«КРАСНОЗНАМЕННЫЕ ИТАЛЬЯНЦЫ»: КОРАБЛИ-ПОГРАНИЧНИКИ «КИРОВ» И «ДЗЕРЖИНСКИЙ»

(Окончание, начало см. в «М-К» №11/2022). Новые ПСКР стали самыми современными и быстроходными кораблями флотилии погранохраны НКВД Дальневосточного края, и их служба в первые годы отличалась особой интенсивностью. Поначалу они вошли в состав Владивостокского отряда флотилии. Летом 1935 года «Дзержинский» принимал участие в маневрах только что созданного Тихоокеанского флота, а «Киров» тогда же — с целью изучения района будущей службы — совершил первое плавание до Усть-Камчатска. Вскоре оба корабля перебазировались в Петропавловск-Камчатский и были включены в состав 60-го морского погранотряда.

В июле 1936 года «Кирову» и «Дзержинскому» довелось участвовать в почти боевой операции. Советский Союз предпринял энергичные действия против незаконного лова рыбы в своих территориальных водах. Но когда ПСКР «Кит» остановил японскую шхуну «Таиро Мару», занимавшуюся браконьерством в Кроноцком заливе у берегов Камчатки, и отконвоировал ее в бухту Моржовая, на помощь нарушителям пришел японский эсминец. От наших пограничников в ультимативной форме потребовали отпустить шхуну, а самому сторожевику «Кит», якобы нарушившему международное право, следовать в японский порт. Для разрешения конфликта в бухту Моржовая срочно прибыли ПСКР «Киров», «Дзержинский» и «Воровский». Японский миноносец ушел, но, как оказалось, ненадолго.

4 июля советские пограничные корабли взяли курс на Петропавловск-Камчатский, пытаясь доставить туда судно-браконьера. Но уже у самого выхода из бухты Моржовая их поджидали три японских военных корабля, опознанные как эсминцы (по другим данным, это были два эсминца и одно вспомогательное судно охраны рыболовства). Японцы вновь потребовали отпустить «Таиро Мару», а для подтверждения серьезности своих намерений произвели боевой выстрел поверх рангоута ПСКР «Воровский». На наших кораблях сыграли боевую тревогу, но огня не открывали и продолжали следовать прежним курсом. Корабли-нарушители границы опасно маневрировали и имитировали торпедные атаки. Японцы стояли на своем до тех пор, пока над ними не появились два звена вылетевших из Петропавловска-Камчатского самолетов. Лишь осознав превосходство советской стороны в силах (впервые в истории!), корабли Императорского флота ушли, так и не вызволив соотечественников-браконьеров из плена.

В том же месяце ПСКР «Дзержинский» задержал еще одну, первую на своем счету, японскую шхуну «Хакко Мару», также незаконно проникшую в примыкающую к берегам Камчатки трехмильную зону. В дальнейшем задержание судов-нарушителей стало для наших морских пограничников обычной работой.

20-22 июля 1936 года состоялся рекордный беспосадочный перелет самолета АНТ-25 (экипаж в составе В.П. Чкалова, ГФ. Байдукова и А.В. Белякова) по маршруту Москва — Петропавловск-Камчатский. 23 июля самолет перелетел на остров Удд в Сахалинском заливе Охотского моря. К обеспечению последнего этапа операции привлекался ПСКР «Дзержинский». В частности, в его корабельной мастерской была выточена новая полуось шасси — вместо поврежденной при посадке старой. Чкалов собственноручно написал в вахтенном журнале «Дзержинского»: «Я и мои товарищи выносим сердечную благодарность морякам-пограничникам за оказанную помощь».

Осенью 1937 года ПСКР «Дзержинский» встречал первый крупный караван судов, проведенный Северным морским путем в восточном направлении. На борту корабля побывал начальник Главсевморпути О.Ю. Шмидт.

В 1938 году «Киров» и «Дзержинский» по-прежнему базировались на Петропавловск-Камчатский и большую часть времени проводили в походах по акваториям Охотского и Берингова морей. По заданию НКВД они перевозили из Магадана в Николаевск-на-Амуре и Хабаровск ценные грузы — в частности, золото, поступавшее с Колымы. В ноябре «Дзержинский» пытался спасти эсминец «Решительный», выброшенный на камни в Татарском проливе. На борту ПСКР находился руководивший спасательной операцией командующий ТОФ Н.Г. Кузнецов. В том же году «Киров» оказывал помощь пароходу «Туркмен», терпевшему бедствие в проливе Лаперуза.

