«КРИВАЯ КОЛЛЕКЦИЯ» ОБЪЕДИНЁННОГО ФЛОТА

После того, как японцы превратили свои 155-мм псевдолёгкие «Могами» в нормальные тяжёлые крейсера, вооружённые восьмидюймовками, флот Страны всходящего солнца оказался в любопытном положении. Япония стала единственной среди главных морских держав, не имевшей к началу Второй мировой войны ни одного современного лёгкого крейсера. Все единицы этого класса принадлежали к устаревшим типам 20-х годов; никакие перестройки и модернизации не могли сделать из них полноценных соперников для современных британских, французских и тем более американских кораблей того же класса.

Конечно, наличие обширного «парка» отличных тяжёлых крейсеров вроде бы делало такую проблему несущественной. Однако эти могучие боевые единицы по определению оставались слишком дорогими и посему немногочисленными. А в любом флоте и в любое время существовали и существуют задачи, для решения которых куда как более предпочтительно использовать гораздо менее амбициозные корабли.

К числу одной из таких задач в мирное время принадлежало обучение молодых моряков. Растущий как на дрожжах в 1930-е годы флот требовал всё новых кадров. При этом японские адмиралы не хотели жертвовать уже сформированными соединениями, выделяя из их состава хорошо подготовленные корабли для выполнения чисто учебных задач. На «учебке» использовались старые крейсера ещё времен русско-японской войны, техника которых уже безнадёжно устарела.

Поэтому в дополнительную кораблестроительную программу 1937 года морякам без особых проблем удалось втиснуть два весьма интересных корабля — учебных крейсера. Главной идеей проекта стала дешевизна: при вполне впечатляющем водоизмещении (под 6000 «стандартных» тонн) они получили совсем хилую силовую установку, состоящую из пары маломощных турбинных агрегатов и двух дополнительных дизельных двигателей. Последние обеспечивали значительную дальность хода и дополнительную экономию топлива и денег в продолжительных походах. Впрочем, максимальная скорость также оставалась скромной: 18 узлов в конце 30-х выглядели сомнительными для любого корабля, претендующего на звание крейсера, пусть даже и учебного. Лишённой претензий выглядела и «главная артиллерия», состоявшая из двух башенных установок с парой 140-мм орудий (тоже, кстати, извлечённых из старых запасов 20-летней давности) каждая. Впрочем, как это всегда практиковалось на учебных судах, состав вооружения был весьма пёстрым: предполагалось, чтобы каждый моряк мог поупражняться на своей будущей боевой установке. Помимо 140-миллиметровок, «Касима» и «Катори» несли стандартную 127-мм зенитную спарку и столь же стандартные спаренные 25-мм автоматы. Кроме того, на них имелись и торпедные аппараты (в целях всё той же экономии 533-миллиметровые), и даже гидросамолёт с катапультой. Каждый вид вооружения имел свои посты управления, пусть несколько упрощённые по сравнению с большими крейсерами и с менее мощными дальномерами, но близкие по конструкции. Таким образом, надлежащей практикой обеспечивались любые специалисты по вооружению, предназначавшиеся для «настоящих» крейсерских единиц.

Конечно, в маленьком корабле, к тому же с довольно-таки обширными помещениями для «студентов», практически не нашлось места для защиты. Тонкими листами прикрывались только орудийные «башни» (практически полный аналог установок, предназначенных для послевоенного первенца японского крейсерского флота — «Юбари»), палуба над механикой и погребами и боевые посты в рубке. Зато «учебные универсалы» могли принять на борт 275 обучаемых, почти столько же, сколько моряков входило в состав экипажа, а дальность плавания тельную дальность хода и дополнительную экономию топлива и денег в продолжительных походах. Впрочем, максимальная скорость также оставалась скромной: 18 узлов в конце 30-х выглядели сомнительными для любого корабля, претендующего на звание крейсера, пусть даже и учебного. Лишённой претензий выглядела и «главная артиллерия», состоявшая из двух

составляла 10 000 миль — не хуже, чем у больших крейсеров и линкоров. Кроме того, они были, как говорится, крепко скроены: на долю корпуса приходилось почти 45% водоизмещения. И не зря, ведь таким вроде бы «второсортным» кораблям предстояло очень много плавать.

