НЕВЕЗУЧИЙ ФЛАГМАН

(Продолжение. Начало в № 2-2019) Согласно присланной на верфи документации, новые броненосцы имели следующие размерения. При водоизмещении 10 638 т (10 470 длин, т) длина корпуса между перпендикулярами составляла 103,63 м (340 футов), максимальная — 110,64 м (363 футов), ширина — 21,34 м (70 футов), осадка носом достигала 8,00 м (26 футов 3 дюйма), кормой — 8,31 м (27 футов 3 дюйма).

Среднюю часть корабля на протяжении 49,38 м (162 фута) защищал главный пояс высотой 2,29 м (7 футов 6 дюймов), у которого над ватерлинией выступало всего 0,76 м (2 фута 6 дюймов). С торцов он замыкался 406-мм (16″) траверзами. Сверху пояс накрывался двухслойной 76-мм (3″) броневой палубой. На ней вплотную к носовому траверзу размещался грушевидный редут, обшитый 457-мм (18″) плитами, прикрывавший приводы наведения и устройство заряжания 110-тонных орудий башни главного калибра. Последняя имела 18-дюймовые (457 мм) стены и 2-дюймовую (51 мм) крышу. Жизненно важные части корабля в носу и корме защищала так же, как и на броненосцах типа «Адмирал», двухслойная броневая палуба, проходящая ниже уровня воды и имевшая толщину 3 дюйма (76 мм). Борт батареи среднего калибра, занимавшей практически всю кормовую надстройку, на протяжении 131 фута (39,93 м) имел толщину 76 мм (3″) — по взглядам того времени это позволяло вполне надежно прикрыть орудия и их расчеты от огня 37-мм и 47-мм пушек миноносцев. С кормы и носа эта броня замыкалась 152-мм (6″) траверзами. Если первый из них был плоский и шел от борта до борта, то второй состоял из двух броневых переборок, идущих под углом к диаметральной плоскости и охватывающих основание боевой рубки. Еще один плоский броневой экран от борта до борта из 127-мм (5″) плит делил вспомогательную батарею по длине на две части, по шесть орудий в каждой. Боевая рубка, располагавшаяся на палубе надстройки в носовой части, имела стены и крышу толщиной 406 мм (16″) и 51 мм (2″) соответственно.

Вооружение броненосца состояло из двух 110-тонных 413-мм (16,25″) пушек в одиночной башне, находящейся от форштевня на 31,39 м (103 фута). Высота осей орудий над ватерлинией была 6,40 м (21 фут), а сектор их обстрела — 300 градусов. В корме на удалении 10,52 м (34 фута 6 дюймов) от ахтерштевня в диаметральной плоскости располагалась 9,2-дюймовая (234-мм) 18-тонная пушка в палубной установке за броневым щитом. Высота ее оси над уровнем воды равнялась 7,3 м (24 фута), а угол обстрела — 245 градусов. Батарея среднего калибра из 12-ти 4-тонных 6-«дюймовок» размещалась в протяженной надстройке. Орудия первых трех пар, располагавшихся ближе к носу, имели углы обстрела по 120 градусов, следующих двух — по 115 градусов, а последней — по 132 градуса, причем они могли вести огонь в сторону кормы параллельно линии киля. Помимо этих пушек, для отражения атак миноносцев на корабле предполагалось установить 12 скорострелок по 57 мм (6 фунтов) и восемь пятиствольных картечниц Норденфельда ружейного калибра. Последние планировалось поставить в небольших неподвижных бортовых башенках на палубе надстройки и жилой палубе. На уровне последней размещались и пять 356-мм (14″) надводных торпедных аппаратов: один носовой неподвижный и четыре бортовых поворотных — два на удалении 19,81 м (65 футов) от форштевня, а еще два в 28,35 м (93 фута) от ахтерштевня. Еще четыре торпедных аппарата того же калибра были неподвижными подводными. Первая пара из них стояла на расстоянии 22,71 м (74 фута 6 дюймов), а вторая на 25,45 м (83 фута 6 дюймов) от носа. Вооружение дополняли четыре 17,07-метровых (56-футовых) миноноски.

Главная энергетическая установка броненосца, мощностью 7500 инд. с. с естественной и 12 000 инд. с. с форсированной тягой, по расчетам проектировщиков, должна была обеспечить скорость 15 — 15,5 узлов при открытых кочегарках. Она состояла из восьми цилиндрических паровых котлов шотландского типа, установленных в четырех водонепроницаемых отсеках, и двух паровых машин вертикального типа тройного расширения. Нормальный запас угля составлял 914 т (900 длин. т), полный — 1219 т (1200 длин. т). Расчетная дальность хода при полностью заполненных топливных бункерах, по оценкам британских корабелов, составляла 7000 миль. Экипаж насчитывал 450 человек.

