже позволяло, пусть и с неоднократными заходами в порты, достичь «Страны тысячи островов».

Опыт заокеанского первенца пришелся ко двору, и в 1914-м последовал заказ следующей «колониальной» субмарины, «К-II». Теперь в качестве прототипа взяли думбартонский проект Хэя — «Денни», пойдя тем же путем кардинального увеличения размеров для улучшения ходовых качеств и запаса топлива. Уже вполне приличная по тем временам 570-тонная (в надводном положении) лодка имела достойное вооружение из шести 450-мм торпедных аппаратов, 75-мм орудия и пулемета. (Особенно с учетом того, что ее трехдюймовка могла вести огонь и по воздушным целям — едва ли не первый случай, когда зенитка с самого начала включалась в проект). Очень неплохо выглядели и предполагаемые ходовые характеристики: в надводном положении пара мощных 8-цилиндровых дизелей должна была позволить развить 16 узлов.

И здесь-то и таилась «подводная скала». Вновь поставщиком мощных и надежных дизельных двигателей для «К-I». и «К-II», являлся все тот же мировой лидер — фирма «MAN». Единственным недостатком которой было то, что она находилась в воюющей Германии. И если первая из сумарин сумела проскочить опасное препятствие и получила свои моторы, пусть и с некоторым опозданием, то колониальная «двойка» застряла на стапеле, тщетно ожидая свое «пламенное сердце». Империя кайзера Вильгельма все глубже погружалась в трясину войны. Вначале дизели стали просто дефицитом, необходимым для «У-ботов», а в конце концов Германия потерпела поражение. В стране несколько лет царила разруха, к тому же в первое время победители запретили поверженному врагу производить не только сами подводные корабли, но и их отдельные компоненты, включая лодочные дизельные двигатели. В итоге для «К-II» пришлось монтировать и дорабатывать моторы из отдельных частей, чем и занялся завод-строитель «Де Шельде». К чести голландцев стоит отметиить, что эту непростую для многих более мощных предприятий (вспомним, например, мучения британских, американских и итальянских инженеров на этой ниве) удалось в конце концов решить. Но конец этот наступил только в 1922 году — лодка строилась целых 7 лет!

Поэтому для следующей пары «заморских» субмарин, «К-III» и «К-IV», заложенных в 1915 и 1916 годах и имевших примерно такие же характеристики по размерам и вооружению и первоначально — те же МАН-овские двигатели, пришлось искать какой-то другой вариант. Его нашли в лице дизелей производства фирмы «Зульцер». Основным недостатком их была на треть меньшая мощность, и в результате лодки могли давать только 14,5 узлов вместо 16. Зато эту пару удалось ввести в строй на пару лет раньше, чем заложенную раньше «бесприданницу» «К-II».

Та же судьба постигла заложенные в 1916 году три единицы «К-V» — «К-VII». Очень близкие по проекту к «К-II» («тройка» и «четверка» в качестве прототипа имели вариант Холланда), они претерпели ту же перемену с поставщиком дизелей и тоже получили продукцию от «Зульцера». Вообще же все субмарины с «двойки» по «семерку» имели примерно одинаковую дальность и унифицированное вооружение, основу которого составляли шесть 450-мм торпедных аппаратов, по два в носу и корме внутри прочного корпуса и еще пара — в поворотной палубной установке. Напомним, что такого рода устройства были весьма модными в начале XX века, а в некоторых странах, прежде всего во Франции, сохранились до Второй мировой войны. Хотя неудобство такого рода аппаратов являлись довольно очевидными с самого начала: торпеды в них подвергаются внешнему давлению воды и на заметных глубинах могут деформироваться, перезарядка становится огромной проблемой и обычно может осуществляться только в порту, и так далее. Надо отдать должное голландцам: они раскусили подвох быстро и на следующей серии колониальных субмарин, «К-VIII» — «К-Х», просто отказались от поворотного аппарата. Заложенные все на той же верфи «Де Шельде» в 1917 — 1919 годах, они имели только четыре торпедных трубы в прочном корпусе, но зато получили более сильную «артиллерию», состоявшую теперь из 88-мм зенитки и крупнокалиберного пулемета. Кроме того, на свое место в дизельном отсеке вернулись мощные двигатели от «MAN», благо, немцы вновь получили возможность поставок хотя бы на экспорт. Но сроки постройки оставались значительными, четыре — пять лет, да и сам проект, вполне современный в начале Великой войны, к началу 1920-х годов стал изрядно устаревшим: ведь основные «игроки» на подводном поле, прежде всего Германия, сделали значительный скачок вперед в проектировании и производстве субмарин, занявших свое более чем достойное место в составе военно-морских сил.

В итоге, к середине 1920-х флот Нидерландов в Ост-Индии имел девять близких по своим характеристикам единиц («К-I» к тому времени служила только в качестве учебной, а в 1928 году вообще была выведена из состава ВМС). Флот же метрополии пополнился только двумя единицами, причем обе стали своеобразными трофеями невоевавшей Голландии. Одной из них стал «У-бот» «UС-7», прибрежный минный заградитель, севший на мель у побережья Фризских островов и покинутый командой. Голландцы интернировали «заблудшего», а бывшие хозяева в 1917 году уступили добычу новым обладателям. Названный «М-1», заградитель благополучно прослужил до 1932 года. Аналогичная судьба постигла британскую «голландку» «Н-6», также выскочившую на мель и интернированную. Англичане не захотели отставать от своего противника и тоже не возразили против включения «трофея» в состав флота Нидерландов. Переименованный в «O-6» прочный «холланд» прослужил до начала Второй мировой, когда его постигла та же судьба, что и у «недвижимой» части голландского флота в метрополии. Старинную лодку захватили немцы в мае 1940 года и зачем-то переправили в Киль, где дважды поменявшая хозяев «UD-1» простояла пять лет у стенки до окончательного затопления в мае 1945-го. Но до того оставалось еще четверть века. Пока же голландцы и после Первой мировой продолжили наращивать свои «заморские» подводные силы. В 1918 году правительство утвердило постройку еще одной тройки (именно такими сериями пополнялся флот Нидерландов). Теперь, обладая опытом после исследования и эксплуатации как своих субмарин, так и «трофейных» британских и германских образцов, голландские конструкторы полностью перешли к самостоятельному творчеству. И довольно удачно. «К-XI» — «К-XIII» имели увеличенное до 670 тонн (в надводном положении) водоизмещение и усиленное торпедное вооружение. Хотя и несколько странное: два 533-мм аппарата в носу дополнялись там же другой парой, но для 450-мм торпед. Еще одна пара того же калибра размещалась в корме. Наличие двух принципиально различных видов торпед, конечно, затрудняло снабжение и использование, но на самой лодке имелся полный запас «рыбок» соответствующего калибра на каждый аппарат. Артиллерийское вооружение оставалось тем же, что и у предшественников, как и дальность плавания, по мере середины 1920-х годов уже явно недостаточная (3500 миль). А для сохранения той же скорости в 15 узлов на поверхности воды пришлось закупить в Германии более мощные дизели. Глубину погружения увеличили в полтора раза, но и теперешние 60 м не особо впечатляли. В общем, тенденция к «разумному прогрессу» сохранялась.

(Продолжение следует)

В. КОФМАН