«ТЯЖЁЛЫЕ ИГРЫ»…БЕЗ СОПЕРНИКОВ

Мы уже рассказывали о том, как тяжёлые крейсера стали любимым классом для американских моряков Большие 10 000-тонные корабли как нельзя лучше подходили для действий на океанских просторах, где расстояния между базами составляли несколько тысяч миль. Поэтому на новой морской конференции, собравшейся в Лондоне в 1930 году, заокеанские адмиралы дрались за них столь же горячо, как в бою. И в конце концов преуспели: США удалось наконец одолеть «владычицу морей». Пусть хотя в одном классе кораблей, но зато наиболее (как тогда казалось) интересном. Американцы «выбили» для себя право иметь 18 тяжёлых крейсеров, тогда как англичанам разрешалось не более 15, а японцам только 12. Всё это выглядело просто замечательно, но по сути дела Лондонское соглашение зафиксировало создавшуюся в тот момент ситуацию. Соединённые Штаты уже имели в строю или на стапелях 16 единиц, попадавших в «тяжёлую» категорию, причём далеко не все из них вышли удачными и сильными. Семнадцатым стал «Винсенс», строившийся по уже готовому проекту «Нью-Орлеана». В итоге при дальнейшем развитии класса пространства для манёвра оставалось очень и очень немного — всего один корабль. Дальше пришлось бы ждать, пока свой 20-летний срок отслужат первые из «вашингтонцев» и их можно будет заменить на новые.

Понятно, что в такой ситуации конструкторам хотелось вложить в «последнюю надежду» как можно больше. Тем более, что к 1934 году в строю уже находились крейсера всех проектов и можно было подвести некоторые итоги. Перебрав сначала с облегчением корпусов, американцы постепенно добрались до 10 000-тонного лимита и теперь без особого зазрения совести двинулись дальше. На «асториях» предел превысили примерно на 140 т — в сущности, мелочь по сравнению с теми фокусами, которые проделывались в других странах. Поэтому инженерам отдали не слишком, впрочем, афишируемое распоряжение: новый проект можно «утяжелить» еще на пару сотен тонн.

В том же 1934 году состоялась закладка СА-44, названного «Уичита». Проект нового тяжёлого крейсера переработали почти полностью. Очередное приращение в весе стало лишь одним и довольно незначительным отличием от предшественников. Корпус для «Уичиты» взяли от заложенных годом ранее больших лёгких крейсеров типа «Бруклин». Конструкторская мысль совершила полный круг и вернулась к гладкопалубной схеме. Однако вместо довольно значительного изгиба на «Солт-Лейк-Сити» корпус имел теперь высокий борт по всей длине. Это не только гарантировало бесперебойную стрельбу на океанских волнах из задней башни, но и давало возможность выпускать самолёты с катапульт, установленных теперь в самой корме. Американцы сочли такое решение оптимальным, поскольку освобождалось ценное место в средней части корабля, столь необходимое для зенитной артиллерии. Заодно исчез и «домик»-ангар, занимавший немало места на палубе в центральной части корабля. Он перекочевал непосредственно в корпус в корме под катапультой. Крейсер избавился от «сарайчика», не только портившего внешний вид, но и представлявшего собой изрядную цель, угрожавшую опасными пожарами при попаданиях. В итоге общее расположение стало соответствовать законченной и весьма рациональной схеме, которую американцы активно внедряли на всех классах больших кораблей. Пожалуй, её единственным недостатком являлась невозможность вести огонь из задней башни прямо в корму. Дульные газы легко сносили за борт находящиеся прямо на линии огня хрупкие гидросамолёты. Поэтому оставалось либо тщательно прятать их под палубу в ангар и не использовать в бою, либо выпускать при первых признаках появления неприятеля, либо же изворачиваться в сражении так, чтобы противник не оказался в кормовом секторе.

На последнем «лондонском» крейсере удалось наконец полностью решить давнюю проблему слишком близкого расположения стволов восьмидюймовок. Их «растащили» на достаточно большое расстояние и разместили в отдельных люльках. Правда, возникла проблема с размером барбетов, диаметр которых увеличился настолько, что они не помещались в изящные обводы корпуса. Тогда конструкторы исхитрились и придали барбетам форму перевёрнутого конуса, сужавшегося от башни к погребу.