После закладки кораблей их постройка проходила в достаточно высоком темпе, и казалось, что все неурядицы и трудности, возникшие на этапе проектирования, остались далеко позади. Но как вскоре выяснилось, так только казалось…

Всего через год после установки на стапеле первых листов киля «Ринауна» сэр У. Армстронг предложил вооружить броненосец 254-мм (10″) орудием (вместо кормовой 234-миллиметровки), которое было аналогично тем, что смонтировали на крейсере «Эсмеральда», переданного известной фирмой в 1884 году чилийскому флоту. Оценив баллистические характеристики 10-«дюймовки», Совет при Адмиралтействе пришел к выводу, что эта пушка больше подходит для броненосца 1-го класса, чем намечавшаяся к установке ранее. Но новая артсистема оказалась гораздо габаритнее и тяжелее, даже официально она именовалась 29-тонной. Однако в соответствии с практикой того времени в названии орудия указывался только вес ствола с затвором, да и то, как правило, опытного образца. Общая же масса со станком, боезапасом и принадлежностями, но без броневого щита была приблизительно в четыре раза больше. А по мере устранения присущих каждой модели орудия «детских» болезней, пушки становились еще тяжелее. Помимо этого, для размещения боекомплекта 10-«дюймовки» требовались более вместительные погреба. К тому же, появилась идея усилить противоминную батарею 12-ю скорострелками (47-мм, 3 фунта).

Все это привело практически к полной перепланировке кормовой части, вплоть до траверза главного пояса. В результате изменилось расположение боевых постов, жилых и хозяйственных помещений, исчезли отделение динамо-машин правого борта и башенки пятиствольных картечниц (сами пушки перенесли на надстройки). Пару кормовых поворотных бортовых надводных торпедных аппаратов заменили одним неподвижным, который установили в ахтерштевне. Из-за уменьшения свободного пространства на палубе надстройки, где размещалось двенадцать 57-мм пушек, их поставили, сократив интервалы между орудиями, а ходовую рубку, первоначально располагавшуюся между дымовыми трубами и единственной мачтой, перенесли на крышу боевой. Толщину вертикальной брони последней, для компенсации возникшей перегрузки, решили уменьшить до 356 мм (14″), а башни до 432 мм (17″). С той же целью отказались и от двух носовых подводных торпедных аппаратов. Забегая немного вперед, стоит отметить, что принятые меры по разгрузке корабля были недостаточными, и броненосцы при вступлении в строй имели нормальное водоизмещение больше проектного на 559 т (550 длин, т), из-за чего броневой пояс даже при нормальном запасе угля выступал над водой всего на 430 мм.

Броненосец «Виктория»

И без того непростая задача перепроектировать уже строящийся корабль, внеся большое количество изменений, усложнялась еще и тем, что к этому времени прошение об отставке Н. Барнаби с поста Директора военного кораблестроения было уже давно удовлетворено. Эту должность занял У. Уайт, вернувшийся в Адмиралтейство в мае 1885 года после нескольких лет работы на фирме Армстронга. Участия в проектировании «Ринауна» и однотипного с ним «Санс Парейля» он не принимал, к тому же, большую часть времени в этот период он был вынужден заниматься реорганизацией казенных верфей и защитой проектов, по которым уже строились корабли, от нападок (зачастую ничем не обоснованных) парламентариев и прессы. Но, тем не менее, благодаря своим помощникам, которые ранее работали с Н. Барнаби, и консультациям самого бывшего Директора военного кораблестроения справиться с задачей удалось достаточно оперативно. При этом постройка кораблей даже не приостанавливалась.

Летом 1887 года Британская империя готовилась широко отпраздновать «Золотой юбилей» (50-летие) правления королевы Виктории. В Адмиралтействе решили преподнести королеве своеобразный подарок, назвав ее именем один из новейших броненосцев. Выбор пал на строившийся на верфи в Эльзвике «Ринаун», так как его спуск на воду планировался ближе к концу весны юбилейного года. Таким образом, всего за несколько месяцев до того как корабль покинул стапель, он получил свое новое название — «Виктория».

Спуск корабля на воду состоялся 9 апреля 1887 года при большом стечении народа. После того как броненосец успешно покинул стапель, для приглашенных гостей был накрыт завтрак, на котором сэр Уильям Армстронг произнес длинную речь. В ее первой части он заявил, что считает неправильной политику Адмиралтейства, которое, по его мнению, строит дорогостоящие линкоры в ущерб крейсерскому флоту. Хотя для человека, чья фирма получила контракт стоимостью более 800 000 фунтов стерлингов, это кажется странным. Однако не стоит забывать о том, что верфь оратора специализировалась именно на строительстве быстроходных крейсеров, а постройка линкора была для нее делом случайным. Затем Армстронг остановился на прогрессе кораблестроения, сравнив флагман адмирала Нельсона в Трафальгарском сражении (102-пушечную «Виктори») и только что спущенную на воду «Викторию».

В память о торжественной церемонии в мастерских завода изготовили две серебряные модели: 121-пушечного трехдечного парусно-винтового линейного корабля, который первым получил имя правящей королевы еще в 1855 году, и новейшего броненосца. Их преподнесли в дар королеве 20 июля 1887 года, в день, когда официально отмечался «золотой» юбилей ее восшествия на престол.

