ЩИТ СЕВЕРНОЙ СТОЛИЦЫ

После проведения успешных полигонных испытаний системы С-25 с ракетами В-300, созданными в ОКБ-301, главный конструктор этой организации С.А.Лавочкин и министр радиопромышленности В.Д.Калмыков обратились к Н.С. Хрущеву с предложением о создании зенитной ракетной системы с дальностью действия до 160 — 180 км. Идею «дальней руки» ПВО восприняли положительно, и Постановлением Совета Министров СССР от 24 марта 1955 г. была задана разработка многоканальной зенитно-ракетной системы «Даль».

Главным конструктором системы назначили С.А.Лавочкина. Выбор определялся тем, что его изначально самолетостроительное ОКБ-301 к середине 1950-х накопило большой опыт работ по ракетной технике: создало ЗУР В-300 и ряд ее модификаций; межконтинентальную крылатую ракету «Буря», ракету «275» класса «воздух — воздух» для самолета «250». Соответственно в структуре ОКБ-301, кроме подразделений, занимавшихся проектированием и отработкой ракет, имелось и специализировавшееся на работах по электрорадиоавтоматике.

Срок выпуска эскизного проекта назначили на второй квартал 1956 г., а опытные образцы ракет предполагалось передать на испытания в первом квартале 1958 г. Начало заводских испытаний системы планировалось на второй квартал 1959 г.

Однако выявившаяся уже на самых ранних стадиях работ чрезвычайная сложность системы, в основу которой заложили ряд новых технических решений, а к работам привлекли большое количество соисполнителей, привела к необходимости неоднократной корректировки планов.

Еще на этапе согласования в 1955 г были снижены требования по максимальной дальности поражения целей до 150 — 160 км, а также предусмотрено создание двух модификаций ракеты: одной — для поражения целей на высотах более 15 км, другой — для диапазона высот от 5,5 до 20 км. Впрочем, до «металла» довели только один вариант ракеты. Тем не менее к середине 1956 г. в ОКБ-301 завершили лишь первые предварительные исследовательские работы, а эскизный проект системы был выпущен более чем с годичным опозданием — в августе 1957 г.

В соответствии с ним перед наземными радиолокационными и вычислительными средствами ставились задачи обнаружения целей на дальностях до 300 — 400 км и наведения на них зенитных ракет вплоть до сближения с целями на дистанцию 12 — 15 км, после чего ракеты переходили на самонаведение и должны были поражать цели со скоростями полета 1000 — 2000 км/ч на дальностях до 160 км, на высотах от 5 до 20 км.

Основными разрабатываемыми элементами системы, наряду с ракетами, являлись: обзорная РЛС, обеспечивающая первичное обнаружение цели; радиолокационные средства сопровождения целей и ракет; станции передачи команд управления на ракеты, а также оборудование стартовой и технической позиций.

Управление боевой работой системы «Даль» должна была осуществлять ЭВМ — так называемая управляющая машина наведения (УМН), предназначенная для обеспечения автоматического сопровождения целей и ракет, а также формирования команд управления ракетами. Для управления ракетами на этапе старта и сближения с целью до начала самонаведения решили использовать систему активного запроса-ответа (САЗО) и систему передачи команд (СПК) на борт ракеты, поскольку при требуемых дальностях действия радиолокационный контроль за пространственным положением ракеты был невозможен.

В связи с необходимостью прикрытия системой «Даль» обширных площадей, обнаружения, сопровождения и одновременного обстрела десяти целей, в информационно-измерительную радиолокационную систему также вводились многочисленные наземные устройства.

Первоначальный вариант предназначенной для «Дали» ракеты «400» (впоследствии получившей индекс 5В11) выполнили по одноступенчатой схеме. В дальнейшем рассмотрели двухступенчатый вариант ракеты, использовавшей на обеих ступенях ЖРД. Окончательный же вариант предусматривал стартовый РДТТ и маршевый ЖРД, что позволило обеспечить наиболее рациональные характеристики двигательных установок. Так, на стартовой ступени достигалась требуемая при наклонном старте высокая тяговооруженность, а на маршевой ступени — относительно небольшая тяга при значительном времени работы.

Для первой ступени ракеты в КБ-2 завода № 81 разработали ПРД-70. В свою очередь, к разработке эскизного проекта маршевого двигателя ракеты «400» привлекли ОКБ-3 главного конструктора Д.Д. Севрука. Там в основу этой работы положили ЖРД С3.42Д, разрабатывавшийся с 1954 г. Однако в 1957 г. разработку ЖРД передали в ОКБ-2 главного конструктора А.М. Исаева. Но из-за большой загруженности вскоре тот попросил освободить его КБ от этой работы; отказалось и КБ Л.С. Душкина. В результате, после согласования с МАП, разработка ЖРД была передана в ОКБ-154 (КБ Химавтоматики) главного конструктора С.А. Косберга, которому на начальных этапах работ (при выполнении расчетов, компоновок, согласовании с головным разработчиком, выпуске техдокументации и экспериментальных огневых испытаниях) большую помощь оказывало КБ А.М. Исаева.

