ДВА БОЯ КРЕЙСЕРА «КЕНТ» (Часть 3)

Операция по поиску «Дрездена» началась в четыре часа утра 13 декабря 1914 года, после того как на Фолклендских островах приняли радиосообщение из Монтевидео, в котором говорилось, что немецкий рейдер принимает уголь с германского парохода «Турпин» в Пунта-Аренас. Об этом в столицу Уругвая телеграфировал британский консул в этом чилийском порту мистер Мильвард. Легкие крейсера «Бристоль» и «Глазго» немедленно получили приказ выйти в море на перехват «Дрездена». Первый из них покинул Порт-Стенли в 05:15, а второй — в 09:30, после того как завершил приемку 36 т нефти с парохода «Импоко». Непосредственно в Пунта-Аренас в 16:09 тех же суток из Порт-Уильяма направился броненосный крейсер «Карнарвон» под флагом контр-адмирала Стоддарта. В 09:50 15 декабря им на помощь с Фолклендских островов вышли вспомогательный крейсер «Орама», а в 10:20 «Кент». Лишь утром 22-го числа последний, преодолев Магелланов пролив, приступил к патрулированию вдоль южной оконечности Чили. И в 05:30 на горизонте был замечен дым. Однако, к большому разочарованию экипажа, он принадлежал чилийскому торговому судну, остановленному в 07:10. После почти 40-минутного досмотра «нейтрала» отпустили с миром. Новый столб дыма над морем сигнальщики крейсера обнаружили в 12:24 того же дня. Но и он, как выяснилось через полтора часа, не имел ничего общего с «Дрезденом». На этот раз «Кенту» встретился британский пароход «Канора» из Ливерпуля.

Необходимо отметить, что первоначально в поисках германского рейдера англичане задействовали почти все наличные в этом районе силы, за исключением линейного крейсера «Инвинсибл» и броненосца «Канопус». А возможные пути отхода «Дрездену» на север, к Панамскому каналу, перекрыл легкий крейсер «Ньюкасл». По воле судьбы, в охоте за последним кораблем эскадры Шпее формально отметился даже австралийский линейный крейсер «Острелия». Но надежды на то, что «Дрезден» будет вновь прорываться в Атлантику, не оправдались. Прочесывание многочисленных заливов и бухточек у южной оконечности Чили, в которых мог укрыться немецкий рейдер, не принесли желаемого результата. И постепенно количество кораблей, задействованных в операции, стало сокращаться.

Осмотрев бухты на южном берегу Патагонии, побережье Огненной Земли и острова Кабо Пилар в Магеллановом проливе, 22 декабря на Фолкленды вернулся «Инфлексибл». После приема топлива он 24-го числа ушел в Метрополию. Спустя три дня после этого, завершив бесплодное патрулирование в Магеллановом проливе, в Порт-Уильяме бросил якорь броненосный крейсер «Корнуолл». Простояв там шесть суток, он взял курс в Центральную Атлантику. В результате основная нагрузка в охоте на «Дрезден» легла «на плечи» двух поисковых групп. В первую из них входили легкие крейсера «Бристоль» и «Глазго», во вторую — «Кент» и «Орама». Руководил их действиями контр-адмирал Стоддарт, державший флаг на броненосном крейсере «Карнарвон», находившегося также у берегов Чили.

Но вернемся к «Кенту». На следующий день после встречи с «Канорой» с корабля в 10:00 спустили артиллерийский щит и, отойдя на требуемое, согласно условиям проведения стрельбы, расстояние, открыли по нему огонь из орудий левого борта. Через 20 минут, забрав «цель» на борт, крейсер продолжил патрулирование. В 12:25 сигнальщики вновь заметили дым на горизонте, и опять он принадлежал не германскому рейдеру, а торговому судну.

Последующие двадцать с лишним часов оказались еще менее насыщенными событиями. «Кент» без толку бороздил воды Тихого океана, которые казались совершенно безжизненными. Лишь в 09:30 24 января он бросил якорь в бухте Валленар в Архипелаге Чонос, где уже находились «Глазго» и «Орама». Команда броненосного крейсера практически сразу принялась за погрузку топлива с угольщика «Пенсилва». Пока большая часть моряков занималась этой грязной работой, с «Кента» на берег была отправлена шлюпка с небольшим отрядом «заготовителей», ведь приближалось первое военное Рождество. Через несколько часов она вернулась, нагруженная до верха лавром, бербериями, дикими фукуями, лилиями и другими растениями. К этому моменту бункеровка уже завершилась, и, приведя корабль в порядок, личный состав с большим энтузиазмом взялся за его украшение. К каждой из мачт корабля матросы прикрепили по цветущему дереву Фукуи, которые очень походили на украшенные игрушками рождественские елки. Палубы же и жилые помещения богато декорировали растительными композициями.

