ВИНТОВОЙ ЛИНЕЙНЫЙ КОРАБЛЬ «НАПОЛЕОН»

(Окончание, начало в № 3/2021) Винтовые линейные корабли, появившиеся в составе ряда флотов в середине XIX века, на непродолжительное время стали «некоронованными королями морей». Говоря об уроках Крымской войны, известный кораблестроитель и морской историк А.П. Шершов в книге «История военного кораблестроения» указывал: «Установлено бесспорное преимущество паровых винтовых кораблей; в то время как парусные корабли стояли из-за противного ветра или из-за отсутствия такового, винтовые свободно маневрировали и на глазах всего флота буксировали парусники». Но время парусно-паровых линкоров стремительно уходило…

Быстрое совершенствование артиллерии (и не вполне обоснованные, изрядно преувеличенные опасения относительно возможностей новых бомбических пушек) в сочетании с развитием металлургии привели в годы той же Крымской войны к появлению первых броненосных батарей. Эти технически несовершенные и неуклюжие «плавучие форты» оказались способны выдерживать без сколько-нибудь существенного урона десятки попаданий, что для обычных деревянных кораблей было просто невозможно. И уже к концу 1850-х годов началось строительство мореходных броненосцев, появление которых в боевом строю свело значение винтовых линкоров к минимуму.

ТРИУМФ В ДАРДАНЕЛЛАХ

Пока королевская/республиканская/ имперская Франция готовилась воевать с Соединенным Королевством, резко обострились отношения между двумя империями — Российской и Османской. Не вдаваясь в подробности серьезных межгосударственных противоречий, личных амбиций, всевозможных интриг и прочих элементов «большой политики» отметим главное: ситуация быстро скатывалась к войне. И тогда французское руководство во главе с Наполеоном III, в полном согласии с правительством королевы Виктории приняли решение о поддержке Турции. Чтобы эта поддержка не свелась к пустым заявлениям, в район Дарданелл были отправлены эскадры — сперва французская, а затем и британская. Союзники расположились в Бесикской бухте. Летом 1853 года в состав французского соединения входили следующие линейные корабли: парусные 120-пушечные «Ville de Paris» (флагман) и «Valmy»; винтовой 120-пушечный «Montebello» (имел маломощную вспомогательную машину); винтовой 90-пушечный «Napoleon»; винтовой 80-пушечный «Charlemagne»; парусные 80-пушечные «Jupiter» и «Bayard» (здесь и далее указывается не фактическое число орудий, а ранг кораблей).

К моменту, когда между Турцией и Россией начались открытые военные действия, состав французской эскадры несколько изменился — парусных линкоров стало больше, а винтовой «Монтебелло» убыл на ремонт ненадежной паровой машины. Приказ о переходе союзного флота к Константинополю последовал 22 октября 1852 года, и тут оказалось, что из-за неблагоприятного ветра и сильного встречного течения в проливе парусники своим ходом идти не могут, а имевшиеся у союзников пароходы с маломощными машинами с буксировкой не справляются.

Попытка «Шарлеманя» преодолеть течение, ведя на буксире «Вальми», закончилась провалом. Не добился успеха и британский винтовой корабль «Санс Парейль», буксировавший угольщик. С большим трудом и на малой скорости справился с буксировкой 110-пушечной «Иены» французский пароходофрегат «Гомер», имевший 650-сильную машину. И лишь «Наполеон», взяв на буксир флагманский «Билль де Пари», без видимых затруднений («с впечатляющей легкостью») преодолел пролив. Остальному флоту пришлось ждать благоприятного ветра.

Интересно, что на фоне хвалебных отзывов о яркой демонстрации достижений французской техники, очень сдержанно отозвался о «Наполеоне» командовавший британской эскадрой Джеймс Уитли Дине Дандас. Адмирал хорошо представлял себе как достоинства, так и недостатки «француза», и говорил, что тот «…течет из-за вибрации, и, хотя и быстр, но будет вынужден тратить много времени в портах, и, безусловно, неудачен».

