Торпедисты рванули на себя спусковые рычаги. Сжатый воздух с мощным шипением толкнул торпеды вперёд. И опять томительное ожидание: «Попали или нет?!», и бурная радость, когда до лодки донеслись глухие взрывы торпед.
— Боцман, ныряй на пятьдесят метров! -приказал Столбов.
Добродумов энергично переложил рули, а затем, нервно постукивая пальцами по стеклу глубиномера, будто от этого скорость погружения лодки могла возрасти, стал докладывать:
— Глубина 25 метров… 30… 35…
На этом его доклады оборвались. Первые взрывы бомб сотрясли корпус «щуки», когда глубиномер показывал 37 метров.
И тут началось! Вражеские корабли с ожесточением преследовали «четыреста вторую». От близких взрывов в отсеках лопались лампочки, вылетали предохранители на подстанциях. Сорвало кингстон уравнительной цистерны, и в неё хлынула забортная вода. Это было опаснее всего: теперь лодка могла провалиться в морскую пучину на такую глубину, где её корпус не выдержит давления.
В этот момент судьба лодки и экипажа полностью зависела от расторопности и самоотверженности трюмных. Вахтенный трюмный Ванганов молниеносно юркнул под настил центрального поста, кое-как протиснулся между помпой и воздушными магистралями и, нырнув в ледяную воду, быстро устранил повреждение. Поступление забортной воды прекратилось.
В бомбёжке временами наступали такие паузы, что казалось попытки гитлеровцев уничтожить лодку закончились. Но спустя некоторое время близкие разрывы глубинных бомб возобновлялись. От каждого из них корпус «щуки» содрогался, из центрального поста после новой серии разрывов поступала команда: «Осмотреться в отсеках!»
Постепенно взрывы слышались всё дальше и глуше. Стало ясно, что «четыреста вторая» искусным маневрированием оторвалась от преследователей.
Лодка продолжала поиск. На рассвете 3 марта акустик доложил: «Правый борт, курсовой сорок: шум винтов!»
Столбов припал к окуляру перископа. Спустя некоторое время он ясно различил очертания двух немецких тральщиков, занимающихся контрольным тралением.
Быстро сделав необходимые расчёты, командир атаковал один из них. Через несколько десятков секунд выпущенные торпеды достигли цели и последовал сильный взрыв.
Едва Столбов убедился в удачном завершении атаки, как акустик доложил:
— Корабль противника повернул на нас. Расстояние уменьшается!
Не прошло и пяти минут, как рванула поблизости первая глубинная бомба. За ней вторая, третья, ещё две…
Уцелевший тральщик, видимо, довольно точно нащупал местонахождение «щуки». Совсем рядом фохнул взрыв такой силы, что в лодке многие не удержались на ногах.
Подводная лодка Щ-402
Капитан-лейтенант понял, что обычным маневрированием избавиться от преследования вряд ли удастся. И в эту трудную минуту Столбов нашёл единственный выход, как сбить с толку фашистских акустиков и оторваться от преследования. Суть состояла в следующем. Когда над «четыреста второй» рвались глубинные бомбы, командир приказывал давать самый полный ход. В это время там, наверху, акустики всё равно ничего не слышали. Но как только наступала тишина, электромоторы стопорились и лодка двигалась по инерции. И так каждый раз. Взрыв: «Полный вперёд!» Затих гул взрывов: «Стоп моторы!»
Наконец после многих часов преследования бомбёжка прекратилась. Вражеский тральщик потерял «щуку».
С наступлением темноты Столбов приказал всплыть и осмотреть корабль. И тут выяснилось, что корпус лодки получил пробоины в районе топливных цистерн, из которых вытек почти весь запас соляра: его оставалось только на частичную зарядку аккумуляторов. Положение осложнялось тем, что расстояние до базы превышало 300 миль, а до берега, занятого гитлеровцами, не насчитывалось и двадцати.
