«ДОСТОПОЧТЕННЫЕ КОМОДЫ…»

Один из апрельских дней 1875 года ознаменовался необычной и чрезвычайно пышной церемонией, происходившей в устье реки Мидуэй, на расположенной там государственной верфи в Чатэме. Казалось бы, событие хотя и не рядовое, но весьма частое: на воду спускался очередной броненосец. Но на торжество собралась уж очень представительная компания: наследница британского престола принцесса Уэльская Александра, совет Адмиралтейства, почти все правительство, более 100 членов парламента, герцоги, виконты, бароны… Впервые со времен реформации глава английской церкви, епископ Кентерберийский провел специальную службу, посвященную кораблю. Также впервые в Англии, стране традиций, рождалась еще одна — спуск броненосца был произведен членом королевской фамилии, будущей королевой Александрой. Такое событие не могло не затронуть чувствительных душ руководства, и новый корабль, названный при закладке «Сьюперб», получил имя своей символической крестной матери.

Свежеиспеченная «Александра» стала одним из самых известных кораблей Британии и бессменным флагманом Средиземноморского флота. И тому было немало причин. Едва ли когда до или после нее боевые корабли несли так много полировки и красного дерева и располагали столь шикарными помещениями, уместными скорее в каком-нибудь родовом замке. Еще бы, офицерские столовые и кают-компании при высоте потолка почти 4 метра имели площадь 250 квадратных метров! Не уступали им по размерам и качеству отделки и адмиральские каюты. Неудивительно, что такой корабль стал излюбленным местом пребывания флагманов. После завершения активной службы «Александра» стала флагманским кораблем резервного флота, и в последний раз ее орудия дали залп более чем четверть века спустя чатэмской церемонии во время коронации 1902 года.

Не только благодаря своей роскоши и отделке этот похожий на солидный предмет мебели викторианской эпохи корабль стал приметной вехой в истории кораблестроения. Более полумиллиона фунтов стерлингов было вбухано в, по сути дела, морально устаревший проект: «Александра» стала последним представителем казематных кораблей в Англии.

В предшествующих статьях было рассказано об одной из причин появления казематных кораблей — необходимости установки более мощных орудий, способных пробивать броню противника (что повлекло за собой уменьшение их количества и сосредоточение артиллерии в центральной части корабля). Другой причиной стал удачный таранный удар австрийского броненосца «Фердинанд Макс» в бою при Лиссе, отправивший на дно итальянца «Ре д’Италия», в последующие годы большое значение стало уделяться таранной тактике и соответственно продольному огню по носу и корме. Обеспечить такой огонь на загроможденных парусным вооружением палубах кораблей того времени было непросто. Решение предложил главный конструктор австрийского флота Ромако в проекте «Кустоцы». Естественное сужение корпуса от середины к оконечностям было подчеркнуто срезами бортов, которые позволяли стрелять расположенным в центральном каземате орудиям прямо в нос и корму.

Такое расположение артиллерии вызвало полную благосклонность командования основных флотов мира, и вслед за Австрией начали вступать в строй британские и французские броненосцы — мрачноватые, высокие и угловатые, внешний вид которых у современников вызывал ассоциацию с комодом.

Англичане пошли испытанным путем, беря уже готовый проект корабля-прототипа и постепенно увеличивая водоизмещение, толщину брони, количество и калибр орудий. Так появились «Свифтшур» и «Трайэмф», очень похожие на броненосцы типа «Вэнгард», но тяжелее их на 600 т; и одинокий «Султан»— явный потомок «Геркулеса», но имевший уже все признаки казематного корабля. Его восемь 10-дюймовых дульнозарядных орудий помещались в центральном каземате на нижнем «этаже»; две девятидюймовки, которые могли стрелять в корму или по борту,— в верхней части того же каземата: а еще 2 таких же орудия — на верхней палубе в носовой части, защищенные только поперечной броневой переборкой. «Султан» оказался не первым и далеко не последним из английских кораблей, перегруженных артиллерией и поэтому недостаточно остойчивых. По вступлении броненосца в строй пришлось добавить более 600 т балласта, и его водоизмещение приблизилось к 10 тысячам тонн.