Идея и её воплощение пришлись по душе руководству Объединённого флота и Морского штаба, и спустя 2 года последовал заказ ещё на два таких же корабля. «Касии» удалось не только спустить на воду, но и ввести в строй буквально за сутки до нападения на Пирл-Харбор, а вот четвёртому в серии, «Касивара», не повезло. Заложенный в конце лета 1941 года, он попал «под нож» с наступлением военного времени, причём ещё задолго до спуска на воду. Находившийся в зачаточном состоянии монтажа корпус разобрали на металл. Первоначально задумывалось включить в программу 1942 года ещё четыре аналогичных единицы, но, как совершенно понятно, идея эта осталась мертворождённой. После Мидуэя японцам пришлось думать о несколько других проблемах, нежели о дальнейшем расширении своего учебного флота в соответствии с довоенными планами.

Страна уже начала испытывать первые прелести затяжной войны. Тем не менее, некоторые корабли, находящиеся на стапелях, решили срочно заканчивать. К их числу принадлежали и настоящие, не учебные, лёгкие крейсера, начатые постройкой по программе 1939 года. Проект новых боевых единиц вызревал долго и отнюдь не просто. Понимая, что устаревшие «кумы» уже не совсем годятся для разведки и лидирования своих эсминцев, японские специалисты долго комбинировали, пытаясь создать корабль одновременно небольшой, быстроходный и максимально сильно вооружённый. Конечно же, столь противоречивые требования плохо уживались друг с другом. Так, попытка использовать в качестве главной артиллерии остававшиеся трёхорудийные 155-мм башни, снятые с «Могами» и компании, потерпела неудачу из-за слишком узкого и хрупкого корпуса, который следовало бы в таком случае заметно увеличивать и утяжелять. Поэтому решили разработать новые двухорудийные башни, разместив в них старые 152-мм орудия, имевшиеся, как и 140-миллиметровки для «учебников», в достаточном количестве на складах и обладавшие неплохими характеристиками.

Первоначально башен должно было быть четыре, что делало крейсера более или менее достойными конкурентами, например, для британских «линдеров», но пресловутое желание «вместить всё» обернулось удалением одной башни в корме. Причина заключалась в смещении акцента на новую роль — лидеров торпедных сил. В связи с этим обширную «жилплощадь» на палубе заняли два 610-мм четырёхтрубных торпедных аппарата, установленные по диаметральной плоскости, как на эсминцах. Вообще конструкция и внешний вид, включая гладкопалубный корпус, делали «Агано» и его собратьев похожими на очень большие эскадренные миноносцы. Не подкачала и скорость: сто тысяч «лошадей» должны были разгонять крейсера свыше 35 узлов. Тем не менее, нашлось место и броне, хотя отнюдь не толстой, защищающей разве что от фугасов среднего калибра. 660 тонн стали пошли в основном на 60-мм пояс, прикрывающий котлы и турбины, а так же на его 55-мм продолжение в виде более узкой полосы в районе погребов, и на прикрывавшую сверху всю эту конструкцию тонкую 20-мм палубу. В итоге по своим характеристикам «японцы» чем-то напоминали итальянские «кондотьєри» первых серий, в своё время много и упорно критиковавшиеся за свою «косметическую» защиту. Что поделаешь, размеры и скорость не оставляли никакой надежды на другой исход.

Вооружение тоже представляло собой следствие компромисса, но, учитывая всё те же небольшие размеры, надо признать, довольно удачного. 152-мм орудия имели угол возвышения 55 градусов, что позволяло вести огонь по самолётам (кроме разве что пикировщиков). К тому времени японцы уже вполне оценивали угрозу с воздуха, и набор зениток выглядел весьма внушительно. В его состав входили новейшие 76-мм пушки с большой начальной скоростью, не устанавливавшиеся более ни на одном корабле, и джентльменский набор из многочисленных 25-мм автоматов в строенных, спаренных и одиночных установках. Позднее вступление в строй позволило всем обрести, помимо дальномеров с хорошей оптикой, ещё и современное оборудование, включавшее РЛС и гидролокаторы. Ближе к концу войны число стволов лёгких зениток возросло до шести десятков! Что, как мы увидим, не сильно помогло.

«Агано» с компанией стали не единственным исключением в недлинной шеренге строившихися и достроенных в годы войны крупных боевых кораблей. По той же программе 1939 года был выдан заказ на два крейсера ещё более оригинального проекта. На этот раз командование Объединённого флота заказало пару специальных кораблей, предназначенных в качестве флагманских для соединений разведывательных сил, прежде всего, подводных лодок. Предполагалось, что такие корабли смогут нести на борту многочисленный штаб, при этом сохраняя способность самостоятельно вести разведку палубными гидросамолётами, а при необходимости ещё и вступить в бой с надводными силами противника. И всё это при высокой скорости хода. Такое странное сочетание качеств привело к появлению весьма оригинального корабля, каким стал «Оёдо».

229. Лёгкий крейсер «Оёдо» (Япония, 1943 г.)

