СУХОПУТНЫЙ ЛИНКОР

В конце пути. 9 мая 1945 года, солдаты 31-го Особого дивизиона бронепоездов послали рапорт из Франкфурта-на-Одере в далекий Горький:

«Дорогие земляки!

Отправляя нас на фронт, вы наказывали по-суворовски, по-чапаевски громить врага до окончательной победы. Докладываем: ваш наказ выполнен!

Построенные вами бронепоезда «Козьма Минин» и «Илья Муромец» прошли славный боевой путь. В течение трех лет Горьковский дивизион сражался на главных направлениях Великой Отечественной войны: на тульской и калужской земле, под Орлом и Брянском, под Жлобином на Днепре и под Ковелем на Западной Украине, под Варшавой на Висле и во Франкфурте-на-Одере…

Подразделения дивизиона сделали 150 мощных огневых налетов по переднему краю обороны и прифронтовым станциям снабжения. участвовали в прорыве обороны и в отражении атак противника. Артиллерийско-минометным и пулеметным огнем уничтожено 15 немецких самолетов. 1650 солдат и офицеров. 94 пулеметные точки, 42 артиллерийско-минометные батареи, 24 отдельных орудия. 14 дзотов, немецкий бронепоезд, склады боеприпасов…»

Нет. не расскажут сухие строки рапорта, скупые слова солдата о том, что было.

…Самые тревожные для страны дни. Враг под Москвой. Не хватает танков, самолетов. И горько видеть командиру, как погибает безусый новобранец, грудью бросаясь на врага. В те дни генерал Гальдер записал в своем дневнике: «Сведения с фронта подтверждают что русские всюду сражаются до последнего человека…»

Не мог знать тогда немецкий «летописец», что вся страна поднялась единым фронтом. Не только в окопе, но и у станка, и на пашне, чтобы дать фронту больше хлеба, самолетов, снарядов, танков, грозных «катюш». Именно в те решающие дни в Горьковской области железнодорожники строили для фронта два бронепоезда: «Козьма Минин» и «Илья Муромец». Трудились в свободное от основной работы время, своими руками и на свои средства. А потом многие пошли добровольцами на фронт в экипажах этих бронепоездов.

«Козьма Минин» — назван в честь нижегородского «посадского человека», сказавшего триста с лишним лет назад пророческие слова: «Если нам похотеть помочь Московскому государству, не пожалеем животов наших, да не только животов… Дело великое! Мы свершим его». А «Илья Муромец» — былинная сила народная, поднявшаяся в гневе, чтобы избавить родную сторону от недруга.

Увидев «Минина» и «Муромца» на дорогах войны, известный кинооператор Роман Кармен воскликнул: «Это же готовый документальный киносюжет!»

«Козьма» и «Илья» — так ласково называли бойцы свои бронепоезда — не были похожи на своих старших братьев. Крепкие, приземистые, намного ниже прежних, с наклонной броней и литыми башнями: по всему — новое слово в практике бронепоездного строительства. И по своей огневой мощи они в несколько раз превосходили созданные ранее боевые машины: на них впервые появились реактивные установки и надежное зенитноартиллерийское прикрытие. Похожи, как близнецы, — строились по одним чертежам. Разве что бронепаровоз «Козьмы» выглядел несколько легче, чем у «Ильи».

Примечательным было напутствие дивизиону перед первыми боями генерал-полковника Я.Н. Федоренко, начальника Главного автобронетанкового управления Красной Армии. Еще в годы гражданской войны он командовал одним из бронепоездов Страны Советов, хорошо знал этот тип вооружения, был инициатором его развития и совершенствования. Он не скрывал своих чувств при встрече с «Козьмой» и «Ильей». Отметил генерал и круговое вращение ракетных установок, и радиостанцию дальнего действия РСМ, установленную в бронированном отсеке задней части тендера, и хорошо отлаженную бортовую связь — «нервную систему» дивизиона. «Такие бронепоезда в нашей стране еще не строились. Нет их и у противника. Ничего общего, кроме железнодорожного хода, не имеют они с существующей бронепоездной техникой… Желаю вам славных ратных дел и боевых успехов», — сказал генерал, провожая воинов на фронт. А впереди перед «Козьмой» и «Ильей» лежали по курсу Тула, Горбачево, Скуратово, Чернь, Мценск…

За бронепоездами началась охота. Фашистская авиация выслеживала их на станциях, на стоянках. Живая мишень! Но плотный заградительный огонь зенитчиков всякий раз остужал пыл немецких асов. Когда из пяти бомбардировщиков на базу возвращается один, это заставляло задуматься. Командир отряда летчиков, обер-лейтенант с тремя Железными крестами на груди, сбитый зенитчиками «Козьмы» и взятый в плен, процедил сквозь зубы: «Наша главная цель — уничтожить бронепоезда».