Следующий казематный броненосец англичане заложили после почти пятилетнего перерыва, за который в мировом кораблестроении уже появились новые веяния. Им и оказалась знаменитая «Александра». Если отбросить схему расположения артиллерии, то на ней было задумано и применено немало технических новшеств. В верхнем каземате располагались два 280-мм орудия, которые могли стрелять вперед от траверза (в том числе и прямо на нос) на дальность до 50 кабельтовых, давая с хорошо тренированной прислугой 2 выстрела в три минуты, а ее десятидюймовки могли вести огонь еще быстрее. Конечно, в бою эти орудия едва ли могли попадать даже на половине максимальной дистанции и вряд ли были способны поддерживать такую скорость стрельбы, но все же их данные для начала 70-х годов впечатляют. Весьма прогрессивной была энергетика корабля. На «Александре» впервые в британском военно-морском флоте появилась двухвинтовая установка машин системы «компаунд», а 12 цилиндрических котлов, так же впервые установленных на броненосце, позволяли развивать давление пара свыше 4 атмосфер — вдвое больше, чем ранее применявшиеся коробчатые котлы. Наряду с совершенными главными механизмами имелся и своеобразный корабельный «атавизм»: специальная 600-сильная паровая машина, которая медленно проворачивала внушительные винты диаметром 9 м при ходе под парусами, чтобы они не создавали дополнительного сопротивления. В сущности, парусное вооружение на «Александре» уже окончательно потеряло свой смысл — двухвальная машина гарантировала от неприятностей, связанных с поломками в механизмах, а запас угля в 680 т позволял ей пересечь Атлантику под парами. Новый линейный корабль развил на испытаниях более 15 узлов и 10 лет держал первенство по скорости среди всех броненосцев мира.

Но столь большие достоинства броненосца во многом сводились на нет казематным расположением артиллерии. Мало того, что срезанные спереди и сзади от каземата борта оставляли очень узкую и загроможденную верхнюю палубу; эти срезы, имевшие грубые прямоугольные очертания, при ходе против ветра и волны принимали массу воды, делая плавание на «Александре», по словам ее командира, «сплошным мучением». И все эти жертвы оказались напрасными — стрельба прямо по носу была практически невозможна сразу по двум причинам: из-за набегавших в амбразуры волн, а также повреждений, которые получал корпус от орудийных газов. Неприятности этим не ограничивались: расположенный в центре корабля каземат исключал размещение пороховых и снарядных погребов непосредственно под орудиями, потому что там находились машины. В результате из-за разнесенных в оконечности корабля порохового и снарядного погребов во время боя пришлось бы не только подавать боеприпасы почти на треть длины корабля, но и держать открытыми водонепроницаемые двери в главных переборках. Все это поставило крест на применении центральных казематов на «кораблях ее величества».

Французы продержались на этой порочной схеме много дольше, сделав ничуть не меньше кораблестроительных ошибок. Если вошедшую в строй в 1877 году «Александру» уже можно было считать устаревшим кораблем, то что же говорить о ее французских современниках? Заложенные в 1869—1870 годах «Ришелье» и 2 броненосца типа «Кольбер» во многом напоминали своих предшественников — корабли типа «Маренго». Их деревянные корпуса также были обшиты толстыми листами железа; носовую оконечность венчали мощные тараны длиной около 3 м, обшитые толстенными бронзовыми пластинами весом более 20 т. На них также от 2 до 4 орудий располагалось в небронированных барбетах — кольцевых загородках, внутри которых вращалось орудие на своей платформе. (Пожалуй, только это отличие было в пользу французских кораблей по сравнению с английскими.) Необходимо было срочно менять политику в кораблестроении, иначе отставание от «владычицы морей» стало бы полностью необратимым.