В 1939 году Япония взяла курс на обострение отношений с СССР. В мае-июне в водах Камчатки было зафиксировано 25 нарушений морской границы японскими военными кораблями (а всего за год — 69); еще чаще они появлялись в наших терводах в районе Сахалина. При этом японцы начали вести себя крайне агрессивно. Так, в ответ на задержание своих промысловых шхун-браконьеров они останавливали в нейтральных водах советские суда и брали их экипажи в качестве заложников. Например, 23 июня 1939 года ПСКР «Дзержинский» задержал очередного нарушителя — японское судно, занимавшееся незаконным ловом рыбы. Находившийся неподалеку японский военный корабль (по нашим данным, эсминец) без каких-либо на то оснований арестовал советский промысловый бот. На требование командира «Дзержинского» немедленно отпустить судно, японцы заявили, что сделают это только после освобождения их шхуны. В конце концов японское судно-нарушитель пришлось отпустить.

Таким же результатом закончился и следующий инцидент. 31 июля в Кроноцком заливе на Камчатке пограничный катер ПК-8 задержал японскую шхуну № 7. Но вскоре на рейде появились 4 эсминца под флагами Страны восходящего солнца. Став на якорь в 5 кбт от берега, они навели свои орудия на ПК-8 и рыбачий поселок. На помощь был срочно направлен ПСКР «Дзержинский». Корабль прибыл на рейд и приготовился к неравному бою (напомним, что в это время шли боевые действия на Халхин-Голе; СССР и Япония де-факто находились в состоянии войны). Противостояние японских моряков и советских пограничников продолжалось трое суток, но обошлось без применения оружия. Правда, задержанная шхуна № 7 по приказу командования пограничного округа была отпущена.

В августе 1940 года у южной оконечности Камчатки произошел другой крупный инцидент, участником которого стал ПСКР «Киров». 11 августа неподалеку от мыса Лопатка штормом выбросило на берег японскую рыболовную шхуну. Ее экипаж (12 человек) был задержан и принят на борт пограничных катеров ПК-11 и ПК-12. На следующий день катера направились в Петропавловск-Камчатский, но им преградили путь два японских эсминца и судно охраны рыболовства. Японцы потребовали освободить своих соотечественников, а получив отказ, попытались взять советские катера на абордаж. Нашим пограничникам удалось уйти, но путь вперед им был закрыт.

Обе стороны начали сосредотачивать у мыса Лопатка имеющиеся в этом районе силы. Вечером 12 августа сюда прибыл ПСКР «Воровский», но перевес все равно был на стороне японцев — тем более что число их кораблей вскоре увеличилось до шести. Они блокировали советские пограничные суда, а 15 августа даже высадили на берег демонстративный десант из 20 вооруженных моряков.

В тот же день два японских эсминца попытались перехватить направлявшийся к месту конфликта ПСКР «Киров» (командир — капитан-лейтенант И.Д. Сизов). В течение пяти часов эсминцы опасно маневрировали, пытаясь прижать советский корабль к берегу и посадить его на камни в Первом Курильском проливе. Кроме того, японцы создавали помехи работе радиостанции «Кирова», не давая ему связаться с командованием округа.

Конфликт удалось уладить только 22 августа, когда было достигнуто соглашение о передаче потерпевшей аварию шхуны и ее экипажа японской стороне. Всего же за 1940 год дальневосточными морскими пограничниками было задержано 22 японских промысловых судна и 206 человек из числа их команд.

Согласно приказу по НКВД от 9 января 1941 года среди пограничных кораблей и судов были введены ранги и разряды. Входившие в состав 60-го морпогранотряда ПСКР «Киров», «Дзержинский» и «Воровский» стали кораблями 2 ранга.

Несмотря на подписание мирного договора между СССР и Японией, конфликтные ситуации и инциденты в 40-е годы продолжались. Так, ПСКР «Дзержинский» (командир — капитан 3 ранга П.Д. Маслий), находясь в патруле у мыса Лопатка, задержал в территориальных водах СССР японскую промысловую шхуну. Прибывшая на судно досмотровая группа обратила внимание на слишком малую численность его команды. Вскоре выяснилось, что часть экипажа была высажена на берег в южной оконечности Камчатки. Среди нарушителей границы были и японские офицеры, занимавшиеся географической съемкой местности. Выполнить разведзадание им помешало появление наших пограничников.

18 сентября 1944 года «Дзержинский» примерно в том же месте стал участником другого инцидента. Два американских самолета после налета на Курильские острова оказались в воздушном пространстве СССР и, приняв находившийся в Первом Курильском проливе «Дзержинский» за японский корабль, обстреляли его из пулеметов. Советский ПСКР открыл ответный зенитный огонь из всех имевшихся стволов. К счастью, с обеих сторон обошлось без жертв.