Серьёзному изменению подверглось зенитное вооружение. Уже в ходе постройки командованию флота удалось «продавить» установку новых 127-мм универсальных орудий с длиной ствола 38 калибров — знаменитой пушки, применявшейся с середины 30-х годов на всех кораблях США, от авианосцев до эскортных миноносцев и вспомогательных судов, и сыгравшей большую роль в войне на Тихом океане. «Флотские» хотели иметь сразу спаренные установки, но работы на «Уичите» продвинулись настолько, что пришлось ограничиться одиночными, причём часть из них не имела щитов. И так для балансировки веса пришлось загрузить в трюмы 200 т чугуна в качестве балласта. Этот совершенно бесполезный груз увеличил перегрузку по сравнению с вашингтонским лимитом до 600 т. Впрочем, другие статьи перегрузки имели куда больший смысл. Прежде всего вес пошёл на очередное усиление бронирования. Толщина пояса увеличилась до 152 мм на 16-мм обшивке, барбетов — до 178 мм, а лобовые плиты башен аж до 8 дюймов — 203 мм. Очень солидными вышли и крыши башен, прикрытые 70-мм плитами — толщина, достойная дредноутов времён Первой мировой войны. В итоге «Уичита» встала в почётный ряд наиболее защищённых крейсеров своего времени. Интересным выглядело и решение проблемы живучести механической установки. Три котельных отделения располагались спереди, за ними шли два турбинных, между которыми втиснули четвёртое котельное. Такая «полуэшелонная» схема стала разумным компромиссом между полноценным чередованием машин и котлов и традиционным последовательным.

В целом корабль оказался очень удачным и послужил основой для всех последующих проектов тяжёлых крейсеров США. Однако не обошлось и без накладок. Не удалось «вытянуть» запланированную увеличенную дальность плавания, хотя и достигнутые 8800 миль при 15-узловом ходе можно считать неплохим результатом. Но вот с низкой остойчивостью ничего разумного поделать было нельзя. В результате корабль, сильно перегруженный вооружением и оборудованием, размещёнными на высоком корпусе, имел много меньше резерва для модернизаций по сравнению со своими предшественниками. Так, не удалось заменить одиночные 127-миллиметровки на спаренные, да и традиционные автоматы ближнего боя — «бофорсы» и «эрликоны» — ставились на «Уичиту» с особыми предосторожностями.

Последний договорный тяжёлый крейсер едва успел вступить в строй, как началась Вторая мировая война. Хотя Соединённые Штаты в ней пока не участвовали, адмиралы не могли упустить прекрасную возможность получить новые «игрушки», пользуясь тем, что ограничительные морские соглашения потеряли свой смысл. Последовало решение вернуться к постройке любимого типа — тяжёлых крейсеров. Вполне естественно, что в качестве образца выбрали удачную «Уичиту»; это сберегало немало времени и при разработке, и при постройке новых кораблей. Изначально повтор предполагался почти полным, единственным изменением являлось увеличение ширины корпуса чуть более чем на полметра. Однако снятие ограничений открывало слишком соблазнительные возможности, и конструкторы приступили к перекраиванию «кафтана», который уже никак не был «тришкиным»: чего-чего, а материалов и денег у американцев хватало.