Строился на верфи ВМС 8 Куре. Водоизмещение стандартное 8540 т, полное 11 430 т, длина максимальная 192 м, ширина 16,6 м, осадка 6,12 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки 110 000 л.с., скорость 35 узлов. Бронирование: пояс 40 — 75 мм, палуба 50 — 28 мм, башни 25 мм, подачи 50 — 25 мм. Вооружение: шесть 155/60 мм орудий, четыре 100/65-мм зенитных пушки, восемнадцать 25-мм автоматов, 6 гидросамолётов. В 1944 г. модернизирован в качестве флагманского корабля флота: сорок семь 25-мм автоматов, два гидросамолёта. Затонул на отмели в результате воздушных атак в июле 1945 г., разобран на металл в 1947 г.

230. Учебный лёгкий крейсер «Катори» (Япония, 1940 г.)

Строился фирмой «Мицубиси» в Йокогаме. Водоизмещение стандартное 5900 т, полное 6500 т, длина по ватерлинии 129,77 м, ширина 19,95 м, осадка 5,75 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки 4000 л.с., двух дизель-моторов 3000 л.с., максимальная скорость 18 узлов. Бронирование: палуба 10 мм, башни 10 мм. Вооружение: четыре 140/50 мм орудия, две 127/40-мм зенитных пушки, четыре 25-мм зенитных автомата, два двухтрубных 533-мм торпедных аппарата, 1 гидросамолёт. В 1940 — 1944 годах построено

3 единицы: «Касима», «Катори» и «Касии». Четвёртый, «Касивара», разобран на стапеле. В годы войны неоднократно модернизировались по вооружению с установкой дополнительной зенитной артиллерии. В 1943 г. число 127-мм пушек доведено до шести (три спаренных установки), 25-мм автоматов — до двадцати; торпедные аппараты демонтированы. В 1944 г. снята катапульта, а число автоматов увеличено до тридцати, плюс восемь 13,2-мм пулемётов. Установлены также бомбосбрасыватели на 100 глубинных бомб. «Катори» потоплен в феврале 1944 г., «Касии» — в январе 1945 г. «Касима» после войны сдан на слом.

231. Лёгкий крейсер «Агано» (Япония, 1942 г.)

Строился на верфи ВМС в Сасебо. Водоизмещение стандартное 6650 т, полное 8530 т, длина максимальная 174,1 м, ширина 15,2 м, осадка 5,63 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки 100 000 л.с., скорость 35 узлов. Бронирование: пояс 60 — 55 мм, палуба 20 мм, башни 20 мм, подачи 50 — 25 мм. Вооружение: шесть 152/50 мм орудий, четыре 76/65-мм зенитных пушки, тридцать два 25-мм автомата, два четырёхтрубных 610-мм торпедных аппарата, два бомбосбрасывателя, 2 гидросамолёта. В 1942 — 1944 годах построено 4 единицы: «Агано», «Носиро», «Яхаги» и «Сакава». Модернизированы вскоре после вступления в строй, в основном за счёт увеличения числа зенитных автоматов до сорока шести к началу 1944 г., до пятидесяти двух в марте 1944 г. (только уцелевшие к тому времени «Носиро» и «Яхаги») и до шестидесяти одного в июле 1944 г. «Агано» погиб в феврале 1944 г., «Носиро» в октябре того же года при высадке американцев на Филиппины, «Яхаги» — вместе с линкором «Ямато» в апреле 1945 г. «Сакава» затонул в ходе испытаний атомной бомбы на атолле Бикини в июле 1946 г.

Первоначально планировалось построить пару флагманов, а спустя два года заложить ещё пять штук! Однако война естественным образом предотвратила появление столь странного семейства. Единственный продвинувшийся постройкой до войны первенец «Оёдо» после нескольких переделок проекта вошёл в строй в начале 1943 года. На этот раз экономным создателям удалось-таки использовать «остатки» от перевооружения «Могами». Две трёхорудийные башни заняли носовую часть красивого гладкопалубного корпуса, созданного на основе предшественников — «агано». В середине его располагалась обширная надстройка со штабными помещениями и ангарами, а в корме — длинная 45-метровая катапульта. Основная идея состояла в применении с крейсера новых гидросамолётов-разведчиков «Каваниси» Е15К1, имевших высокую скорость полёта. Ожидалось, что самолёты такого рода могли бы вести разведку даже при наличии в воздухе истребителей противника. На борт предполагалось принимать 10 -12 чудо-самолётов, выпускаемых с супер-катапульты каждые 4-5 минут. Однако в реальности авиаконструкторам не удалось достичь запланированных характеристик, а авиастроителям — запустить Е15 в большую серию в нужные сроки. На «Оёдо» попали только шесть самолётов, но жизнь их оказалась недолгой: все они были сбиты в первых же вылетах, когда крейсер сразу после вступления в строй стал флагманом 3-го флота.