Правильность приведенной выше оценки подтверждается уходом «Наполеона» на ремонт в конце ноября — корабль попросту «перенапряг» свои не самые удачные механизмы. В результате к действительно существовавшим проблемам с вибрацией, несовершенству питающих насосов и прочим «детским болезням» добавился перегрев коренного подшипника. Однако Морское министерство Франции сделало все от себя зависящее, чтобы «общественность» ничего не узнала, к тому же, по словам автора книги «Англо-французское морское соперничество» Гамильтона, «…впечатление, которое буксировка произвела на компетентных наблюдателей, не сильно зависело от того, знали ли они о механических проблемах, или нет». Более того, выявившиеся на «Наполеоне» механические проблемы позволили Дюпюи де Лому убедить чиновников Морского министерства отказаться от использования в дальнейшем паровых машин с зубчатой передачей.

КРЫМСКАЯ ВОЙНА: ЛИНЕЙНЫЕ КОРАБЛИ, НЕ СНИСКАВШИЕ ЛАВРОВ

Российский Черноморский флот к весне 1854 года был достаточно многочисленным и вполне обоснованно считался хорошо подготовленным. Однако и по числу крупных боевых единиц, и в техническом отношении черноморцы противнику уступали. Не приходится удивляться, что в таких условиях российское командование не проявляло никакой активности, и англо-французской «армаде» (а заодно и туркам с египтянами) воевать на море было не с кем.

Выходы эскадр и отдельных отрядов британских и французских кораблей в Черное море, доставка турецких войск на Кавказ, бомбардировка Одессы, разведка у российских берегов (в том числе и у Севастополя) не встречали никакого противодействия со стороны Черноморского флота. «Наполеон», вернувшийся на театр военных действий после ремонта машины, участвовал в нескольких походах, в том числе июльском к Севастополю, когда русские береговые батареи смогли добиться нескольких попаданий в подошедший совсем уж близко к укреплениям британский паровой фрегат «Фьюри». Но артиллерия союзных линкоров в перестрелке с батареями не участвовала.

Тем временем основные силы союзников сосредоточились в районе Варны, ведя подготовку к десанту в Крым. Летом 1854 года их главным врагом стали различные болезни, в первую очередь холера. Эпидемия нанесла личному составу и сухопутных войск, и объединенной эскадры очень серьезные потери в личном составе. На отдельных французских кораблях число заболевших достигало двух с половиной сотен, десятки моряков умерли. На «Наполеоне» столь значительных жертв не было, но потерь не избежал и его экипаж.

Несмотря на все трудности, к концу лета десант в Крым стал реальностью. Поскольку достаточного количества транспортных судов для перевозки нескольких десятков тысяч солдат и офицеров, а также лошадей, артиллерии и всевозможных припасов, в Черном море не оказалось, значительную часть десанта приняли на борт корабли — в первую очередь, французские. При этом девять британских линкоров и несколько фрегатов были выделены для охраны транспортных конвоев от возможного нападения российского флота. Не избежал превращения в войсковой транспорт и «Наполеон». Автор самого обстоятельного русскоязычного исследования Крымской эпопеи С.В. Ченнык в книге «Вторжение» (Севастополь, 2010 г.) приводит следующие данные: на «тезке великого императора» разместился 2-й батальон 27-го полка линейной пехоты и 110 человек из 9-го батальона пеших егерей (24 офицера, 700 солдат и сержантов). К берегам Крыма линкор шел под флагом одного из младших флагманов французской эскадры, контр-адмирала Леонара Виктора Жозефа Шарне.

Историки справедливо отмечают, что французские линейные корабли «были забиты войсками» и не могли в случае сражения представлять серьезной силы. Вряд ли смогли бы полностью прикрыть конвои и выделенные для этого соединения британского флота. Но российские корабли из Севастополя так и не вышли, и в результате союзная «армада» без помех добралась до намеченного района высадки, где без малейшего противодействия на берег выгрузили войска и припасы. В этом деле приняли самое активное участие и шлюпки «Наполеона».