На следующий день в 10:30 состоялось праздничное богослужение, а в полдень командир в сопровождении всех офицеров обошел места приема пищи экипажа. Им, в соответствии с записками врача «Кента» доктора Диксона, предстояло попробовать «различные сливовые пудинги и другие лакомства». Как отметил автор дневника: «Было удивительно видеть, что на корабле есть лишняя еда и как бодры люди, несмотря на отсутствие пива». Здесь стоит сделать небольшое отступление. «Кент», как и большинство боевых кораблей начала века, имел очень небольшие по объему холодильные камеры, которые, естественно, старались по максимуму заполнить мясом и небольшим количеством молочных продуктов. А поскольку консервирование тогда было достаточно слабо развито, то при длительных плаваниях без заходов в порты рацион у моряков становился достаточно однообразным. Тем не менее, рождественские праздники экипаж крейсера отметил за богато накрытыми столами, особенно офицеры. В своем дневнике Диксон записал: «Уоррент-офицеров и мичманов пригласили в офицерскую кают-компанию выпить шампанского перед обедом. После завершения трапезы команда подхватила офицеров и понесла их по кораблю на плечах в веселой компании корабельного оркестра. Вечером командир был гостем в кают-компании. Ужин состоял из черепашьего супа, паштета из фуа-гра, индейки, котлет из лосося, сливового пудинга и большого количества шипучки».

Для «Кента» поиски «Дрездена» возобновились 28 декабря в 09:27, когда он, снявшись с якоря, направился в открытое море с приказом осмотреть побережье вплоть до Кальяо. Как уже говорилось выше, действовал он совместно со вспомогательным крейсером «Орама». Однако это не означало, что они постоянно держались вместе. Часто в поисках «Дрездена» корабли расходились, по несколько суток обшаривая различные бухточки и заливы, а также досматривая встречные торговые суда с целью обнаружения военной контрабанды, затем вновь встречались. Примерно раз в неделю с ними на рандеву выходил угольщик, с которого они принимали топливо. Как правило, бункеровки проводились на защищенных якорных стоянках, но иногда эту операцию приходилось осуществлять и в океане. Свежая провизия закупалась во время кратковременных заходов в порты Чили и Перу. И если на броненосном крейсере с хранением скоропортящихся продуктов возникали большие трудности, то на бывшем лайнере «Орама» с его вместительными холодильниками таких проблем не существовало. Чтобы хоть как-то разнообразить рацион экипажа, командир «Кента» кэптен Аллен всячески поощрял рыбную ловлю, поскольку это не только позволяло включать в меню блюда из морепродуктов, но и давало хорошую моральную разгрузку команде. Дело в том, что сход на берег в иностранных портах для личного состава был запрещен. Лишь небольшая часть моряков могла ненадолго покидать борт крейсера во время стоянок в необитаемых бухтах. А так как экипаж «Кента» в значительной мере состоял из призванных из резерва шотландских рыбаков, то любая возможность порыбачить воспринималась ими с подлинным восторгом.

Пройдя по маршруту якорная стоянка в Валленар-Роудс — порт Коронель — залив Тонгой — порт Кокимбо — острова Св. Феликса, броненосный крейсер 15 января достиг конечной его точки — Кальяо. За время похода, помимо общекорабельных учений по боевой тревоге для тренировки комендоров, 8-го числа по щиту, буксируемому «Орамой», осуществляли «примерное» наведение 152-мм орудий. А 11-го из 6-дюймовок провели стрельбу, завершившуюся после разбития щита.