Поэтому следующий французский броненосец, «Редутабль», сильно отличался от своих предшественников. В конструкции корпуса впервые использовалась в больших количествах сталь, а броня хотя по-прежнему была железной, но достигала толщины 14 дюймов. Поверх поясной брони в оконечностях корабля имелась 60-мм броневая палуба. Артиллерия располагалась по типичной схеме с центральным казематом: за счет сомнительной возможности вести продольный огонь из четырех 274-мм казематных орудий в большинстве направлений могло стрелять только одно. Частично скрашивали столь грустную картину остальные четыре пушки того же калибра, расположенные в полубарбетах на верхней палубе, но зато они вовсе не имели броневой защиты. Общие недостатки казематных броненосцев дополнялись специфическим для французского кораблестроения тех лет полным пренебрежением к живучести: «Редутабль» вообще не имел водонепроницаемых переборок, а его паровая машина для управления рулем располагалась над ватерлинией и легко могла быть выведена из строя. Впрочем, броненосец долго находился в списках действующего флота и неоднократно перевооружался все более и более новыми орудиями, хотя и несколько меньшего калибра. В 1894 году на нем установили современные машины и котлы, а также 2 боевые мачты с марсами, которые вместе с широкой трубой и массивным корпусом придавали броненосцу очень внушительный вид.

Вскоре после торжественной церемонии по спуску «Александры» в Чатэме на французских верфях в Тулоне и Лориане были заложены два самых больших броненосца с центральным казематом — «Курбэ» и «Девастасьон». Строились они мучительно долго, в особенности «Курбэ», который вступил в строй лишь через 11 лет! Неудивительно, что к этому времени новые линкоры оказались более чем старомодными, но в момент закладки они наверняка вызывали дрожь у лордов Адмиралтейства по ту сторону Ла-Манша. Впечатление производило все: и 340-мм орудия, и очень сильное бронирование. Пояс по ватерлинии шириной 2,3 м имел толщину 381 мм в средней части, уменьшавшуюся в оконечностях до 305—260 мм. Батарея была забронирована 240-мм железными плитами, а амбразуры чудовищных орудий усилены 305-мм сталью. Огромные пушки вращались посредством специального гидропривода; пространство внутри каземата из-за кранов для подачи снарядов напоминало небольшой механический завод. Впрочем, внушительность не всегда бывает эквивалентом боевой мощи: могучие 340-мм пушки стреляли слишком редко, а огромные амбразуры делали их легкоуязвимыми. Поэтому началось обычное перевооружение, не заканчивавшееся до завершения активной службы броненосцев. 274-мм орудия уступили место 240-мм, а на «Девастасьон» пострадал и главный калибр, уступивший место 320-мм орудиям модели 1881 г., взятым с фортов береговой обороны. 138-мм пушки были заменены на скорострельные стомиллиметровки; мостики украсились 47-мм и 37-мм противоминными орудиями. Все это вряд ли прибавляло боевой мощи очень солидным по виду, но отнюдь не самым боеспособным броненосцам французского флота, и к концу XIX века они полностью потеряли свое значение.

Большим казематным броненосцам так и не удалось побывать в бою с реальным противником, но их младшие собратья дважды продемонстрировали в немногочисленных морских сражениях второй половины XIX века главный недостаток этой артиллерийской схемы: крайнюю нерациональность расположения орудий. В русско-турецкую войну османский броненосец «Фетхи-Буленд» (2760 т, скорость 13 уз., спущен на воду в 1870 г., броня пояса и каземата 229—152 мм), вооруженный четырьмя 229-мм пушками Армстронга, помещенными в центральном каземате, встретился с русским переоборудованным пароходом «Веста». Эта встреча не сулила «Весте» ничего, кроме быстрой гибели: «турок» имел большую скорость, был бронирован и намного сильнее вооружен. Однако сказалось роковое расположение артиллерии в каземате. «Фетхи-Буленд» мог стрелять из малокалиберного погонного орудия, расположенного на верхней палубе, и лишь изредка, когда волны не заливали амбразуру,— из одного казематного. В результате после нескольких часов погони, не достигнув ни единого попадания, турецкий броненосец прекратил бессмысленное занятие, оставив «Весту» моральным победителем в этой стычке.

