ЖЕРТВЫ «СВОЕЙ ВОЙНЫ»

Испания, столь интенсивно включившаяся в подводную гонку усилиями незаурядного отечественного изобретателя и конструктора Исаака Пераля, затем очень быстро откатилась назад. Сказалась политическая и экономическая лихорадка, постоянно сотрясавшая с начала XX века основательно одряхлевшую монархию. Но амбиции оставались внушительными. План адмирала Миранды, составленный в 1915 году, предусматривал постройку ни много ни мало как 28 единиц! Достойное число для любой морской державы. Однако отечественная верфь ВМС в Картахене оказалась мало компетентной в отношении создания субмарин. А ведь король Альфонсо XIII уже подписал свое монаршье повеление: немедленно строить четыре субмарины.

Пришлось обратиться к зарубежной помощи. И первая боевая подводная лодка стала «американским продуктом», заказанным у все той же хорошо знакомой фирмы «Электрик Боут» и ожидаемо названная «Исаак Пераль». По сути, американцы просто предоставили Испании еще один экземпляр своих «холландов» серии «М». «Пераль» заложили в том же 1915 году, а два года спустя 500-тонная лодка вошла в состав королевского флота.

Испанцы надеялись наладить постройку следующих единиц у себя, но дело по-прежнему шло ни шатко, ни валко. Поэтому последовал заказ на остальную тройку, на этот раз в куда как более близкой Италии в расчете на более быструю поставку. «Помощь» не без выгоды для себя оказала компания «ФИАТ — Сан-Джорджио» из Специи, продав испанцам три субмарины, строившиеся для своего флота по проекту конструктора Чезаре Лауренти («F-22» -«F-24»). Хотя уже во всю шла мировая война, итальянцы без сожалений избавились от маленьких (260-тонных) прибрежных лодок, вооруженных всего парой 450-мм торпедных аппаратов, стрелявших американскими торпедами «Бдисс-Левитт» последней модели, как и аппараты «Пераля». В общем, получилось не сказать, чтобы уж очень хорошо, но довольно быстро. Тем не менее, для флота бывшей великой морской державы и это «прибавление в семействе» стало полезным. Не без сложностей перегнав субмарины, получившие бесхитростные обозначения «А-1» — «А-3», через опасные воды Средиземноморья (в 1917-м боевые действия были в разгаре), испанские моряки смогли организовать свой первый подводный дивизион, а для него — соответствующие структуры и базирование. Более того, Испания одной из первых обзавелась весьма специфическим, но очень полезным судном обеспечения. Транспорт «Кенгуру», строившийся в то же время, мог перевозить лодки весом до 650 тонн и поднимать их с огромной в те времена глубины до 80 метров. Он строился в Голландии и имел оригинальную катамаранную схему. Помимо спасательных работ, «Кенгуру» мог использоваться в качестве обычной плавбазы, осуществляя мелкий и средний ремонт и снабжая «подопечных» всем необходимым в плавании, от торпед и снарядов до вина и сигарет. Вступивший в строй как раз к появлению в составе флота «итальянок», этот «австралиец» пришелся вполне ко двору и прослужил почти на полтора десятка лет дольше, чем «лаурентинки», от которых начали избавляться уже в самом начале 1930-х годов.

Пока строились «лаурентинки», руководство флота и страны продолжили свои изыскания в возможности постройки лодок на своих верфях. По плану 1916 года предполагалось получить шесть единиц. О создании собственного проекта речи не шло; в качестве основы избрали «Исаак Пераль», получив от «Электрик Боут» соответствующую лицензию. За дело взялась «Сосьедад Эспаньола де Конструкцьон Наваль» в Картахене. Ей и предстояло построить увеличенные копии «Пераля».

К тому времени экономическое положение Испании, и ранее не блестящее, ухудшилось еще больше при попадании в «послевоенную волну» кризиса. Постройка первой единицы серии, «В-1», началась в 1917 году и завершилась через пять лет. Последнюю, «В-6», заложили в 1921-м, и она вошла в строй «всего»… через четыре с половиной года. В общем, типичный для испанского кораблестроения «долгострой». Сами лодки представляли собой типичный двухкорпусный продукт развития «холландов», правда, весьма приличных размеров (560 тонн надводного и 715 тонн подводного водоизмещения) с достаточно неплохими ходовыми характеристиками (16 узлов на поверхности и десять — под водой) и вооружением из четырех 450-мм торпедных аппаратов в носу с полным вторым комплектом торпед (плюс еще две учебные), а также 75-миллиметровые пушки. Вполне приличной являлась и дальность: 8000 миль в надводном положении со скоростью 10,5 узлов. В общем, неплохо, но… очень медленно.