При создании этого ЖРД решили ряд сложных технических проблем: обеспечение устойчивости горения; охлаждение камер сгорания и газогенераторов в широком диапазоне изменения давления и расходов компонентов топлива; поддержание работоспособности газогенераторов, работающих на основных компонентах топлива; устранение сажеобразования в газогенераторах; достижение минимальных габаритов турбонасосного агрегата и его высокого КПД, а также высоких антикавитационных характеристик насосов за счет постановки на входе в них шнековых преднасосов переменного шага.

Созданный в результате двухкамерный ЖРД Р01 -154 (Р-0200 — по принятой позднее в ОКБ классификации) был однократного включения, с регулируемой в полете тягой; он оснащался турбо-насосной системой подачи топлива и работал на окислителе АК-27И и горючем ТГ-02. При двух работающих камерах ЖРД развивал максимальную тягу около 6 т, минимальную — 2 т, при одной работающей камере — соответственно 3 т и 0,6 т.

Для более полного использования топлива маршевой ступени применили систему, использовавшую для вытеснения его компонентов гибкие мешки из синтетических материалов, чем резко уменьшили влияние на подачу топлива возникающих в полете знакопеременных перегрузок.

Первые образцы ракет «400» изготовило опытное производство ОКБ-301, а в дальнейшем они выпускались заводом № 82. Стартовая масса их составляла 8757 кг при массе боевой части 295 кг.

Незадолго до начала работ, в середине 1958 г., заводу № 232 Миноборонпрома предписали проектирование и изготовление стационарных наводимых пусковых установок для проведения и испытаний ракет. Задание в крайне сжатые сроки выполнили под руководством главного конструктора Т.Д. Вылкоста. В 1958 — 1959 гг. завод изготовил несколько пусковых установок Б-170, которые отправили на полигон. Однако весившие около 29 т Б-170 хотя и обеспечили выполнение первого этапа испытаний, но их характеристики не во всем удовлетворяли заказчика.

Вскоре в Научно-исследовательском институте авиационных технологий (НИАТ) был разработан еще один вариант пусковой установки, масса которой составила около 32 т. Однако по результатам испытаний и анализа эксплуатационных характеристик она также была признана непригодной к внедрению в производство.

Полностью отвечающей требованиям признали пусковую установку ППУ-476 (имевшую массу около 9 т), разработанную при участии НИИ-2 в ОКБ завода № 476 под руководством главного конструктора А.Ф. Федосеева.

Первоначальными планами развертывание системы «Даль» предусматривалось в непосредственной близости от ограниченного числа важнейших объектов. Первые системы намечалось разместить под Ленинградом, затем в Подмосковье, под Баку и около крупных промышленных центров. При этом боевое применение системы «Даль» предполагалось осуществлять во взаимодействии с системами средней дальности (С-50 и С-75).

С учетом напряженных сроков, параллельно с созданием ракет и опытного полигонного образца начались работы по строительству около Ленинграда и на дальних подступах к нему, у городов Кингисепп и Тихвин, стационарных сооружений для боевых позиций системы «Даль». На каждой из них предполагалось разместить полк зенитной ракетной системы в составе пяти огневых дивизионов.

Первый автономный пуск ракеты «400» состоялся 30 декабря 1958 г. В следующем году провели еще 12 подобных пусков В ходе испытаний конструкция ракеты неоднократно дорабатывалась. Так, с ускорителя сняли органы управления и рулевые приводы, а для обеспечения управления по крену на стартовом участке задействовались элероны на крыле маршевой ступени. Несколько изменили и форму рулей маршевой ступени, увеличили жесткость крыльев, улучшили уплотнение стыка корпуса и заднего днища твердотопливного ускорителя.

Однако запланированный на 1959 г. объем отработки ракеты выполнить не удалось. Наоборот, на заводе-изготовителе скопилась большая партия ракет, которые из-за отсутствия ряда элементов бортовой аппаратуры нельзя было отправлять на полигон. С целью ускорения опытно-конструкторских работ и испытаний решением Комиссии по военно-промышленным вопросам предусматривался двухэтапный порядок создания радиолокационной ГСН ракеты; снижались и требования к первым образцам этой аппаратуры. Впрочем, с наземными элементами системы дело обстояло еще хуже, особенно с РЛС и УМН.