Первым делом усилению подверглось зенитное вооружение. Крейсера получили по двенадцать 127-мм зениток в спаренных установках — вполне линкорная норма. Внушительное число подкреплялось отличным расположением: две башни разместились по диаметральной плоскости и могли стрелять над носовой и кормовой группами артиллерии главного калибра. Впервые проект с самого начала предусматривал размещение многоствольных автоматов — четырёх четырёхствольных 28-мм установок, прозванных в США «чикагскими пианино» (так в годы расцвета бандитского «бизнеса», своеобразной столицей которого стал Чикаго, называли любимое оружие гангстеров — пистолеты-пулемёты Томпсона, способные в несколько секунд нашпиговать свинцом конкурента или не к месту подвернувшегося полицейского). Однако разработка оказалась не слишком удачной, плюс к тому непростой в производстве, и американцы перешли на более мощные и технологичные 40-мм шведские «бофорсы». Против столь своевременных новшеств трудно возразить, однако они вызвали вполне естественный рост водоизмещения, достигшего 13 600 т «стандарта» без топлива и других грузов. «Балтиморы» оказались длиннее «Уичиты» на 20 м и шире почти на два, и это при том, что главный калибр не изменился совсем, а бронирование улучшилось непринципиально. (Главной изюминкой защиты стала действительно толстая 65-миллиметровая палуба.) Размеры и водоизмещение могли бы стать ещё больше, если бы не использование новой котельной установки с очень высокими параметрами пара Турбины мощностью 120 тыс. л.с. питали паром всего четыре сверхмощных котла. Хотя силовая установка оказалась вполне работоспособной и позволяла без особых проблем превысить проектную мощность на 10%, проектных 34 узлов достичь не удалось — из-за непрерывного «распухания» нагрузки. Число 40-мм автоматов росло не по дням, а по часам, их установки занимали все свободные удобные (и не очень) места, утяжеляя корабли. Впрочем, и достигнутые 33 узла выглядели вполне достойно и солидно, как внушительными оказались и сами крейсера. Эшелонное расположение котлов (каждый из четырёх имел собственную «отдельную квартиру») и турбин обеспечивало хорошую живучесть.

184. Тяжёлый крейсер «Балтимор» (США, 1943 г.)

Строился фирмой «Бетлехем Стил Корпорейшн» на верфи в Куинси. Стандартное водоизмещение — 14 470 т, полное — 17 030 т, максимальная длина — 205,26 м, ширина — 21,59 м, осадка — 7,32 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки 120 000 л.с., скорость 33 узла. Бронирование: борт 165 — 114 мм, палуба 57 мм, башни 203-51 мм, барбеты 178 мм. Вооружение: девять 203/55-мм орудий, двенадцать 127/38-мм зенитных пушек, сорок восемь 40-мм автоматов, 4 гидросамолёта. Всего в 1943 — 1946 гг. построено 14 единиц: «Балтимор», «Бостон», «Канберра», «Куинси», «Питсбург», «Сент-Пол», «Колумбус», «Хелена», «Бремертон», «Фолл-Ривер», «Мейкон», «Толидо», «Лос-Анжелес» и «Чикаго». Реально принимали не более двух гидросамолётов. При вступлении в строй несли дополнительно от двадцати до двадцати восьми 20-мм автоматов. Первыми (в 1969 и 1971 гг. соответственно) исключены из списков «Мейкон», «Фолл-Ривер» и «Балтимор», остальные сданы на слом до конца 70-х годов XX века, за исключением «Чикаго» и «Олбани».

185. Тяжёлый крейсер «Уичита» (США, 1939 г.)

Строился на верфи ВМС в Филадельфии. Стандартное водоизмещение — 10 590 т, полное — 13 015т, максимальная длина — 185,42 м, ширина — 18,82 м, осадка — 7,24 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки 100 ООО л.с., скорость 33 узла. Бронирование: борт 165 — 114 мм, палуба 57 мм, башни 203-37 мм, барбеты 178 мм. Вооружение: девять 203/55-мм орудий, восемь 127/38-мм зенитных пушек, восемь 12,7-мм пулемётов, 4 гидросамолёта. Во время войны установлено двадцать четыре 40-мм зенитных автомата «бофорс» и восемнадцать 20-мм «эрликонов». Сдан на слом в 1959 году.

186. Тяжёлый крейсер «Орегон Сити» (США, 1946 г.)