Тем не менее, «подводные» королевские планы постепенно продолжали реализовываться. Сотрудничество с «Электрик Боут» продолжилось и далее. В 1922 году был подписан декрет о выделении средств еще на шесть единиц, прототипом для которых выбрали американскую «S-48». Казалось бы, несколько поднаторевшая в постройке субмарин верфь в Картахене могла бы ускорить процесс, но единицы типа «С» с завидным постоянством строились все те же пять лет; первая из них с 1923-го по 1927-й, а последняя — со сдвигом на два года далее (1925 — 1930).

Конструкция типа «С» в основном сохранилось той же «холландовской» (строились они также по проекту и лицензии от американской фирмы), хотя сами корпуса стали почти вдвое более «объемными». 450-мм торпедные аппараты уступили место 533-мм, к тому же к четырем носовым прибавилась еще пара в корме. Полный запасной комплект, теперь в шесть торпед сохранился, как и 75-миллиметровая пушка. На эти улучшения и пошел весь рост водоизмещения (достигшего 915 тонн в надводном и 1290 тонн в погруженном состоянии), а вот дальность даже сократилась, причем почти в полтора раза. Вместе с водоизмещением выросла и цена, по сравнению с первенцем «Пералем» аж почти в четыре раза. (Правда, часть этого роста приходится на инфляцию песеты).

Однако морально заметно устаревшие, хотя и надежные образцы не особо устраивали испанских моряков. И пришедший к власти в 1920-х годах в Испании диктатор Мигель Примо де Ривера, любивший демонстрировать свою приверженность техническому прогрессу во всех областях, решил обратиться за «последним словом техники» к «палочке-выручалочке», все тому же голландскому «Судостроительному бюро», под вывеской которого благополучно расположились германские конструкторы и инженеры. Немцы тоже заинтересовались обращением «братьев по духу» (режим Примо де Риверы можно назвать очень близким к фашистскому; в Германии, где пока действовала Веймарская республика, взгляды такого рода были популярными и в 1920-е годы). На Пиренейский полуостров отправились германские эмиссары, морские офицеры как бы в отставке, в том числе небезызвестный Вильгельм Канарис. Именно ему удалось «подцепить на крючок» одного из испанских олигархов, баска Горацио Эчеварьету. Тот подписал контракт на производство и поставку разработанных в Германии торпед для Рейхсмарине и, главное, на постройку подводной лодки по «голландскому» проекту с перспективой использования ее для испытаний и обучения немцев-подводников, которых не должно было бы существовать в принципе.

Местом постройки, естественно, стала верфь Эчеварьеты в Кадисе. С помощью специалистов из «Судостроительного бюро» и примкнувших к ним немецких «отставников» субмарину, получившую обозначение «Е-1», удалось менее чем за два года довести до спуска на воду, состоявшегося осенью 1930 года. В начале следующего года она благополучно прошла испытания, но на этом счастливая звезда олигарха начала закатываться. Примо де Ривера к тому времени отбыл в отставку и быстро покинул земной мир. Продвигать дорогостоящую «игрушку» стало некому. Флот был бы не против, но его руководство оказалось вынужденным подчиниться новому правительству.

«Е-1» «зависла» у стенки на несколько лет в неопределенном состоянии. (Даже само обозначение «сироты» не являлось официальным флотским, а всего лишь заводским.) Наконец, в 1934 году Эчеварьета… загремел в тюрьму, уличенный в антиправительственном заговоре. Интерес к его «продукту» со стороны чиновников и адмиралов, естественно, упал до нуля. Не особо удалось заинтересовать «продуктом» и такие страны, как Франция, Югославия или Польша, которым неутомимый Эчеварьета, будучи еще на свободе, тщетно пытался всучить «свою» субмарину. В итоге, в 1934 году, чтобы хотя бы окупить затраты, вполне удачную лодку его фирма продала за девять миллионов песет в Турцию под именем «Гюр», о чем мы уже рассказывали.

Тем не менее, вклад этого «испанского следа» в историю подводного кораблестроения оказался весьма значительным. «Е-1» в той или иной форме дало «потомство» сразу в двух странах. Одной из них являлась Германия, где уже к приходу к власти Гитлера был готов проект первого послевоенного «У-бота» серии «IА». Другим «бенефициаром» довольно неожиданно стал Советский Союз. После падения диктатуры Примо де Ривьеры наши инженеры участвовали в испытаниях «Е-1» и увезли с собой много полезных технических решений, легших в основу собственной серии подлодок типа «С».

