«ДЛИННАЯ РУКА» ЭСМИНЦЕВ

Разгар «холодной войны» в 60-е годы XX века заставил изрядно поволноваться западных морских стратегов. Стремительный рост советского подводного атомного флота стал для них крайне неприятным сюрпризом. Многочисленные американские эсминцы, модернизированные по программе ФРАМ, имели неплохие шансы в противоборстве с дизельными субмаринами, но против атомных подлодок нового поколения они оказались совершенно беспомощными. Дело в том, что дальность обнаружения неприятеля под толщей воды средствами корабельной гидроакустки была меньше радиуса действия его оружия. Для эффективной ПЛО требовалось найти чужую подлодку на дистанции в несколько десятков миль, что можно сделать только с помощью вертолета или самолета. Так у военно-морских теоретиков родился термин «длинная рука» — под ним подразумевались палубные летательные аппараты, способные вести поиск противника (а при необходимости и атаковать его) за пределами дальности действия корабельных радио- и гидролокаторов.

Решение напрашивалось само собой: в новых условиях эсминцу был просто необходим палубный вертолет. Однако осуществить эту идею оказалось не так-то просто. Как мы уже знаем, послевоенные боевые корабли неумолимо росли в размерах — для новых систем оружия, радиоэлектроники и автоматики требовалось все больше места. Размещение на борту эсминца вертолета вызывало необходимость оборудования ангара, систем заправки авиатопливом, подачи боезапаса, установки аппаратуры управления полетами… Разумеется, все это еще больше увеличивало водоизмещение и стоимость корабля. В итоге эсминцы из «расхожей силы флота» превращались в дорогие и потому малочисленные корабли, занимающие в военно-морской иерархии место, еще недавно отводившееся крейсерам.

Своего рода компромиссом могла бы служить система DASH (Drone antisubmarine helicopter — беспилотный противолодочный вертолет), которой американцы оснастили модернизированные «гиринги» и «самнеры». Но миниатюрный радиоуправляемый вертолетик оказался совершенно непригодным для эксплуатации в открытом океане (см. «Моделист-конструктор» № 8 за 2002 г.). В результате обеспечить надежную ПЛО авианосных соединений (а эта задача для ВМС США была первоочередной) эсминцы — и старые «фрамовские», и новые «шерманы» с «адамсами» — никак не могли. Американским адмиралам приходилось уповать лишь на свои противолодочные авианосцы, переоборудованные из ударных типа «Эссекс».

В отличие от богатых Соединенных Штатов, для других стран Запада противолодочные авианосцы были непозволительной роскошью. Поэтому неудивительно, что эсминцы ряда флотов НАТО оказались более эффективными кораблями ПЛО, нежели американские, — ограниченность морских бюджетов вынуждала проектировать их очень тщательно. Первые дестройеры с «длинной рукой» сделали англичане — ими стали океанские корабли типа «Каунти» (см. «Моделист-конструктор» № 11 за 2002 г.). Именно на этих кораблях впервые были осуществлены решения, ставшие затем классическими: вертолет располагался в постоянном ангаре, взлетно-посадочная площадка (ВПП) находилась в кормовой части удлиненного полубака довольно высоко над водой, для управления полетами предусматривался специально оборудованный пост. Правда, за это пришлось заплатить ростом водоизмещения — размеры «Каунти» для своего времени казались неоправданно большими. К тому же время подготовки вертолета к старту было слишком большим из-за неудачной компоновки: слишком тяжелый антенный пост ракетной системы «Си Слаг» во избежание лишнего «верхнего» веса пришлось разместить позади ангара, что отгородило последний от ВПП. Поэтому дверь в ангаре пришлось сделать не в корме, а с левого борта. Соответственно, вертолет приходилось выкатывать на стартовую позицию по довольно длинной дорожке, также располагавшейся по левому борту.