Яркая страница в биографии сторожевиков-«итальянцев» — участие в Курильской десантной операции. 6 августа 1945 года морские силы погранохраны были переданы в оперативное подчинение командования Тихоокеанского флота. В их числе были «Киров» и «Дзержинский». Им, включенным в состав отряда огневой поддержки, предстояло обеспечивать высадку десанта на остров Шумшу (Сюмусю).

Остров Шумшу, отделенный от Камчатки Первым Курильским проливом шириной 6,5 мили, считался наиболее укрепленным японским плацдармом. В развитую систему береговой обороны входили хорошо защищенные батареи, доты, многочисленные подземные коммуникации. Задача подавления неприятельских огневых точек поручалась береговой авиации, 130-мм батарее на мысе Лопатка (южная точка Камчатки) и отряду артиллерийской поддержки в составе сторожевых кораблей «Киров», «Дзержинский» и минного заградителя «Охотск». Командующим отрядом назначили командира «Кирова» капитана 3 ранга И.Д. Сизова.

Высадка первого эшелона десанта началась в 04:22 18 августа в условиях плохой видимости. Из-за сильного тумана артиллерийский огонь с обеих сторон был малоэффективным. Но к 05:30 видимость улучшилась, и советские корабли оказались под обстрелом японских батарей. Противник вел огонь с мысов Кокутан и Котомари, а также с полузатонувшего танкера «Мариуполь» (это судно потерпело аварию в 1943 году, и японцы установили на его палубе около 20 орудий калибром до 75 мм). С последним вступили в артиллерийскую дуэль «Киров», «Дзержинский» и «Охотск». Довольно быстро батарея на «Мариуполе» замолчала, однако хорошо замаскированные и защищенные береговые батареи продолжали стрельбу. Огонь по берегу не давал желаемых результатов из-за тумана и отсутствия связи с корректировочными постами: из 22 переправленных на берег радиостанций в работоспособном состоянии осталась лишь одна, с «Дзержинского», доставленная матросом Г.В. Мусориным, а остальные были залиты водой и вышли из строя. После 09:00, когда началась высадка второго эшелона десанта, противнику удалось потопить сторожевой катер ПК-8 и 4 десантных судна. С 09:10 корабли отряда артиллерийской поддержки вели обстрел японских позиций на высотах 165 и 171, эффективность которого повысилась благодаря развернутому на берегу корпосту. Господствующие высоты были захвачены десантниками, но затем снова отбиты контратакующим противником.

Вскоре начались атаки японской авиации. Первый самолет, появившийся в 10:07, сбросил три бомбы на маневрировавшие десантные корабли и обстрелял из пулеметов ПСКР «Киров». Позже состоялось еще несколько авианалетов, но после того, как тральщик Т-525 сбил два неприятельских самолета, атаки главных сил прекратились. К тому же, в воздухе появилась советская авиация, которая ранее не могла действовать из-за нелетной погоды.

Около полудня японцы, пытаясь сбросить десант в море, предприняли мощную контратаку при поддержке танков. Но достичь цели врагу не удалось, и не последнюю роль в этом сыграли и «Киров» с «Дзержинским». После потери пяти танков, подбитых в основном кораблями отряда огневой поддержки, контратака захлебнулась.

Тяжелые бои на острове продолжались более суток, но 19 августа по радио был передан приказ о капитуляции японских войск. Обе стороны прекратили огонь и приступили к переговорам.

Впрочем, японцы сложили оружие не сразу. Утром 20 августа «Киров», «Дзержинский», «Охотск», тральщик Т-525, транспорт «Пугачев» и гидрографическое судно «Полярный», в соответствии с достигнутой договоренностью, направились в базу Катаока, расположенную на юго-западе Шумшу. Но в 08:10 при входе во Второй Курильский пролив отряд советских кораблей был неожиданно обстрелян береговыми батареями с островов Шумшу и Парамушир. Минный заградитель «Охотск» получил три прямых попадания 75-мм снарядами, на нем вышло из строя рулевое управление, число убитых и раненых составило 15 человек.

Наши корабли открыли ответный огонь, но, поскольку вести бой на тесной и хорошо пристрелянной акватории было невыгодно, они поставили дымзавесы и повернули назад. На отходе их атаковал самолет-торпедоносец; торпеда прошла в трех метрах от борта «Охотска». В 11:15 отряд стал на якорь в Первом Курильском проливе. Участвовавшие в бою «Киров» и «Дзержинский» не пострадали.