Второй бой с участием казематных кораблей произошел в другом конце земного шара. В войне между Чили и Перу в 1879 году двум новым (спущенным на воду в Англии в 1874—1875 гг.) чилийским броненосцам с центральным казематом, «Бланко Энкалада» и «Альмиранте Кочране», имевшим водоизмещение по 2370 т, скорость 12,5 узла и очень напоминавшим по расположению своих шести 229-мм орудий «Александру», противостоял единственный перуанский монитор «Уаскар» (2030 т, 12 уз.,), вооруженный двумя 254-мм орудиями в башне. Огромное преимущество чилийцев «на бумаге» дополнялось полным неумением перуанских артиллеристов и механиков. Но в реальном бою два казематных броненосца выписывали немыслимые петли вокруг едва передвигавшегося «Уаскара», пытаясь привести в действие свои орудия, хотя бы поочередно. После долгих мучений монитор, получивший несколько попаданий, сдался, но что было бы при встрече с более боеспособным противником? Стало очевидно: схема расположения орудий по углам центрального каземата, рассчитанная на «таранную» тактику, себя изжила. Время неуклюжих «комодов» кончилось; наступали новые времена башенных и барбетных броненосцев.

42. Броненосец с Центральной батареей «РЕДУТАБЛЬ», Франция, 1878 г.

Заложен в 1873 г., спущен на воду в 1876 г. Водоизмещение 9220 т; длина по ВЛ 97,1 м, ширина 19,7 м, углубление 7,8 м. Мощность машин 6200 л. с., скорость 14,5 уз. Бронирование (железо): полный пояс по ВЛ 350—220 мм, батарея 240 мм, броневая палуба (вне батареи) 60 мм. Вооружение: восемь 274-мм орудий, шесть 138-мм и двенадцать мелких револьверных пушек; 2 торпедных аппарата.

45. Деревянный броненосец с центральной батареей «РИШЕЛЬЕ», Франция, 1876 г.

Заложен в 1869 г., спущен на воду в 1873 г. Водоизмещение 9000 т; длина по ВЛ 98,2 м, ширина 17,5 м, углубление 8,7 м. Мощность двух машин «компаунд» 4200 л. с., скорость 13 уз. Бронирование (железо): пояс по ВЛ 220—178 мм, батарея и барбеты 160 мм. Вооружение: шесть 274-мм орудий и шесть 138-мм орудий.

46. Деревянный броненосец с центральной батареей «КОЛЬБЕР», Франция, 1877 г.

Заложен в 1870 г., спущен на воду в 1875 г. Водоизмещение 8750 т, длина по ВЛ 96,9 м, ширина 17,5 м, углубление 8,8 м. Мощность одновальной машинной установки «компаунд» 4600 л. с., скорость 14 уз. Бронирован как «Ришелье». Вооружение: восемь 274-мм, одно (затем два) 240-мм и восемь (затем шесть) 138-мм орудий. Впоследствии добавлены 14 мелких револьверных пушек и 4 торпедных аппарата. Построено 2 корабля: «Кольбер» и «Тридан» (1878).

47. Броненосец с центральной батареей «КУРБЭ», Франция, 1886 г.

Заложен в 1875 г., спущен на воду в 1882 г. Водоизмещение 10450 т; длина по ВЛ 95 м, ширина 21,3 м, углубление 8,2 м. Мощность машинной установки 8300 л. с., скорость 15 уз. Бронирование (железо): пояс по ВЛ 380 мм в середине корпуса, 260 мм в носу и 300 мм в корме; батарея — 240 мм, броневая палуба — 60 мм. Вооружение: четыре 340-мм и четыре 274-мм орудия; шесть 138-мм и двенадцать мелких револьверных пушек; 5 торпедных аппаратов. Построены 2 единицы: «Курбэ» и «Девастасьон» (1882).

48. Броненосец с центральной батареей «ФРИДЛАНД», Франция, 1876 г.

Заложен в 1865 г., спущен на воду в 1873 г. Водоизмещение 8850 т, длина по ВЛ 96,7 м, ширина 17,7 м, углубление 9,0 м. Мощность паровой машины 4400 л. с., скорость 13 уз. Бронирование (железо): пояс 200— 175 мм, батарея 160 мм, барбеты 150 мм. Вооружение: восемь 274-мм, восемь 138-мм и восемь мелких пушек, 2 торпедных аппарата.

В. ХОФМАН. Под редакцией адмирала Н. Н. Амелько