16 мая сорок второго года сразу восемнадцать «юнкерсов» атаковали станцию Чернь. «Козьма» и «Илья», отстреливаясь и искусно маневрируя, отходили за стрелки, на перегон. Взлетели в воздух штабной, санитарный вагоны… На другой день немецкое командование передавало по радио: «Вчера на станции Чернь Тульской губернии в результате массированного налета авиации рейха уничтожены советские бронепоезда «Козьма Минин» и «Илья Муромец», построенные Америкой». Но той же ночью вражеские эшелоны с войсками и техникой, разгружающейся на станции Мценск, накрыл шквал огня. Два наших бронепоезда незаметно вышли на огневой рубеж и, нанеся решающий удар, ушли на запасные позиции. Через час дивизион повторил налет. На этот раз по вражеским батареям, раскрывшим себя при первой атаке.

С боями приходил опыт и воинская выучка. рабочие становились бойцами!

…Начало артиллерийской подготовки в 03:00. «Козьма Минин» на самом тихом ходу, почти бесшумно, подкатывает к станции Бастыево. Утренние сумерки, неглубокая выемка и березняк по обочинам надежно укрывают бронепоезд от вражеских наблюдателей.

— По цели 5! Осколочным… Бронепоездом… 30 снарядов… Беглым, огонь!

— Реактивным установкам по цели 8, два залпа, огонь! Началось.

Комиссар «Козьмы Минина» Алексей Семенович Потехин, прошедший с бронепоездом весь путь от первого дня строительства до победного салюта, вспоминал тот памятный бой в июне 1942 года: «Неподалеку тяжело ухнул снаряд. Потом еще и еще. Вздрагивает земля.

— Нащупали. — злится командир огневого взвода Николай Гаврилов, — теперь держись!

Только бы в бронепаровоз не угодили. Без движения мы можем стать легкой добычей врага, поэтому всегда ставим паровоз в середине состава, тендером вперед. Так сохраннее.

Резкий удар! Прямым попаданием снаряда сорван и отброшен к обочине лист брони, прикрывающий ходовую часть паровоза.

Вместе с «Козьмой Мининым» отходит и «Илья Муромец». Бронепоезда вырываются из-под огня. Еще и еще раз меняем свои позиции. вновь и вновь пополняем боекомплект, а бой все не утихает… Огневая мощь доходит до предела. Раскаленные жерла пушек и направляющие реактивные установки посылают на врага тонны металла. Бронепоезда превращаются в какой-то бурлящий вулкан…

Бой закончился только к вечеру. Наша пехота взяла высоту».

Вскоре дивизион, как и все другие подразделения фронта, получил приказ № 227 -«Ни шагу назад!». Наступали решающие дни войны.

…Только что отбили воздушную атаку. И снова звено «юнкерсов». Отстреливаясь, бронепоезд покатил к выходным стрелкам. Неожиданно резко падает давление пара. Провалились колосники. Ситуация яснее ясного: остановится бронепоезд — ему конец. Машинист Алексей Васильевич Бирюков натягивает на себя ватные брюки, фуфайку, шапку-ушанку, обливается водой и лезет в топку. Пар и огонь обжигают тело даже через одежду, голова трещит, но руки привычно и быстро делают дело. Готово. Друзья вытаскивают Бирюкова из топки в дымящемся тряпье. Бронепоезд набирает скорость…

…Три «хейнкеля» пожаловали к вечеру, когда на погрузочной площадке скопилось много наших бойцов и боевой техники Пулеметчики Анурбек Омаров и Михаил Хлопов метко бьют по снижающимся самолетам. Один бомбардировщик задымился. И тут Хлопов увидел, что на соседней платформе загорелись ящики со снарядами. Это гибель всему, что вокруг! Бросился к снарядам и стал растаскивать ящики, тушить огонь. На помощь к нему уже спешили товарищи…

Бронепоезда — стальная крепость на колесах. Мощная боевая техника. Страж железнодорожных узлов и путей, этих артерий войны. Неожиданный огневой налет и надежная оборона — их сила. Но бронепоезда — это и очень трудно маскируемая от врага цель, «привязанная» к рельсам, открытая авиабомбам и снарядам дальнобойной артиллерии.

А если разрушен путь к переднему краю? С киркой и автоматом, с лопатой и гранатами — впереди бронепоезда, прокладывать ему дорогу. Под обстрелом врага, перебежками, лежа орудуя инструментом.