Строился фирмой «Бетлехем Стил Корпорейшн» на верфи в Куинси. Водоизмещение, размерения, механизмы, бронирование и вооружение — как у «Балтимора» В 1946 г. построено 3 единицы: «Орегон Сити», «Олбани» и «Рочестер». Четвёртая и последняя единица серии, «Нортхэмптон», достроен в 1951 г. как корабль управления. «Орегон Сити» исключён из списков в 1970 г., «Рочестер» — в 1974-м, «Нортхэмптон» — в 1977-м. 30.6.1958 «Олбани» поставили на переоборудование в крейсер УРО. 1.11.1958 получил новый бортовой номер СО-10. Введён в строй 3.11.1962. С 1.3.1967 встал на очередную модернизацию, которая продлилась 20 месяцев. 9.11.1968 вновь введён в строй. В 1973 г. выведен в резерв. В мае 1974 г. введён в состав действующего флота и стал флагманом 2-го Флота. С 1976 по 1980 г. флагманский корабль 6-го Флота США. 29.8.1980 исключён из списков флота и вскоре разобран на металл.

Разрастались не только сами корабли, но и заказы на них. Первоначально в июле 1940 года предполагалось заказать 4 единицы, но всего через 2 месяца их число удвоилось. А через 2 года, в августе 1942 года последовал заказ сразу на 16 штук! С учётом гибели многих тяжёлых крейсеров из числа противников в годы войны «парк» американских «тяжеловесов» грозил заполонить собой все океаны. Немного смягчило эту довольно-таки устрашающую картину окончание военных действий: два заложенных в последние дни 1944 года крейсера, «Норфолк» и «Скрэнтон», решили не достраивать.

Однако к тому времени уже развернулась постройка тяжёлых крейсеров усовершенствованного типа. «Орегон Сити» внешне отличался от предшественников одной широкой трубой вместо двух «балтиморовских». Внутри же изменения сводились к минимуму. Хотя водоизмещение в очередной раз подросло, дополнительные тонны на сей раз пошли на увеличение остойчивости и мореходности. Более просторный корпус и изначальная ориентация на усиленное зенитное вооружение немало поспособствовали дальнейшим улучшениям и модернизациям. В то время как представители довоенных типов к концу войны всё глубже и глубже оседали в воду, потяжелев на несколько сотен (где-то даже и тысяч) тонн, последняя серия ограничилась перегрузкой — как минимум вдвое меньшей, чем у всех остальных.

Первый из «орегонов» заложили в марте 1944 года, и к моменту спуска его на воду стало понятно, что ни один из них не успеет повоевать. Так и случилось: головной крейсер вошёл в строй только в феврале 1946 года, за ним последовали ещё два, а четвёртый, «Нортгемптон», достраивали уже совсем не спеша. Флаг на нём подняли в марте 1953 года, уже в условиях новых реальностей следующей войны — «холодной». Две последние единицы разобрали на стапелях, установив тем самым своеобразную справедливость по отношению к «прародителям» — «балтиморам», серию которых также урезали на два корабля.

Любопытно, что львиная доля заказов на «американские тяжеловесы» досталась верфи, принадлежавшей металлургическому гиганту — «Вифлеемской сталелитейной компании» («Бетлехем стил корпорейшн»). Только 4 единицы заказали известной специализированной судостроительной фирме из Нью-Йорка, а государственный арсенал в Филадельфии ограничился постройкой всего лишь пары кораблей.

Впрочем, вне зависимости от ухищрений конструкторов и мощи судостроительной промышленности прекрасные качества американских тяжёлых крейсеров военной постройки оказались не слишком востребованными. В соревновании со временем победило, конечно же, время. В боевых действиях приняли участие всего 7 единиц, причём пострелять по противнику главным калибром им практически не удалось. «Балтимор», «Бостон» и «Канберра» вошли в состав авианосных соединений, и им пришлось отражать отчаянные атаки японских самолётов, как камикадзе, так и традиционных пикировщиков и торпедоносцев. Один из последних в октябре 1944 года около Тайваня сумел всадить торпеду в самую середину корпуса «Канберры». Несмотря на все ухищрения конструкторов, крейсер принял 4,5 тыс. т. воды и потерял ход. Только полное господство на море позволило американцам отбуксировать его через пол-океана. Его собрат «Куинси» оказался на европейском театре военных действий, став там единственным представителем самых современных американских крейсеров. Его снаряды громили немецкие позиции и при высадке в Нормандии, и в операциях в Южной Франции. Несколько конфузной оказалась карьера «Питтсбурга», проплававшего всего 4 месяца до того, как в июне 1945 года он вместе со своим соединением попал в сильнейший тайфун. Хвалёная прочная конструкция не выдержала ударов стихии: из урагана корабль вышел без носовой оконечности, оторванной по переднюю башню. Надо сказать, что такая внешне впечатляющая потеря не помешала крейсеру дойти до базы своим ходом, а восстановление статус-кво заняло в три раза меньше времени, чем ремонт «Канберры».