6 апреля 1888 года буксиры перевели «Викторию» для вооружения из достроечного ковша верфи фирмы Армстронга в Эльзвике в Чатам. Бесплодное ожидание орудий продлилось более двух месяцев, после чего решили приступить к испытаниям корабля, не дожидаясь их доставки, а вес отсутствующих пушек, их принадлежностей и боезапаса компенсировать приемом балласта.

Характеристики броненосца «Виктория» на момент вступления в строй 19 марта 1890 года

Первая четырехчасовая проба на полный ход с открытыми кочегарками, или как тогда часто, хотя и не совсем правильно, говорили «с естественной тягой», состоялась 12 июня. При давлении в котлах 131,16 фунтов/д2 машины развили 8038 инд. л.с., что на 538 сил превосходило мощность, оговоренную контрактом. Средняя скорость по механическому лагу на протяжении всех четырех часов составила 16 узлов. Через четыре дня «Виктория» вышла на испытания с форсированной тягой. Вскоре после полудня, когда давление пара в котлах дошло до отметки 133,4 фунтов/д², а вдувная вентиляция подняла давление в кочегарках почти до двух дюймов водяного столба, приемочная комиссия приступила к фиксации результатов. Средняя мощность машин оказалась равной 14 244,54 инд. л.с. (на 2244 сил больше контрактной), а скорость хода 17,25 узла. При этом осадка корабля носом составляла 8,0 м (26 футов 3 дюйма) и 8,3 м (27 футов 3 дюйма) кормой.

Завершив пробу, «Виктория» вернулась в Чатам и вновь застыла на якорях в ожидании орудий. Из-за того, что фирма Армстронга столкнулась с огромными проблемами при изготовлении своих 110-тонных «монстров», вынужденная пауза растянулась более чем на год. Лишь 10 октября 1889 года новый броненосец вышел в море для испытания стрельбой орудий главного калибра к плавучему маяку Нор напротив устья Темзы.

После нескольких выстрелов обе пушки, получив повреждения, пришли в негодность. У левого орудия недалеко от затвора, кольца, скрепляющие казенную часть, разошлись на такое расстояние, что в образовавшийся паз можно было вставить монету достаточно солидных размеров. Помимо этого, выяснилось, что часть колец, которыми скреплялось тело пушки, не подогнаны плотно друг к другу, и чтобы скрыть это, образовавшиеся между ними промежутки заделаны кусками стали, которые выпали со своих мест во время стрельбы. У правого орудия в скрепляющих кольцах появились две трещины, примерно в том же месте, где и у левого — образовался паз.

В ходе этого же выхода комиссия попыталась принять якорное устройство и шпили, но и их действие признали неудовлетворительным. После столь неудачных испытаний корабль вновь вернулся в Чатам. Орудия главного калибра демонтировали и отправили изготовителю для переделки, остальные же выявленные недостатки специалистам фирмы-строителя пришлось устранять на месте.

Из-за неготовности «Виктории» ее планировавшуюся отправку в Средиземное море в качестве флагманского корабля отменили, послав вместо нее броненосец «Кампердаун», срочно выведенный для этой цели из резерва.

Армстронг обещал, что отремонтирует пушки для «Виктории» не позднее, чем через три месяца, и нужно сказать, что свое слово сдержал. При этом на корабль вернули не старые орудия, а доставили новые усиленной конструкции. 19 марта 1890 года на броненосце наконец-то подняли флаг, а вскоре он под командованием кэптена Джона Э. Стокса взял курс на Средиземное море. На Мальту новый броненосец прибыл уже в апреле, и на него сразу же перенес свой флаг командующий Средиземноморской станцией вице-адмирал Энтони X. Хоскинс.

Интересно, что экипаж «Виктории» во главе с кэптеном Стоксом был в течение нескольких дней переведен на исполнявший почти полгода обязанности флагмана Средиземноморской эскадры броненосец «Кампердаун», а его команда перешла на «Викторию». Командиром нового флагманского корабля стал кэптен Джон С. Банелл, занимавший до этого ту же должность на «Кампердауне». Броненосец же, мостик которого он покинул, отправился в Англию.

Первые походы «Виктории» на новом месте службы показали, что поддерживать в котлах нужное давление для полного хода с открытыми кочегарками очень непросто из-за недостаточной тяги. Для исправления этого недостатка было решено удлинить дымовые трубы. Это проделали в Мальтийском адмиралтействе в ходе ремонта броненосца в июле-августе 1890 года. Новые дымовые трубы были на 5,2 м выше прежних.

Через год, в августе 1891 года, кэптена Банелла сменил кэптен Морис А. Бурк. Уже под его командованием корабль во главе эскадры в августе перешел в Гибралтар, где Э.Х. Хоскинс, получивший к тому времени звание полного адмирала, в начале сентября 1891 года передал свои обязанности вице-адмиралу Джорджу Трайону, который и занял опустевшие адмиральские апартаменты на «Виктории».

(Окончание в следующем номере)

Александр АЛЕКСАНДРОВ