Всю ночь «четыреста вторая» дрейфовала, а утром из штаба флота радировали, что к лодке направлена помощь. Теперь оставалось только ждать… Лишённая хода и возможности погружаться, советская подводная лодка могла быть каждую минуту обнаружена и атакована кораблями и самолётами противника. Поэтому в полную боевую готовность привели торпедные аппараты и артиллерию, экипажу раздали личное оружие. На всякий случай Щ-402 была подготовлена к взрыву.
В этот тяжёлый час инженер-механик Большаков со старшинами Степаненко и Кукушкиным не теряли времени даром. Они решили использовать смесь масла и керосина из оставшихся торпед. И дизель, пару раз чихнув, заработал на этом «ерше».
Всю ночь «щука» шла к родным берегам. Переждав светлую часть дня в полной боевой готовности, «четыреста вторая» с наступлением сумерек продолжила путь. Но топлива хватило только до полуночи. Лодка опять легла в дрейф… Долгожданная помощь пришла с рассветом. Боевой поход завершился благополучно.
На долю «четыреста второй» выпала исключительная судьба. В годы Великой Отечественной войны она совершила 16 боевых походов, потопила вражескую субмарину и 9 транспортов общим водоизмещением свыше 50 тыс. т, нескольким транспортам нанесла серьёзные повреждения. Эта подводная лодка, завоевавшая высшие корабельные отличия, была первой, открывшей боевой счёт североморских подводников, и стала последней из погибших в Заполярье. Это произошло 21 сентября 1944 года.
СУБМАРИНЫ ТИПА «Щ»
В Советском флоте периода Великой Отечественной войны самыми многочисленными были подводные лодки типа «Щ». Создавались они в конце 1920-х — начале 1930-х годов и предназначались для действий в прибрежных районах и внутренних морях. Первые лодки водоизмещением 580 — 700 т несли шесть торпед в аппаратах (четыре в носовых и две в кормовых) и четыре запасных. В носовой и кормовой частях мостика было установлено два 45-мм зенитных полуавтомата. Два дизеля по 600 л. с. сообщали лодке надводную скорость до 12 уз. Под водой лодка шла на двух электромоторах по 400 л. с. со скоростью около 8 уз. (в течение одного часа).
Эти субмарины послужили основой для создания ряда других серий подводных лодок типа «Щ». Так, в 1932 году специально для Тихоокеанского флота разработали лодки V серии, которые можно было перевозить в разобранном виде по железной дороге. На них устанавливались более мощные дизели по 800 л. с., позволявшие увеличить скорость надводного хода до 14 уз. В дальнейшем строились более совершенные лодки типа «Щ» серий V-бис, V-бис 2, X и Х-бис. Они эксплуатировались на всех флотах.
Подводная лодка, о которой шла речь в этом очерке, была заложена в декабре 1934 года. 1 октября 1936 года в торжественной обстановке на ней был поднят Военно-морской флаг. С этого дня под номером Щ-14 она вошла в состав боевых кораблей Краснознамённого Балтийского флота.
В мае 1937 года с неё сняли механизмы и вооружение и поставили в плавучий док: лодку готовили к переходу в Баренцево море. В сентябре «щука» (теперь уже с бортовым номером 402) прибыла в молодой город Полярный.
Сообщение Совинформбюро было по обыкновению кратким: «Энская подводная лодка Северного флота под командованием старшего лейтенанта Столбова проникла в фашистскую гавань и атаковала транспорт водоизмещением в 6 тыс. тонн. Торпедист Мельников двумя торпедами взорвал вражеское судно. Подводная лодка благополучно возвратилась на свою базу». Этот первый боевой успех Северного флота в Великой Отечественной войне выпал на долю экипажа подводной лодки Щ-402, которая 14 июля 1941 года проникла в Порсангерфьорд и уничтожила транспортное судно противника. Почин был сделан. Но «четыреста второй» предстояло ещё множество сложнейших походов, и каждый требовал от экипажа максимальной отдачи духовных и физических сил, отваги, мужества и находчивости.