Самым значительным эпизодом, в котором довелось участвовать «красе и гордости» Франции, стала первая бомбардировка Севастополя 17 октября. В ней приняли участие два винтовых и девять парусных линкоров британского флота, четыре винтовых и 10 парусных французских, а также два парусных турецких линейных корабля. Участвовали в баталии и фрегаты, а к буксировке парусных кораблей привлекались многочисленные пароходы. Из-за целого ряда причин (в том числе несогласованности действий флота и войск на берегу) действия союзников завершились неудачей. Многие корабли получили повреждения от огня русских пушек, а потери в личном составе на эскадре существенно превысили таковые на береговых укреплениях.

«Наполеон», как и другие французские винтовые линейные корабли, был поставлен в общий строй, и в сражении ничем особенным не отличился — в отличие от своего несостоявшегося британского противника: современники полагали, что именно действия «Агамемнона» не позволили бомбардировке превратиться в «позорное поражение». Дать развернутое описание действий союзной эскадры 17 октября в статье не получится, отметим лишь, что французские корабли в целом пострадали меньше британских. «Наполеон», на котором держал флаг контр-адмирал Шарне, обстреливал Александровскую батарею и батарею № 10 на южной стороне входа в Севастопольскую бухту. Ответный огонь русской артиллерии был очень энергичным, причем С.В. Ченнык в книге «Противостояние» особо отметил: «Наличие адмиральского флага действовало на русских, как красная тряпка на разъяренного быка».

Самое серьезное повреждение корабль получил вскоре после 15 часов -ядро пробило борт примерно на два фута ниже ватерлинии. Подводная пробоина оказалась достаточно опасной и угрожала затоплением паровой машине. Спустя некоторое время «Наполеон» с креном вышел из боя, однако справиться с поступлением воды в корпус французы сумели достаточно быстро.

Серия линкоров типа «Наполеон»

В дальнейшем «Наполеон» ничем особенным в ходе войны не отметился, хотя и принял участие в 1855 году в Керченской экспедиции. Но в данном случае его артиллерия задействована вообще не была — саму Керчь союзники заняли без боя, а к операциям в Азовском море линейные корабли не привлекались. Не использовался самый быстроходный из французских линкоров и во время взятия Кинбурна (впрочем, там все решили пушки броненосных плавбатарей). В целом «Наполеон» оказался — за исключением эпизода в Дарданеллах — ничем не примечательным участником Крымской войны. Как и остальные линейные корабли союзного флота, он не принял участия ни в одном морском бою: их после Синопа просто не было.

«НАПОЛЕОН» И ЕГО «МЛАДШИЕ БРАТЬЯ»

Воодушевленное прекрасными (во всяком случае, на бумаге) характеристиками первого быстроходного линейного корабля, Морское министерство Франции организовало строительство целой серии из восьми подобных ему линкоров. Их закладка состоялась в период с марта 1853-го по март 1855 года, работы велись на различных верфях. Интересный момент — первая пара («Альжесирас» и «Арколь») были заказаны по программе 1852 года вместо ранее предполагавшихся к постройке четырех «550-сильных» фрегатов. Кстати, в это время 90-пушечные корабли официально относились к 3-му классу (рангу), что явно не соответствовало боевой ценности и значению «Наполеона». Несправедливость устранили в 1855 году, когда всю серию перечислили во 2-й ранг, найдя для этого формальные основания — большую длину и водоизмещение.

От головного «Наполеона» прочие представители этого типа, при сходных размерениях и водоизмещении (около 5040 т), существенно отличались. На них были установлены более простые — избавленные от «хитроумной» зубчатой передачи — и надежные машины, изменилась и внутренняя компоновка машинных и котельных отделений. Это привело и к хорошо заметному внешнему отличию — «младшие братья императора» стали однотрубными. Также стоит отметить, что кроме самого «Наполеона» и «Альжесираса» все остальные корабли получили-таки подъемные винты, от чего ранее энергично возражал создатель проекта Дюпюи де Лом.