Весьма оригинально к проблеме размещения палубного вертолета подошли французы. На эсминце «Ла Галиссоньер» они применили складной ангар — его стены и крыша раскладывались во все четыре стороны, превращаясь таким образом в ВПП. Для посадки винтокрылой машины в условиях качки в центре площадки установили решетку, в которую пилот должен был попасть спускавшимся на тросе гарпуном. После закрепления гарпуна трос выбирался установленной на вертолете лебедкой, притягивая машину к палубе и предохраняя ее от соскальзывания в воду. «Ла Галиссоньер» стал самым маленьким эсминцем-вертолетоносцем — его водоизмещение было почти вдвое меньше, чем у «Каунти». Но остроумная конструкция на практике оказалась крайне неудобной: «исчезающий» ангар не позволял разместить в нем необходимое для обслуживания вертолета оборудование и служил лишь своего рода «палаткой», прикрывающей хрупкую авиатехнику от непогоды. К тому же система была рассчитана на применение только легкого вертолета «Алуэтт-3», обладавшего крайне ограниченными противолодочными возможностями.

Более передовую конструкцию изобрели канадцы. Для того, чтобы посадить тяжелый вертолет «Си Кинг» на корабль небольшого водоизмещения в условиях качки и сильного ветра, они разработали систему Beartrap — «Медвежий капкан». Как и на «Ла Галиссоньере», первоначально на палубу корабля с вертолета спускался трос, который попадал в специальный захват, но затем «Си Кинг» притягивался к ВПП не вертолетной, а более мощной корабельной лебедкой. При касании вертолетом палубы срабатывало особое пневматическое устройство — «капкан», зажимавшее двумя балками специальный выступ на фюзеляже. «Пойманный» винтокрылый аппарат перемещался в ангар с помощью тросовой тележки.

«Медвежий капкан» прошел испытания в 1963 году на канадском фрегате «Ассинибойн». В течение последующих трех лет подобная система была установлена еще на восьми однотипных кораблях (кстати, в канадском флоте все они числились эсминцами, хотя скорость их хода не превышала 28 узлов и, по сути, они являлись фрегатами ПЛО). Моряки сразу оценили преимущества, которые им давало присутствие на борту тяжелого вертолета. И в 1969 году канадцы заложили четыре эсминца типа «Ирокез», ставших дальнейшим развитием «Ассинибойна». Новые корабли сразу же привлекли к себе всеобщее внимание. И неудивительно: при весьма скромных размерах «Ирокез» и его систершипы обладали внушительным ангаром, вмещавшим сразу два «Си Кинга». При этом и остальное вооружение было вполне на уровне его зарубежных собратьев: две счетверенные пусковые установки американского ЗРК «Си Спэрроу», новейшая итальянская 127-мм артустановка, два трехтрубных притиволодочных 324-мм торпедных аппарата, полный комплект голландских и американских радаров и целых три ГАС, включая одну буксируемую. Весьма передовой могла считаться и энергетика — два двухступенчатых газотурбинных агрегата включали в себя турбины полного и крейсерского хода. Имелись и такие новинки, как боевая информационно-управляющая система, средства радиоэлектронной борьбы, успокоители качки, малошумные пятилопастные гребные винты диаметром 4,2 м… Пожалуй, на момент ввода в строй «Ирокез» был самым эффективным противолодочным кораблем своего класса, оставляя далеко позади все американские и европейские эсминцы, даже куда более крупные и дорогие.

Наибольший интерес канадские «ирокезы» вызвали у японских адмиралов — как раз в то время Страна восходящего солнца всерьез взялась за воссоздание своего флота, все еще маскирующегося под вывеской «морские силы самообороны». И тому были веские причины: Япония, не имевшая вертолетов палубного базирования, «купилась» на американскую рекламу и приобрела для своих эсминцев типа «Такацуки» пресловутую систему DASH. После полного фиаско с беспилотными аппаратами пришлось подойти к проблеме более взвешенно. И следующая пара эсминцев типа «Харуна» своей необычностью удивила мир. Впрочем, эсминцами эти корабли можно назвать лишь с определенной долей условности — гладкопалубная «Харуна» по архитектуре больше всего напоминала уменьшенный вариант советского крейсера-вертолетоносца «Москва». На корабле стандартным водоизмещением менее 5000 т японцы ухитрились разместить ангар и ВПП на три вертолета «Си Кинг»! Систему посадки — «Медвежий капкан» — они заимствовали у канадцев; традиционное для союзников США противолодочное оружие — два 324-мм торпедных аппарата Мк-32 — было дополнено американским ракетоторпедным комплексом АСРОК. Правда, против авиации «Харуна» оказалась беззащитной — две универсальные 127-мм пушки вряд ли можно считать эффективным средством против ударных реактивных самолетов.