После такого афронта командование Объединённого флота срочно приискало своему «кривому» новичку другую роль. Очень почётную: теперь он становился флагманским кораблём всего флота. В 1944 году «Оёдо» прошёл модернизацию, в ходе которой лишился своего «гвоздя» — длинной катапульты (её заменили на стандартную крейсерскую). Соответственно, число гидросамолётов уменьшилось до скромных двух, зато выросла в размерах перестроенная задняя надстройка, где расположились штабные помещения, и на которую взгромоздили лёгкие зенитные установки. От воздушных атак «штабной крейсер» теперь прикрывали уже сорок семь 25-мм автоматов (в конце года к ним добавился ещё десяток).

Высадка американцев на Филиппины прозвучала для японцев уже не звоночком, а настоящей трубой: в бой надо бросать все свои силы! В самом большом морском сражении всех времён в заливе Лейте «Оёдо» вошёл в состав «соединения смертников» -авианосной группы адмирала Одзавы, служившей в качестве приманки для американцев. Крейсеру повезло: он отделался небольшими повреждениями и благополучно вернулся домой, что удалось сделать лишь немногим его коллегам по отряду. Нужда заставила использовать «штабника» даже для обстрела берега! Здесь он получил ещё пару бомб и отправился в Японию. 1945 год проходил для «везунчика» во всё более печальных тонах. В собственной базе в Куре его поразили очередные американские бомбы. Корабль выбросился на отмель, прошёл ремонт — и снова попадания. В конце концов, многократно атакованный и избитый «Оёдо» лёг на борт и в таком виде достался американцам после капитуляции. Понятно, что этот любопытный корабль никто восстанавливать не собирался, и его разобрали на металл.

Ещё меньше повезло его «боевым» собратьям по классу — «Агано» с компанией. Надо сказать, небольшие лёгкие крейсера в войну проявили совсем неплохую живучесть, но сами ничего особо полезного сделать так и не смогли. Головной «Агано» не успел побывать ни в одной битве с надводными кораблями. В ноябре 1943 года его атаковала в Рабауле американская авианосная авиация. Попавшая в крейсер торпеда оторвала корму, но «малыш» смог своим ходом уйти на Трук, причём командир считал, что корабль находится в боеспособном состоянии! Подводная лодка «Скэмп» излечила японца от заблуждений: вторая торпеда затопила машинные отделения и «Агано» полностью потерял ход. Помогли товарищи: эскорт отбуксировал беспомощного подранка на базу. Ремонтные возможности на Труке были сильно ограничены; крейсер немного подлатали, откачали воду и отправили в Японию. Но туда он не дошёл: две торпеды с другой субмарины, «Скейт», поразили едва живой корабль. Даже тогда команда продолжала бороться за его спасение; японцы считали, что если бы не сильный пожар, возможно, «Агано» удалось бы сохранить на плаву! Тем не менее, получивший в три порции четыре торпеды изуродованный остов пришлось оставить. Доблестная команда перешла на сопровождавший его эсминец с тем, чтобы несколько часов спустя пойти на дно в полном составе вместе со своими спасителями.

Не меньше пришлось испытать и «Носиро». В том же месяце вблизи от всё того же злополучного Рабаула он получил попадание авиационной торпедой, которая, к счастью, не взорвалась. Но попавшая в январе в носовую часть бомба отправила крейсер надолго в ремонт. Он как раз успел вернуться в строй к знаменитой битве в заливе Лейте, где его 152-мм снаряды достигли конвойного авианосца «Уайт Плейнс». Ответ оказался сокрушительным: торпеда и бомба затопили котельные и машинные отделения, лишив корабль хода. Американцы без проблем всадили в беспомощную цель ещё одну торпеду, после чего «Носиро» наконец затонул.

Однако настоящим рекордсменом по числу попавших торпед стал «Яхаги». В последнем безнадёжном походе «Ямато» к Окинаве он выполнял роль флагманского корабля эскорта. Авианосные самолёты сначала сосредоточили свои усилия на гиганте, а затем, когда судьба «Ямато» была решена, настала очередь несчастного крейсера. По данным американских лётчиков и японских моряков, он получил не менее семи торпед, плюс двенадцать 500-фунтовых (227 кг) бомб. Этой дозы вполне хватило бы на пару тяжёлых крейсеров! Понятно, что «Яхаги» быстро пошёл ко дну, хотя число спасённых с него на удивление оказалось большим, больше, нежели у любого из его ранее ушедших собратьев.