Механизмы «Альжесираса» на испытаниях выдали 2075 и.л.с, что позволило кораблю достичь скорость 13,014 узла. Другие представители серии были немного тихоходнее. Например, «Энтрепид» даже при несколько большей мощности машины -2204 и.л.с. — показал на испытаниях 12,24 узла. Напомним, что сам «Наполеон» после замены машины давал 12,94 узла. Впрочем, к этим скоростным характеристикам надо относиться с определенной осторожностью: они зависели от целого ряда факторов -водоизмещения в день проведения испытаний, состояния моря, даже опыта рулевых.

Имелись различия и в составе артиллерийского вооружения. «Альжесирас» и «Империал» после вступления в строй несли на гон-деке 18 36-фунтовых и 16 22-см (бомбических) орудий, на опер-деке — 34 30-фунтовых, и на верхней палубе — 20 16-см (бомбических).

«Арколь» и «Редутабль» отличались от них тем, что на верхней палубе несли 20 30-фунтовых («легких» Nо.4) и два 16-см нарезных орудия.

Изрядным разнообразием типов и калибров, имевшихся на вооружении артсистем, отличался «Вилль де Нант». В 1863 году у него на гон-деке стояло 24 30-фунтовых орудия Nо.1 и 10 нарезных 16-см пушек, на опер-деке — 24 30-фунтовых N0.2 и 10 22-см бомбических, а на верхней палубе — четыре нарезных 16-см и шесть также 16-см, но бомбических.

Быстрый прогресс в развитии морской артиллерии хорошо заметен при сравнении состава вооружения вышеперечисленных кораблей с последними представителями серии: у «Билль де Бордо» и «Билль де Лион» на гон-деке стояло по 34 нарезных дульнозарядных 16-см орудий образца 1858 года (М1858). Впрочем, эти новейшие пушки соседствовали с гладкоствольными — на опер-деке располагалось по 34 «классических» 30-фунтовки. На верхней палубе «Билль де Бордо» нес 20 16-см бомбических и два нарезных 16-см М1858 орудия, а на «Билль де Лион» вместо 16-см бомбических стояло 12 30-фунтовых.

Был перевооружен и «Наполеон»: после 1862 года он нес на гон-деке 36 нарезных 16-см орудий, на опер-деке — 34 30-фунтовых, а на верхней палубе — 20 16-см бомбических.

Постройка кораблей этой серии затянулась, и ни один из них не усел войти в строй до прекращения боевых действий Крымской войны. А вскоре после ее окончания Дюпюи де Лом разработал проект еще более совершенного 90-пушечного линкора. Конструктивно от «Наполеона» он не сильно отличался, но имел увеличенное до 5720 т водоизмещение при длине 76,76 м. В состав артиллерийского вооружения корабля наряду с гладкоствольными сразу предполагалось включить и 16-см нарезные пушки. Однако, прежде чем был выдан заказ на строительство «усовершенствованных Наполеонов», Дюпюи де Лом спроектировал первый мореходный броненосец «Ла Глуар». После этого во Франции винтовые линкоры больше не закладывались. Историки флота справедливо отметили: появление броненосца сделало эти корабли устаревшими еще до того, как они могли быть начаты постройкой.