Между тем, пришедшее к власти правительство Второй Испанской республики в деле постройки кораблей отдавало предпочтение ориентации на Британию. Именно там заказывались проекты надводных кораблей, эсминцев и крейсеров. И субмарины предполагалось получить также от «Владычицы морей». Точнее, в результате работы целого коллектива из британских и испанских конструкторов, которые переработали уже готовый проект фирмы «Виккерс». Три из шести единиц типа «D», которые должны были заменить устаревшие «В», которые предполагалось вывести из состава флота, заложили вскоре после подписания контракта в 1932 году. Однако, как и ранее, работы велись по-испански неспешно. Тем более что англичане отнюдь не торопились с поставкой материалов и оборудования, отнюдь не вдохновленные положением в стране, как экономическим, так и политическим. Тем не менее, за обычные пять лет субмарины скорее всего удалось бы построить.

Но история распорядилась иначе. В размеренную жизнь испанского подводного флота под «сообщением о погоде»: «Над всей Испанией безоблачное небо» вмешался мятеж националистов под руководством группы генералов. И лодкам пришлось участвовать в «своей войне», едва ли не более жестокой, чем мировая. При том, что состояние субмарин едва позволяло им оставаться на плаву. После погружения всего на десять метров корпуса «старушек» (всего десятилетней давности!) типа «В» начинали течь: «качественная» работа картахенской верфи привела к тому, что листы обшивки кое-где расходились на два миллиметра. Вроде бы немного, но какие мощные струи воды били по людям и оборудованию при погружении! Для наиболее боеспособных лодок типа «С» имелся единственный комплект торпед, закупленный у фашистской Италии. Под стать материальной части выглядели и экипажи. Сложное подводное дело доверялось в основном сверхсрочникам, которые вербовались на срок в девять лет (а кое-кто — и на два таких срока).

Наиболее боеспособные четыре единицы типа «С» («С-1», «С-3», «С-4» и «С-6») в соответствии с приказом из Морского министерства быстро «эвакуировались» из Картахены в британский Гибралтар. Туда же отправилась «В-6». Затем эти субмарины вернулись в расположенную поблизости Малагу, где еще правила Республика, и приступили к действиям. Несмотря на то, что в рядах верного законному правительству подводного флота остался только один командир.

Позже на помощь республиканцам пришли «добровольцы» из Советского Союза. С их участием субмарины использовались довольно активно, не раз атаковав «свои» крейсера и эсминцы. Но торпеды, как заговоренные, либо шли мимо, либо не взрывались.

Неудивительно, что в гражданской войне подводный флот Испании понес значительные потери. Поскольку лодки находились в республиканском флоте, то топили их как раз мятежники. Уже за первые три месяца боевых действий правительственный флот «ополовинился». Погибли в 1936 году «В-5» и «В-6», причем первая — после героического неравного боя у Сантандера сразу с тремя кораблями противника, в число которых входил и новый эсминец «Веласко», который и прикончил лодку. (Зазевавшуюся «В-5», находившуюся в надводном положении, потопил самолет фалангистов в районе Малаги). Остальные единицы типа «В» просто вывели из боевых действий ввиду практически полной непригодности. В том же году к числу погибших добавилась и «С-3», потопленная пришедшей на усиление к франкистам германской субмариной «11-34» в декабре, и «С-5», также погибшая со всем экипажем в последний день года после боя с вооруженными траулерами мятежников. А в 1937 году серьезно поврежденная вражеской авиацией в Хихоне «С-7» была затоплена собственным экипажем, чтобы не достаться фашистам. В 1947 году ее подняли, но «республиканка» никак не хотела даваться в руки: при буксировке на разделку она вновь пошла ко дну, на этот раз окончательно. «С-6», оказавшуюся на северном побережье Испании, также затопила команда в октябре 1937 года в Хихоне. А когда в апреле 1939 года территория Республики сократилась до минимума, команды затопили «В-3» и «В-4». После окончательной победы франкисты подняли их, но убедились в полной непригодности к дальнейшей эксплуатации и сдали на слом.

Остатки подводного флота так или иначе достались новому режиму. «С-2» и «С-4» к моменту начала мятежа находились во Франции на модернизации, где их интернировали до 1939 года, когда после поражения республики у французов не оставалось уже никаких поводов для удержания.

В. КОФМАН