Провокация японцев привела к тому, что в 13:00 боевые действия на Шумшу возобновились. Лишь после того, как советские войска продвинулись на 5-6 км, а авиация нанесла удары по Катаоке и Касивабаре, японское командование заявило о прекращении сопротивления. Капитуляцию японских войск на Курилах принимало командование Камчатского оборонительного района на борту «Дзержинского».

В ходе боев на Шумшу «Дзержинский» израсходовал 257 102-мм снарядов, «Киров» — 251. Хотя в целом Курильскую операцию трудно назвать хорошо спланированной и проведенной, поставленная цель — захват островов -была достигнута. За успешное выполнение боевых заданий 14 сентября 1945 года оба «итальянских» ПСКР были награждены орденом Красного Знамени (по неясным причинам во многих отечественных изданиях говорится о награждении орденом только ПСКР «Киров»). Также орденов Боевого Красного Знамени были удостоены командиры обоих ПСКР и их артиллерийские офицеры — командиры БЧ-2: И.Д. Сизов, П.В. Солодов («Киров»), М.А. Гончаров и К.А. Петровичев («Дзержинский»).

После окончания боевых действий «Киров» и «Дзержинский» некоторое время занимались перевозкой войск на разные острова Курильской гряды. В соответствии с реорганизацией морских пограничных сил 2 октября 1945 года оба ПСКР вместе с «Воровским» вошли в состав вновь сформированного 20-го Отдельного дивизиона СКР (командир — капитан 3 ранга М.А. Гончаров). Базировались корабли по-прежнему на Петропавловск-Камчатский. В январе 1947 года было создано Управление пограничных войск на Тихом океане. Вошедший в его состав морской отдел Камчатского пограничного округа возглавил капитан 3 ранга П.Д. Маслий. И Гончаров, и Маслий в разные годы были командирами ПСКР «Дзержинский».

В конце 1940-х годов «итальянские» ПСКР прошли капитальный ремонт и модернизацию на «Дальзаводе» во Владивостоке. На них установили радиолокационные станции и полностью заменили артиллерийское вооружение. Вместо 102-мм орудий еще дореволюционного образца они теперь несли современные универсальные 85-мм пушки 90-К в палубных щитовых установках. На «Дзержинском» их было три, на послевоенных снимках «Кирова» видны лишь две в оконечностях (хотя не исключено, что среднее орудие было снято уже в 1950-е годы). Новое зенитное вооружение предположительно состояло из двух 37-мм автоматов 70-К (установлены на носовой надстройке) и двух спаренных 12,7-мм пулеметов 2М-1 (на кормовой надстройке). Вероятно, сначала на кораблях смонтировали РЛС «Гюйс» (по крайней мере, на «Кирове»), а затем ее заменили на станцию с параболической антенной («Риф» или «Линь»).

Первая половина 1950-х годов характеризуется трудно объяснимым хаотическим переформированием морских сил погранвойск на Дальнем Востоке. В 1952 году часть отрядов и отдельные дивизионы ПСКР были расформированы и введены в штат береговых погранотрядов, но через год их восстановили в прежнем виде. В 1954 году дивизионы ПСКР упраздняют и сводят в отряды ПСКР, но еще через год возвращаются к прежней структуре. Все это сопровождалось частой сменой командования и не способствовало повышению уровня боевой подготовки. Интенсивность походов «Кирова» и «Дзержинского» по сравнению с 30-ми годами заметно снизилась.

Последним командиром «Кирова» стал капитан-лейтенант Э.И. Гребенников, «Дзержинского» — капитан-лейтенант Н.С. Лукашенко. В 1959 году оба Краснознаменных ПСКР были выведены из состава МЧПВ — как официально говорилось, «в связи с полной выработкой ресурса». Их имена, как эстафету, в следующем году передали новым ПСКР проекта 264А.

Однако история «итальянцев в России» на этом не завершилась. «Киров» до конца 1960-х годов использовался в качестве плавучей казармы ПКЗ-89; по некоторым данным, его сдали на слом только в 1972 году. А «Дзержинский» был разоружен и переоборудован в штабной корабль ПС-28. В 1960 году он своим ходом перешел из Владивостока в бухту Малокурильская на острове Шикотан. На борту бывшего ПСКР, поставленного на мертвые якоря, разместилось командование 27-го ОДСКР. Но в 1961 году во время сильного шторма корабль был выброшен на берег бухты. Буксировать его за тысячи миль до ближайшей судоразделочной базы не стали и попросту бросили. Позже его сильно покромсали охотники за металлом, но часть корпуса сохранилась по сей день.

Сергей Балакин