Все «вояки» сразу после войны, в 1946 — 1947 годах отправились в резерв. Обидно, но всё же им хотя бы удалось пострелять и прослужить три года. Куда как обиднее было становиться к стенке в законсервированном виде их коллегам, только что вошедшим в строй. Правда, вскоре разгорелась «забытая война» в Корее, когда американцы пустили в дело большинство «хорошо выстоянных» единиц. Ввиду полного отсутствия противника на море, им пришлось в основном стрелять по береговым целям. Остальная служба «балтиморов» и «орегонов» протекала в годы бескровной «холодной войны», и после положенных 20 лет, с середины 70-х годов прошлого века они один за другим чинно последовали на разделку.

К тому времени их прародитель, «Уичита», уже полтора десятилетия как прекратил своё существование. Крейсер прошёл через всю войну, с 1941 года по 1945-й, и побывал во всех уголках Европы, от арктических норвежских вод, где он сопровождал конвои с поставками по ленд-лизу, до побережья Марокко, поучаствовав в высадке союзников в Касабланке. Посланный затем на Тихий океан, «Уичита» и там «обследовал» все уголки огромного морского театра. На севере его снаряды перепахивали остров Кыска, с которого был благополучно эвакуирован японский гарнизон ещё до того, как им занялись американские линкоры и крейсера. На юге его восьмидюймовки поддерживали почти бескровные высадки в Голландской Ост-Индии 13 октября 1944 года «предок» оказал существенную помощь своему «потомку», взяв на буксир тяжело повреждённую «Канберру». А в конце октября в сражении в заливе Лейте артиллерию удалось применить и против неприятельских кораблей, хотя цели представляли собой совершенно «хромых уток». В компании с коллегами «Уичита» прикончил тяжело повреждённый лёгкий авианосец «Тиёда» и пытавшийся прикрыть его эсминец «Хацуюки». Однако предшествующее упражнение по трёхдневной буксировке отяжелевшей «Канберры» неблаготворно сказалось на турбинах, и хорошо повоевавший крейсер отправился на ремонт в США. Впрочем, он успел вернуться к захвату Окинавы и другим операциям заключительного периода войны, получив 13 «звездочек» — боевых отличий — и отправился на заслуженный отдых вместе с остальными, в 1947 году. Окончательно же судьба ветерана решилась в конце 50-х, когда его предполагалось переоборудовать в ракетный корабль. Но после обследования много проплававшего корпуса специалисты решили, что игра не стоит свеч, благо «в простое» находилось немало куда как более новых крейсеров, и в августе 1959 года «Уичита» проследовала на завод для разборки на металл.

Построенные в большом количестве американские тяжёлые крейсера повторили судьбу ещё более многочисленных «гладкопалубных» эсминцев, вступивших в строй после Первой мировой войны, затем существовавших мирно и без особой пользы. Но если на долю доживших «флэш декеров» всё же выпало участие в другой мировой войне, то «балтиморы» обошлись без этого — на общее счастье. Поскольку основным противником для них вполне могли бы стать наши крейсера: Советский Союз быстро занял второе место в мире среди морских держав и первое — среди потенциальных врагов заокеанской супердержавы. И угроза эта (во многом выдуманная в самих США) подхлестнула продолжить гонку вооружений, приведя к созданию ещё более совершенного типа артиллерийских кораблей крейсерского класса. Но об этом — в следующих выпусках.