Не заходя в Кальяо, «Кент» направился к порту Сент-Николас, куда прибыл через три дня. Отдав в 08:30 якорь на внешнем рейде, британский корабль простоял до 17:00 и вновь вышел в море для патрулирования. Обратно «Кент» вернулся 20 января в 06:47. Забункеровавшись с угольщика «Пенсильва», крейсер в 20:00 двинулся вновь к Кальяо, и через два дня в 09:30, произведя салют наций 21 выстрелом и салют флагу контр-адмирала 13 выстрелами, он вошел в крупнейший порт Перу. Воспользовавшись этой стоянкой, водолазы «Кента» в 13:30 приступили к чистке днища корабля. Однако уже в 09:10 следующих суток крейсер вышел в направлении залива Бланка Энкалада, куда и прибыл утром 30 января. Во время этого перехода 28-го числа были проведены шлюпочные учения и стрельба из 76-мм противоминных скорострелок. Простояв в Бланка Энкалада до 1 февраля 1915 года, «Кент» двинулся в обратный путь, через залив Тонгой к якорной стоянке в бухте Валленар в Архипелаге Чонос, куда он добрался спустя десять суток. Еще до прибытия в пункт назначения 6-го числа для тренировки комендоров Аллен вновь приказал провести стрельбу по щиту, буксируемому «Орамой», из 152-мм орудий.

12 февраля водолазы приступили к чистке подводной части корабля. Эти работы растянулись на два дня. А в воскресенье 14-го весь экипаж получил заслуженный отдых. Удаление ракушек и водорослей с обшивки ниже ватерлинии возобновились 15-го числа в 08:00. В этот же день состоялась погрузка угля, доставленного пароходом «Браунтон». Так что к вечеру крейсер был вновь готов отправиться на поиски «Дрездена». Но прежде чем выйти в море утром 17-го, экипаж получил день отдыха. В 09:43 «Кент» поднял якорь и взял курс к острову Санта-Мария, а уже оттуда в чилийский порт Коронель. В конечную точку маршрута «британец» прибыл днем 20 февраля. Спустя сутки он уже снова вышел для патрулирования и проведения учений дальномерщиков по определению дальности до корабля противника. Роль последнего исполнял вспомогательный крейсер «Орама». После этого «Кент» вновь вернулся в Коронель, где неожиданно получил приказ из Лондона. Ему предписывалось следовать на соединение с легкими крейсерами «Глазго» и «Бристоль», чтобы совместными усилиями обнаружить и потопить «Дрезден», укрывающийся где-то в районе канала на перешейке Смита. Эти «точные» сведения в Адмиралтействе получили от фирмы коммерческих агентов «Дункан Фокс», работавшей в Чили.

Пока «Кент» совершал вояж к берегам Перу, контр-адмирал Стоддарт, передав 31 января командование подчиненными ему силами командиру легкого крейсера «Глазго» кэптену Джону Люсу, отбыл на «Карнарвоне» в Центральную Атлантику для сопровождения конвоев. В результате под началом новоиспеченного руководителя операции по поиску «Дрездена» остались только броненосный крейсер «Кент», леп<ие — «Глазго» и «Бристоль», а также вспомогательный — «Орама». Ради справедливости стоит сказать, что своим преследователям немецкий рейдер активными действиями не докучал. Периодически у британцев вообще складывалось впечатление, что он погиб от внутреннего взрыва или навигационной аварии. Однако его поиски не прекращались.

Двигаясь в южном направлении, «Кент» 26 февраля в 15:00 у мыса Ламерт встретился с «Глазго», и Аллен отправился на борт легкого крейсера, чтобы получить указания о дальнейших действиях от кэптена Люса. А затем в течение недели корабли неторопливо осматривали побережье, начиная от бухты Истимус до канала Барбара. Но поиски в очередной раз оказались бесплодными. Правда, 3 марта в Адмиралтействе расшифровали радиосообщение, переданное германским торговым агентом в адрес «Дрездена». В нем говорилось, что угольщик «Гота» будет ждать рейдер в 300 милях западнее Коронеля, начиная с 5 марта до конца месяца. На основе этой информации из Лондона в адрес кэптена Люса был отправлен приказ следующего содержания: «В результате поиска после 27 февраля Дункан Фокс сообщил генеральному консулу в Вальпараисо точное местоположение «Дрездена» — Уорслисаунд. «Глазго», «Бристоль» и «Орама» должны заниматься поисками «Дрездена», которые не будут остановлены, пока он не будет уничтожен.

Из другого источника мы знаем, что немцы на «Дрездене» договорились о рандеву с угольщиком «Гота» 5 марта в 37° ю.ш. 80° з.д., и что «Гота» должна ждать в точке рандеву до конца марта.