В начале 1960 г специальная комиссия, сформированная совместным решением Госкомитетов по радиоэлектронике и по авиационной технике, проанализировала основные технические решения, принятые по «Дали». Несмотря на то, что руководство и многие члены комиссии работали в конкурирующей организации — КБ-1 (где в 1958 г. началась разработка еще одной «дальней руки» — системы С-200), в выработанном по итогам ее работы заключении была подтверждена правильность основных направлений создания системы «Даль». Принятым в мае 1960 г. решением Комиссии по военно-промышленным вопросам это заключение было утверждено. Спустя несколько дней на заседании Президиума ЦК где рассматривались вопросы совершенствования средств ПВО, Хрущев принял еще одно «мобилизующее» решение, приказав Лавочкину лично возглавить работы на полигоне, вплоть до получения положительных результатов испытаний системы «Даль».

Сразу же после приезда Лавочкина на полигон, 8 июня, провели специально подготовленный нештатный пуск ракеты «400», в процессе которого ее вывели в зону перехвата цели с помощью наземных оптических и телевизионных средств. Однако, за исключением того, что ракета соответствует предъявляемым требованиям, этим пуском ничего доказать не удалось. В то же время для Лавочкина эта поездка оказалась последней — в ночь на 9 июня он скончался от сердечного приступа.

После скоропостижной смерти Главного конструктора системы работы по комплексу «Даль» продолжались под руководством его заместителя — М.М. Пашинина.

В 1960 г. специалисты ОКБ-301, получившего наименование «Машиностроительный завод им. С.А. Лавочкина», завершили автономные испытания ЗУР и провели четыре пуска ракет с первым вариантом ГСН «Зенит-1», в том числе два пуска с захватом цели на траектории. Однако задержки с поставками ГСН и комплектов бортовой аппаратуры продолжались. Кроме того, все еще не было завершено создание УМН, а основная РЛС и система САЗО — СПК не подтвердили при испытаниях требуемой точности определения координат воздушных целей и зенитных ракет. Все это не позволило приступить к испытаниям системы в замкнутом контуре и, соответственно, перейти к госиспытаниям, запланированным на октябрь 1960 г.

Столь же безрезультатно прошел и 1961 г. — из 18 пусков ракет «400» выполненных в этом году, только часть провели по реальным мишеням при нештатном составе системы. Ракетами обстреляли парашютную мишень, самолеты-мишени МиГ-15 и Ил-28, при этом парашютная мишень и Ил-28 были сбиты.

Испытания же системы «Даль» в полном штатном составе наземного радиотехнического оборудования (РЛС кругового обзора, САЗО — СПК, УМН) и его составляющих начались в 1962 г. Именно тогда предприняли последние усилия по доведению системы «Даль» до работоспособного состояния. С этой целью в январе — феврале 1962 г. выполнили 4 пуска в замкнутом контуре. Но последовавшие вслед за этим два пуска по реальной цели Ил-28 — были сорваны отказами в первом случае системы САЗО — СПК, во втором — УМН. Вновь потребовались доработки этих систем. Тем временем в марте — апреле провели еще 5 автономных пусков ракет для уточнения в реальных условиях попета их аэродинамических характеристик и параметров автопилота. В мае — июне выполнили 3 пуска ракет без ГСН, по условной цели, один из которых оказался неудачным. В июне две телеметрические и три штатные ракеты запустили по самолетам-мишеням Ил-28 но ни одной цели поразить не удалось. В двух случаях отказала система САЗО — СПК, еще в двух — УМН, один раз вышел из строя автопилот.

Всего за время проведения полигонных испытаний было произведено 77 пусков ракет «400», в ходе которых полигонным образцом системы «Даль» подтвердили принципиальную возможность стрельбы на большую дальность, правильность построе-ния контура управления. Однако выданный руководством страны в середине 1950-х гг. «кредит доверия» разработчикам «Дали» постепенно подходил к концу, и 22 октября 1962 г. вышло постановление, по которому все работы по системе приостановили. Еще через несколько месяцев работы по системе «Даль» закрыли.

Подобное решение было, по-видимому, неизбежным. Система оказалась слишком сложной для отечественной промышленности, а наметившиеся к тому времени направления совершенствования средств воздушного нападения и космической разведки вероятного противника поставили под сомнение целесообразность создания и развертывания подобных стационарных комплексов. Свою роль в судьбе «Дали» сыграло и то обстоятельство, что к концу 1962 г. разработчики перевозимой зенитно-ракетной системы С-200 получили первые обнадеживающие результаты.

Сами же ракеты «400» с ноября 1963 г. стали едва ли не самыми популярными участницами военных парадов в Москве и Ленинграде, где их представляли в качестве высокоскоростных ракет-перехватчиков воздушных и космических целей. О том, что эти ракеты фактически представляли собой музейные экспонаты, знали немногие. Даже в конце 1960-х г.г. в очень полном и подробном справочнике «Джейн» отмечалось, что изготовлено и находится в войсках около 900 подобных ракет, получивших на Западе обозначение «Griffon».

В. КОРОВИН