Стоит отметить, что «Ла Глуар» имел деревянный корпус, имевший определенное сходство с «Наполеоном» (срезанным на одну палубу). Это привело к появлению слухов о том, что в броненосец перестроили один из уже находившихся в строю быстроходных винтовых линкоров, возможно даже, самого «Наполеона». Когда же стало понятно, что это лишь домыслы, появилась другая версия: «Ла Глуар» якобы был заложен как очередной представитель типа «Наполеон», а решение о его обшивке броней принималось в ходе постройки. Если же вспомнить о том, что в создании обоих проектов главную роль сыграл один и тот же талантливый «морской архитектор», то удивляться сходству конструктивных особенностей не стоит…

ПРЕКРАСНЫЕ, НО НЕНУЖНЫЕ

После окончания в 1856 году Крымской войны вооруженные силы Французской империи участвовали еще в нескольких войнах и, как сейчас принято говорить, локальных конфликтах. Впрочем, ни один из противников Франции (включая и Австрию в 1859 году) не имел возможности что-либо противопоставить ей на море. Правда, вновь началось соперничество с Британией, но как мы помним, в открытое противостояние оно не вылилось.

Куда более серьезными оказались технические «неурядицы». Один из морских историков отмечал: «Мы можем получить представление относительно того, сколько проблем представляло использование паровых машин тех лет из письма, отправленного 12 мая 1859 года Жюрьеном де ля Гравьером (Jurien de la Graviere) морскому министру. Эскадра де ля Гравьера провела весьма утомительный день, в течение которого одна поломка сменяла другую. Сперва на воздушном насосе линейного корабля «Эйлау» понадобилось заменить несколько резиновых клапанов. Это заняло три часа. Лишь эскадра продолжила путь, вышел из строя фрегат «Импетьез» (Impétueuse). По счастью, поломка оказалась несерьезной, но тут произошла поломка на «Наполеоне». Корабль уже испытывал проблемы с поступлением внутрь — когда он останавливался — воды через сливную трубу. Когда на «Эйлау» произошла поломка, труба, конечно же, была перекрыта. Но когда пришло время вновь начать движение, обнаружилось, что шплинт заклинило, и сливная труба наглухо запечатана. По счастью, погода была хорошей, и корабль удалось накренить так, чтобы удалось открыть клапан снаружи. Когда, наконец, эскадре удалось продолжить совместное плавание, было, несомненно, проведено немало нелестных для пароходов сравнений со старым парусным флотом».

Главным же врагом винтовых линейных кораблей оказались… технический прогресс и опыт Крымской войны. Бомбардировка Кинбурна осенью 1855 года убедительно доказала и политикам, и военным, и кораблестроителям полезность и эффективность броневой защиты. Всего через несколько лет Франция, Великобритания, а вслед за ними и другие страны начали строить броненосцы, что сразу же перевело деревянные линкоры в разряд морально устаревших. В журнале «Морской сборник» № 9 за 1861 год была напечатана статья французского автора, где говорилось и о соперничестве с Туманным Альбионом, и о боевых возможностях старых и новых кораблей: «…нынешнее превосходство Англии ни под каким видом не должно смущать нас. Они, подобно нам, находятся в переходном состоянии. Наши образцы Napoleon и Algesiras следует назвать превосходнейшими в мире, но ни тот, ни другой не может сопротивляться большому броненосному судну равной скорости».

Не приходится удивляться тому, что «Энтрепид» (последний из «Наполеонов») вступил в строй в 1864 году уже не в качестве линейного корабля, а как войсковой транспорт. Ни один из представителей серии активного участия во Франко-прусской войне не принял. Сам «Наполеон» был окончательно выведен из состава флота в 1876 году; некоторое время его корпус использовался в качестве блокшива и был разобран в Бресте в 1886 году. Очень долго служил «Альжесирас», ставший военным транспортом в 1869 году, а позднее — учебным судном при Торпедной школе, в начале XX века был превращен в плавучий склад. Он погиб в конце ноября 1906 года в результате пожара. «Империал», превращенный во вспомогательное судно в 1869 году, после падения Второй Империи в сентябре следующего года получил новое название — «Юпитер»; на слом его сдали только в 1897 году. Примерно так же, в качестве плавказарм, складов и блокшивов закончили свою карьеру и остальные корабли типа «Наполеон».

Борис СОЛОМОНОВ