«Кент» должен успеть на рандеву и разобраться с «Готой». Сигнал по беспроволочному телеграфу, по которому «Дрезден» и «Гота» войдут в контакт, -любые три буквы с X в середине или NUB». Этот приказ был получен радиостанцией «Глазго» днем 4 марта. И в 14:50, расставшись с остальными кораблями, «Кент» на 17-узловой скорости устремился к предполагаемому месту встречи угольщика и немецкого рейдера. «Британцу» предстояло как можно быстрее покрыть почти 1000 миль, отделяющих его от конечной точки маршрута.

Броненосный крейсер прибыл в предполагаемый район рандеву в семь утра 7 марта 1915 года, но там обнаружить никого и ничего не удалось. Для экономии угля корабль тут же лег в дрейф, но в 16:00 малым ходом пошел в юго-западном направлении. Спустя четыре часа машины опять застопорили. Море оставалось пустынным, и казалось, что все усилия потрачены напрасно.

У кэптена Люса дела обстояли еще хуже. Мало того, что каких-либо следов пребывания «Дрездена» не наблюдалось, так еще стало понятно, что «Бристоль», повредивший 22 февраля перо руля при посадке на необозначенную на карте мель в канале Последней Надежды, больше не сможет участвовать в охоте на «немца», поскольку легкий крейсер Его Величества мог управляться только при помощи машин. Поэтому, скрепя сердце, Люс 6 марта отослал его для проведения ремонта в Аброльхос.

Однако удача все же улыбнулась британцам 8 марта. Несмотря на ухудшившуюся в этот день погоду (стало пасмурно, над морем стоял легкий туман и периодически шел дождь), в 15:17 на северо-западе на удалении около 127 кбт сигнальщики «Кента» обнаружили неизвестный корабль, идущий северо-восточным курсом. Вскоре он застопорил ход. К большому удивлению Аллена, в нем опознали не угольщик, а сам «Дрезден». Командир «Кента» немедленно приказал поднять пары для дачи полного хода, и «выжать» из машин все, что только возможно. Через 20 минут дистанция сократилась до 85 кбт, но тут немецкий рейдер повернул на северо-западный курс и стал уходить. Вновь, как и во время боя у Фолклендов, на броненосном крейсере угля почти не осталось, поэтому в топки уже привычно отправили все дерево, которое только удалось найти, включая артиллерийский щит, клетки для птицы и даже старые бочки. Кочегарам и механикам вновь удалось сделать, казалось бы невозможное, — машины «Кента» выдали почти 27 000 инд.л.с. Но на этот раз обросшее днище, несмотря на все усилия, затраченные водолазами до этого на его очистку, не позволило развить скорость более 21,5 узла. Расстояние до «Дрездена», идущего по оценке англичан 23,5 узлами, начало постепенно увеличиваться. В 20:00 оно составляло уже 150 кбт, а через 30 минут рейдер исчез из поля зрения. «Кент» уменьшил ход до среднего и лег на обратный курс, чтобы вернуться в точку, из которой началась погоня. В 21:50 Аллен доложил кэптену Люсу о контакте с «германцем», а также отправил перехваченное радиосообщение с «Дрездена», состоящее из десяти десятибуквенных групп, поскольку ключ к немецкому коду имелся только на «Глазго». Эти радиограммы были приняты на флагмане в 22:10 того же числа, после чего сообщение о состоявшейся встрече с «Дрезденом» продублировали для всех кораблей, находящихся в этом районе. «Кент» же еще сутки дежурил в точке рандеву, поджидая «Готу», но, как оказалось, напрасно. Лишь утром 10 марта он малым ходом направился в Коронель, куда прибыл 12 марта в 07:06 буквально на последних тоннах угля. По приходу в порт в бункерах броненосного крейсера осталось всего 43 т топлива.

Кэптен же Люс, получив сообщение от «Кента», утвердился в своих худших предположениях, что Адмиралтейство, отдавая приказы, руководствуется ложной информацией, и что он ищет противника более чем за 1000 миль от его истинного местонахождения. Поэтому «Глазго» в 07:12 снялся с якоря и, дождавшись наивысшей точки прилива, вышел в море из канала Последней Надежды, направившись к точке, где в последний раз был замечен «Дрезден». Для экономии угля переход осуществлялся 12,5-узловой скоростью, поскольку куда идти после достижения точки, где «Кент» потерял вражеский рейдер, Люс даже не представлял. Перехваченная радиограмма «Дрездена» дать подсказку для решения этого вопроса не могла, поскольку немцы сменили ключ.