Последний недостаток японские кораблестроители исправили на второй паре эсминцев-вертолетоносцев типа «Сиранэ». Вошедшие в строй в 1980- 1981 годах, эти корабли представляли собой немного увеличенный проект «Харуны», дополненный зенитным ракетным комплексом «Си Спэрроу». Изменился и силуэт эсминца — внешне двухтрубный «Сиранэ» стал более изящным.

Парадоксально, но факт: американский флот до середины 1970-х годов не имел в своем составе ни одного эсминца — полноценного носителя вертолетов. В какой-то мере этот недостаток компенсировался большим числом фрегатов (по тогдашней классификации ВМС США — эскортных миноносцев), оборудованных ангаром и ВПП под вертолет системы LAMPS, но скоро стало ясно, что этого недостаточно. Для охранения ударных авианосцев требовались более крупные корабли с соответствующей дальностью плавания и хорошей мореходностью. Так появился «Спрюенс» — головной корабль крупной серии американских дестройеров нового поколения.

Первое, что бросается в глаза — огромные размеры корабля. Благодаря высокобортному корпусу и объемным надстройкам из алюминиевого сплава «Спрюенс» выглядит гораздо крупнее сверхдредноутов 50-летней давности. При этом состав вооружения на первый взгляд кажется очень скромным — он отличается от установленного на имеющем вдвое меньшее водоизмещение фрегате «Нокс» лишь одной дополнительной 127-мм артустановкой. Но в действительности такая «недовооруженность» корабля пошла ему на пользу. В 1970-е годы, наконец-то, стало очевидным, что преследовавшее кораблестроителей в течение многих десятилетий стремление втиснуть максимально возможное число пушек, торпед и ракет в наименьшие размеры ни к чему хорошему не приводило. И на «Спрюенсе» солидный прирост водоизмещения пошел на размещение дополнительной электроники, увеличение различных запасов и улучшение бытовых условий для экипажа. Кроме того, американцы заранее оставили запас на модернизацию кораблей, а также унифицировали многие судовые системы (включая газотурбинную силовую установку) с ракетными крейсерами типа «Тикондерога». Все это оказалось весьма кстати: в процессе эксплуатации «Спрюенсы» довооружили противокорабельными ракетами «Гарпун» и даже стратегическими крылатыми ракетами «Томагавк», что превратило их в по-настоящему универсальные корабли.

В 1974 году четыре усовершенствованных эсминца типа «Спрюенс» заказало правительство Ирана. В отличие от американского проекта, корабли типа «Куруш» вместо «ящиков» комплексов «Си Спэрроу» и АСРОК несли две спаренные пусковые установки Мк-26, способные стрелять зенитными ракетами средней дальности «Стандарт» и противолодочными ракетоторпедами АСРОК. Таким образом, Иран должен был стать обладателем самых больших и самых мощных в мире эсминцев, но… В Тегеране произошла «исламская революция», режим шаха пал, и все четыре корабля остались в США. Головной «Куруш» вошел в состав американского флота под названием «Кидд», но неофициально моряки прозвали его «Аятоллой». Четверка несостоявшихся иранских супердестройеров несла службу под звездно-полосатым флагом около 20 лет. Сейчас они выведены в резерв; желание приобрести их высказал Тайвань, однако окончательно этот вопрос еще не решен.

В заключение следует отметить, что появление на борту эсминца вертолета стало важным этапом в эволюции данного класса кораблей. Радиус действия винтокрылой машины намного превзошел дальность обнаружения подводной лодки гидроакустической станцией, что фактически подписало приговор противолодочным ракетоторпедам, еще недавно казавшимся очень перспективным видом морского оружия.

С. БАЛАКИН