Нерадостной стала судьба учебных крейсеров. В годы войны они оказались в составе действующего флота. Обширные помещения прекрасно подходили для размещения штабов, так что все они не без успеха играли роль флагманов. Правда, не боевых соединений первой линии (для этого им просто не хватило бы скорости), а соединений подводных лодок, как «Ка-тори», или эскортных сил, как «Касии». По мере приближения фронта к берегам Японии для прикрытия конвоев использовались уже все трое; с этой целью их переоборудовали, установив на широкой корме бомбосбрасыватели с большим запасом глубинных бомб. (На «Касии» их число доходило до трёх сотен.) От подводных лодок они отбивались, а вот от авиации не смогли. В феврале 1944 года «Катори» попал под воздушную атаку с американских авианосцев около Трука, получил торпедное попадание, но удержался на плаву. Однако ненадолго: американское соединение надводных кораблей обнаружило подранка, и два тяжёлых крейсера и столько же эсминцев обрушили на него всю мощь своей артиллерии — с быстрым и понятным исходом. «Касии» погиб в январе следующего года также в результате атак палубной авиации. На его долю досталась торпеда и две тяжёлые бомбы; к тому же детонировал его «богатый запас» глубинных бомб. Крейсер-эскортник быстро пошёл ко дну, унося с собой практически весь экипаж, разросшийся к тому времени до шести с лишним сотен человек. Пережил войну только «Касима», которому победители нашли ещё одно применение, связанное с его обширными помещениями: перевозку капитулировавших японских гарнизонов с удалённых территорий на родину.

Стоит отметить, что острая нехватка как лёгких крейсеров, так и кораблей эскорта в ходе войны заставила японских адмиралов «поскрести по сусекам». И там нашлось кое-что. Именно «кое-что», поскольку сложно однозначно классифицировать доставшиеся в качестве трофеев в войне с Китаем «Нинь-Хай» и «Пинь-Хай». Создавали эти полукрейсера-полуканлодки сами японцы ещё в начале 30-х годов, когда отношения двух стран переходили из категории «напряжённые» в явно враждебные. Маленькие (немногим более 2000 т) корабли имели почти крейсерское вооружение из шести 140-мм орудий (всё тех же японских), старомодные (но зато дешёвые) паровые машины, скорость за 22 узла и лёгкое бронирование. В состав вооружения, как и на японских «учебниках», входили даже торпедные аппараты и гидросамолёты. Правда, последним было настолько тесно в крохотном ангарчике, что на второй единице серии от них отказались. Тем не менее, с горем пополам («Пинь Хай» строили целых пять лет) китайцы обзавелись тем, что всё-таки можно было бы назвать «крейсерами для совсем бедных». Однако «советники» быстро разделались с ними на реке Янцзы около Нанкина в сентябре 1937 года, лишний раз потренировавшись на дорожке к далёкому ещё тогда Пирл-Харбору и всадив в каждый по несколько почти учебных лёгких бомб.

После захвата города кораблики подняли, подлатали и в следующем году отправили в Японию. Там они находились «в отстое» до того момента, когда поражение уже подкралось к их новым владельцам. Изрядно проржавевшие трофеи пришлось основательно перестраивать, убирая тяжёлые орудийные башни и обширные надстройки китайских времён. В результате получились уже совсем не крейсера: вооружение сократилось всего до пары 120-миллиметровок, достаточных разве что для того, чтобы иметь дело с подводной лодкой. Для этого в основном корабли теперь и предназначались, став «эскортными крейсерами» и приобретя вполне приличное по японским меркам оборудование, включая радио-и гидролокаторы. Впрочем, служба экстренно призванных под японские знамёна «китайцев» оказалась недолгой. «Иосима» не проплавал и трёх месяцев, как попал под торпеды с американской субмарины. Трёх штук для маленького «уродца» хватило с избытком. «Ясосима» продержался на пару месяцев дольше, успев побывать флагманским кораблём Транспортного соединения Объединённого флота. Однако в ноябре 1944 года бомбы американских авианосных самолётов поставили точку и на его судьбе.

Так из-за вынужденной предвоенной сосредоточенности на максимально сильных кораблях в ходе войны в отношении лёгких крейсеров Япония оказалась далеко не в самом выгодном положении. В итоге ей пришлось вводить в строй лишь весьма и весьма «кривые» единицы, использовавшиеся преимущественно в качестве штабных. А всю тяжесть войны на море пришлось принять на себя другим классам боевых судов.