Около четырех часов вечера 12 марта 1915 года к «Глазго» присоединился вспомогательный крейсер «Орама», до этого осуществлявший самостоятельный поиск неприятеля. А 13-го числа офицер связи «Глазго» лейтенант Стюарт, уже несколько дней «бившийся» над расшифровкой немецкой радиограммы, доложил, что ему удалось подобрать новый ключ. Радиограмма «Дрездена» неизвестному адресату, скрывавшемуся за позывными QTV, гласила: «Идите к Хуан Фернандесу, я в бою с английским броненосным крейсером». У британцев появилась надежда, что неуловимый противник скрывается именно там. Кэптен Люс известил об этом «Кент» и приказал ему прибыть к острову Мас-а-Тьерра. Броненосный крейсер, завершивший погрузку угля в два часа ночи 13-го числа, еще в 08:16 снялся с якоря и вышел в море в направлении острова Санта-Мария. Получив приказ Люса, Аллен приказал следовать к архипелагу Хуан Фернандес. В 15:45 «Глазго» запросил «Кент», когда тот сможет подойти к входу в бухту Кумберленд с востока без значительного расхода угля. Кэптен Аллен ответил, что 14 марта в 09:30, и приказал увеличить скорость до 16,5 узлов.

Мас-а-Тьерра открылся перед взорами моряков броненосного крейсера 14-го числа в 08:00, а в 09:15 к северу от острова появились «Глазго» и «Орама». Еще через 15 минут сигнальщики «Кента» на удалении 5 миль обнаружили «Дрезден», стоявший на якоре под берегом в бухте Кумберденд. На нем развивались германский военно-морской флаг и гюйс, а из носовой трубы поднимался дым.

Немецкий рейдер прибыл в эти воды 9 мая в 08:00. Несмотря на то, что он потерял из виду преследовавший его «Кент» еще до наступления сумерек 8-го числа, он продолжал всю ночь идти полным ходом. В результате к восходу солнца его механизмы с трудом могли поддерживать скорость в 20 узлов, а в угольных ямах осталось всего 80 т топлива. После того как «Дрезден» отдал якорь, на его борт поднялся глава местной администрации и напомнил командиру крейсера, что он может оставаться в территориальных водах Чили не более 24 часов. На что капитан цур зее Людеке ответил, что его корабль не сможет выйти в море, так как на нем почти не осталось угля. А когда южноамериканец съехал на берег, командир «Дрездена» известил Берлин о создавшейся щекотливой ситуации. Этой же ночью он получил ответ. В сообщении говорилось, что кайзер Вильгельм II оставляет вопрос об интернировании рейдера на усмотрение Людеке. Поэтому утром, когда истекли отведенные международным правом 24 часа, капитан цур зее заявил главе местной администрации, что намерен спустить флаг, и будет ждать прибытия чилийских кораблей для урегулирования всех формальностей. Однако разоружаться и приводить в неработоспособное состояние главные механизмы он категорически отказался. По всей видимости, Людеке в глубине души рассчитывал, что «Гота» со столь необходимым ему углем прибудет раньше кораблей под чилийским флагом. Однако, по мере того как шло время, его надежды становились все более призрачными.

И 12 марта он позволил четырем офицерам, в том числе старшему артиллерийскому и минному, отбыть на паруснике в Вальпараисо.

Опасаясь, что «британцы» смогут найти его убежище раньше, чем он официально успеет интернироваться, командир «Дрездена» сделал необходимые приготовления к возможному бою. Членов экипажа, не нужных для ведения огня из орудий и борьбы за живучесть корабля, свезли на берег и разместили в специально построенном лагере. С наступлением сумерек в дозор у входа в бухту выходил паровой катер, который возвращался к крейсеру только утром. Одна из гребных шлюпок постоянно стояла под кормой с заведенным на нее буксировочным концом. Она в случае необходимости должна была развернуть корабль бортом к входу в залив. Расчеты орудий днем находились на верхней палубе в готовности занять свои места по первому сигналу. Помимо того, неслась усиленная сигнальная вахта.