Или ставится задача обеспечить наступление пехоты. Значит, необходимо подойти вплотную к переднему краю, к самым укреплениям, и всей своей мощью обрушиться на врага, вызвать огонь на себя, заставив противника повернуть все пушки и пулеметы в свою сторону. Такова уж военная профессия у бронепоездников…

БРОНЕПОЕЗД «КОЗЬМА МИНИН»: ТЕХНИЧЕСКИЕ ПОДРОБНОСТИ

К началу войны на вооружении советских войск находились бронекрепости, построенные Брянской базой бронепоездов. Это были мощные боевые машины высотой с «пульмановский» вагон, с отвесными прямыми бортами и такими же высокими и прямыми клепаными башнями. Вооружение состояло из четырех башенных короткоствольных 76-мм пушек, восьми станковых пулеметов и в лучшем случае одной счетверенной зенитной пулеметной установки. Но, как показали боевые действия, эти бронепоезда не отвечали требованиям фронта.

В период с октября 1941 по февраль 1942 года силами железнодорожников, рабочих паровозных и вагонных депо города Горького был построен бронепоезд «Козьма Минин». В боевой состав 31-го Отдельного Особого Горьковского дивизиона бронепоездов входил и «Илья Муромец», построенный в те же месяцы железнодорожниками города Мурома по чертежам, которыми пользовались горьковчане. Кроме того, для обеспечения вспомогательных служб дивизиону были приданы паровоз С-179, бронедрезина БД-39, две бронемашины БА-20, три мотоцикла М-72 и ИЖ-9, шесть грузовых автомашин ГАЗ-АА, две машины М-1, две ГАЗ-54, специальные вагоны: штабной, медпункт, мастерская, кухня, баня, жилые. Личный состав дивизиона вместе с приданной десантно-минометной ротой -335 человек.

В боевое формирование бронепоезда «Козьма Минин» входили бронепаровоз Оп, две крытые и две открытые артиллерийские бронеплощадки и четыре двухосные контрольные платформы.

Командир бронепоезда наблюдал за противником и управлял огнем из командирской рубки, расположенной в верхней передней части тендера бронепаровоза и соединенной с будкой машиниста бронированной дверцей. Командиры бронеплощадок вели наблюдение из своих рубок через смотровые щели с триплексами, имели слуховую, звуковую и телефонную связь с рубкой командира и машинистом.

Стоит отметить, что крепости на рельсах отличались высокой точностью огня, подготовка данных для этого проводилась в короткое время, так как артиллеристы могли очень быстро и точно определить положение своих орудии по местонахождению бронепоезда на железнодорожном полотне. Благодаря хорошему вооружению «Козьма Минин», к примеру, мог обеспечить большую концентрацию огня и вести прицельную стрельбу до 12 км, то есть круговая зона обстрела доходила до 24 км. Эти особенности бронепоезда хорошо дополнялись возможностью возить с собой большой боезапас.

Для борьбы с авиацией противника на контрольные платформы дополнительно устанавливались крупнокалиберные пулеметы системы ДШК и трехспаренные зенитные пулеметы ПВ-1. Для защиты расчетов от осколков бомб и снарядов вдоль бортов из рельсов и шпал укладывались штабеля.

Камуфляж бронепоезда в летний период — темно- и светло-зеленые с желтизной пятна, зимой — белый.

Бронепаровоз Оп имел толщину брони: на будке машиниста, цилиндрах, рубке командира бронепоезда — 45 мм. На тендере, котле, сухопарнике и на ходовой части -30 мм.

Паровоз Оп отличается от Ов измененными перегревателем и цилиндрами.

Внешне же они одинаковы (см. чертежи паровоза Ов в «М-К» № 4 за 1979 год).

Крытая артиллерийская бронеплощадка с боковой броней 45 мм, верхней -20 мм, имела на вооружении две 76-мм пушки с пулеметами в танковой башне Т-34, четыре бортовых станковых пулемета в шаровых установках — по две на каждый борт.

На открытой артиллерийской бронеплощадке с боковой броней 45 мм устанавливались 25-мм и 37-мм полуавтоматические зенитные пушки. Посредине бронеплощадок находились реактивные установки М-8.

Четыре двухосные контрольные платформы составлялись в два сцепа. Они загружались аварийным комплектом материалов и противопожарным инвентарем: рельсы — 50 шт, шпалы — 100 шт., накладки — 50 шт., подкладки — 200 шт., болты — 2 ящика, костыли — 2 ящика, ломики — 20 шт., лопаты костыльные — 20 шт., молотки костыльные — 20 шт., лопаты железные — 50 шт., шпалоподбойки деревянные — 20 шт., подъемные башмаки («лягушки») — 20 шт., ящики с песком — 4 шт.

Евгений КРЫЛОВ