Как только «Глазго», «Орама» и «Кент» 14 марта появились в видимости острова, дозорный катер немедленно сообщил об этом на «Дрезден». Но попытка развернуть рейдер поперек бухты не удалась, так как шлюпка не смогла справиться со встречным течением. Тем временем британские корабли заняли позицию в западной оконечности Кумберленской бухты, что позволяло им вести огонь, не опасаясь попасть по чилийскому поселку на берегу. В 09:51 «Глазго» и «Орама» открыли огонь с дистанции около 42 кбт. Но уже через минуту легкий крейсер стрельбу прекратил. В это время расстояние от «Кента» до «Дрездена» составляло 24,5 кбт (по немецким данным, 45 гектометров). Немецкие пушки и орудия броненосного крейсера «заговорили» примерно одновременно в 09:52. В этот же момент повторно открыл огонь и «Глазго». Стоящий на якоре «Дрезден» оказался очень удобной мишенью. Всего за пару минут в него попало порядка десятка снарядов. На германском рейдере вышли из строя артустановки № 2 и № 3, а также центральная система управления огнем. В корме возник пожар, из-за распространения которого пришлось затопить погреб № 3. Элеваторы подачи боезапаса были разрушены. А вскоре пришлось оставить и погреб № 2, так как он наполнился дымом и газами. Еще один британский снаряд сделал подводную пробоину в отделении торпедных аппаратов, поскольку из-за практически полного израсходования топлива, значительно подвсплыла нижняя кромка скоса защитной палубы. И броня уже не так эффективно выполняла свои функции, так как снаряды проходили под ней. Так же свелись к нулю и защитные свойства опустевших угольных ям. Семь членов экипажа погибли, еще 29 получили ранения. В 09:54 Людеке приказал поднять белый флаг и спустить военно-морской. Хотя впоследствии он утверждал, что фал, на котором крепилось полотнище, перебило осколком, и оно просто упало на палубу. Британские крейсера сразу же «задробили» стрельбу.

Вскоре от немецкого рейдера «отвалил» катер с парламентером. В 10:19 обер-лейтенант цур зее Вильгельм Канарис поднялся на палубу «Глазго», чтобы заявить протест кэптену Люсу. В это время с кораблей Его Величества, которые сблизились с «Дрезденом» уже до 10 кбт, было хорошо видно, как экипаж его покидает, и кто на шлюпках, а кто вплавь добирается до берега. В 11:00 над «Дрезденом» вновь взвился стеньговый флаг, хотя белый остался на своем месте. Практически одновременно с этим в носовых погребах боезапаса сработали подрывные заряды. После чего последний из кораблей эскадры Шпее начал заметно оседать форштевнем в воду, и через 15 минут он скрылся с поверхности моря. В это момент весь экипаж «Дрездена» во главе с Людеке, уже собравшийся на берегу, хором запел песню «Дойчланд, Дойчланд юбер аллее», прощаясь со своим крейсером.

Около полудня на остров, поскольку там отсутствовали медицинские учреждения, с английских кораблей прибыли врачи, чтобы оказать первую помощь раненым. Во второй половине дня, по решению кэптена Люса, 15 немцев, получивших тяжелые ранения, в сопровождении врачей доставили на «Ораму» для их отправки в Вальпараисо, и в около девяти вечера вспомогательный крейсер снялся с якоря и вышел в море.

За две с небольшим минуты боя 152-мм орудия «Кента» выпустили по противнику 29 снарядов (19 общего назначения и 10 фугасных лиддитных) с дистанции от 24,5 до 17,5 кбт, и можно с уверенностью утверждать, что львиная доля попаданий в «Дрезден» принадлежит именно артиллеристам броненосного крейсера. Несмотря на то, что «Кент» являлся единственным кораблем, по которому немцы вели огонь, он не получил никаких повреждений и ни один член его экипажа не пострадал.

После уничтожения «Дрездена» броненосный крейсер еще в течении двух месяцев охотился у побережья Чили от Вальпараисо до Лайты за германскими судами снабжения. Затем с конца мая по начало июля 1915 года он прошел необходимый ремонт на верфи в Экимолте (Канада). После этого корабль до марта 1916 года вновь патрулировал воды вдоль побережья Перу и Чили. В конце апреля он прибыл на станцию у мыса Доброй Надежды для эскортирования конвоев у берегов Африки. Пройдя очередной ремонт в Девонпорте в июне 1918 года, «Кент» вновь вернулся к исполнению своих обязанностей в водах Черного континента. А в сентябре -октябре броненосный крейсер совершил переход на Китайскую станцию. С января по конец июня 1919 года был кораблем охраны порта во Владивостоке, поддерживая иностранных интервентов. В июле того же года «Кент» вернулся в Гонконг, где и был разобран на металл в 1920 году.

Александр АЛЕКСАНДРОВ, иллюстрации из архива автора